На рынках монету, чтоб определить качество металла, бросали на камень, прислушиваясь к чистоте звона, гнули, ковыряли, взвешивали.

Часто на древних торжищах случались ссоры и драки. Не надеясь на суд, народ сам чинил расправу над фальшивомонетчиками.

А среди них были и знатные люди.

Метроном Поллий всегда приходил на рынок первым. Как же, к началу торговли нужно быть на месте! Его обязанность – строго наблюдать, чтоб не было обманов в торговых сделках. Продают масло, материю, зерно или другой товар, он должен проверить, правильно ли отмерили, не уменьшен ли объем мерного сосуда, не облегчены ли гири на весах…

Разный народ собирается здесь, в богатом городе Синопе. Едут со всей Пафлагонии, плывут корабли Гостеприимным морем из других городов Греции и далеких стран. Вон их сколько, длинномачтовых, покачивается на теплых волнах гавани. Рассветет, и понесут по всем дорогам к рынку ткани из сицилийской шерсти, ковры с острова Кипр, гиметтский мед с гор Аттики, ароматное вино и масло в огромных сосудах, лоснящиеся маслины, рыбу, глиняную посуду, стальное оружие…

Погонят ревущий скот и связанных в живую цепь молчаливых рабов. Для продажи рабов всегда наготове низкий длинный помост.

Много, много дел у Поллия и еще четырех метрономов, назначенных на эту должность народным собранием. А ведь, кроме того, и за трапезитами нужно наблюдать.

В каждом греческом городе свои деньги, да еще чужестранные. Целый день занимается трапезит тем, что обменивает за плату крупные деньги на мелкие, привозные на местные, старые на новые. Без него торговать нельзя.

Иной раз к трапезиту и за посредничеством обращаются, когда нужно продать крупную партию товара. Он сам и сумму подсчитает и, в каких деньгах выдать, определит.

Не все, ох, не все трапезиты честные! Наверное, деньги портят человека, и тогда человек портит деньги. Не раз уже жаловались Поллию на трапезита Гикесия, будто выдает он при обмене фальшивые монеты. Нужно будет проследить за ним.

Вот он идет со своим сыном Диогеном открывать меняльную лавку. Красив, статен мальчишка. Ему бы воином быть, а не менялой. Два раба несут за ними кожаные мешочки, набитые деньгами.

С восходом солнца на невысокой башне в центре рыночной площади появился седовласый агораном. Он ведет общее наблюдение за торговлей, получает рыночный сбор.

– Отец, мне страшно сегодня, – тихо проговорил Диоген, раскладывая монеты на прилавке, покрытом синим сукном, – у меня дурные предчувствия.

– Успокойся, глупец! – раздраженно ответил Гикесий. – Боги с нами в наших делах. Я не зря побывал в дельфийском храме с богатыми дарами и получил благословение оракула. Не каждому дает он совет, а я сам услышал голос, доносившийся с Парнаса. Голос произнес: «Щедрость твоей жертвы окупится, Гикесий. Будь смел в делах, и умножатся богатства твои».

– Да, отец, но ведь ты не сказал богам, что делаешь фальшивые деньги.

– Тише! – испуганно оглянулся Гикесий.

Но поблизости никого не было, рабы ушли. Успокоившись, меняла ответил:

– Могут ли боги разгневаться на меня, если в самом святилище Аполлона высечены на стене слова: «Лучше подделывать монету, чем истину». Я и поступаю так, как угодно богам.

Диоген вздохнул:

– Дарики, которые мы вчера сделали, получились очень плохими. Сразу видно, что они не золотые. Быть беде, если кто заметит.

– Еще раз глупец! Разве я не знаю, кому сбыть эти монеты? Их получит кто-нибудь из эмпоров, что привезли товары на наемных судах. В куче других монет они не заметят несколько не совсем хороших драхм… Приготовься, идут, – оборвал разговор Гикесий, увидя приближавшихся к лавке людей. За ними, навьюченные до отказа тюками с шерстью, лениво плелись ослы. Состоялась первая торговая сделка.

Солнце грело в тот день так ласково, а с моря дул такой ровный прохладный ветерок, что агораном не заметил, как уснул на своей вышке. Спал он долго, несмотря на шум, и проснулся только тогда, когда Поллий сильно потряс его за плечо.

– Проснись! – кричал Поллий. – В нашем городе злодеи, да обрушится на них гнев богов и народа!

– Кто? – спросил пришедший в себя агораном, величественно выпрямившись.

– Меняла Гикесий с сыном! Вот фальшивые деньги, сделанные ими. – И Поллий протянул несколько монет.

К месту, где происходил суд, явились все горожане. Громкими криками выражали они возмущение проделками менялы и его сына. Много ораторов выступило в суде. Некоторые требовали смертной казни подделывателям. Приговор был суровым. Суд решил заточить Гикесия в тюрьму и передать все его имущество и рабов в пользу города, а восемнадцатилетнего Диогена изгнать из Синопы, навсегда запретив возвращение.

Раннее утро следующего дня застало Диогена в открытом море на палубе корабля. С ним был только тощий мешок с пожитками. Корабль плыл в далекие Афины.

Много десятков лет прожил Диоген в Афинах, а затем в Коринфе. Здесь никто не знал его прошлого, но полученный в юности жестокий урок не прошел даром. Постепенно на всю Грецию распространилась слава философа Диогена из Синопы. Безмерное уважение вызывал он среди простых людей своим учением и образом жизни. Диоген призывал богатых отказаться от своего достояния и почестей, уничтожить частную собственность, довольствоваться немногим.

До наших дней дошли рассказы современников о том, как Диоген, верный своим жизненным правилам, поселился в старой бочке из-под вина. Все его имущество составлял фонарь. Днем, при ярком свете солнца Диоген зажигал этот фонарь и бродил с ним по городу. «Я ищу человека, – отвечал он на расспросы, – я ищу того, кто достоин так называться».

В коллекциях многих музеев хранятся древнеримские фальшивые деньги. Их нашли в кладах вместе с хорошими монетами. Тот, кто прятал эти деньги, не подозревал, что сохраняет для далеких потомков свидетельство преступлений своих современников.

Некоторые из фальшивых монет весьма искусно сделаны. Кусочки железа или меди «одеты» в тонкую серебряную оболочку.

Дни мрачного средневековья были черными днями науки. Но и тогда не гасла человеческая мысль.

В темных подземельях, за толстыми каменными стенами замков дни и ночи светилось пламя в печах алхимиков, бурлили и переливались разноцветные жидкости в ретортах, удушливый дым поднимался из котлов и тиглей.

Найти философский камень – вещество, способное по мановению все превращать в золото, – такой была заветная цель алхимиков.

Немало состояло их на службе у королей, ибо короли всегда отличались алчностью и стремлением обогатиться любым путем.

Философский камень – это наивная мечта, но алхимики умели делать удивительные по тому времени вещи. Например, алхимик английского короля Генриха VI открыл способ «серебрения» медной монеты путем натирания ее ртутью. Нелегко отличить такую монету от настоящей!

Король не преминул этим воспользоваться для того, чтобы изготовить множество поддельных «серебряных» денег и пустить в обращение. Обман открылся скоро. У монет оказался чересчур короткий век: ртуть стерлась, и у подданных короля остались никуда не годные медные болванки.

Удавалось алхимикам создавать сплавы, цветом похожие на золото. Из них чеканились «золотые» монеты.

Иногда эти лжеученые прибегали к более простому способу подделки: у золотой монеты высверливали середину, заполняли ее дешевым металлом, а сверху «золотили».

Высверленная часть золота шла в доход фальшивомонетчикам.