И еще – в них нет той чудесной власти над происходящим, которую дает лишь сон. Я не могу взмыть в воздух и перепрыгнуть пропасть, одним махом перенестись к тусклому огоньку вдали.

Впрочем… есть одна вещь, которую я еще не пробовал делать…

– Глубина-глубина, я не твой, – шепчу я.

Вначале мне кажется, что ничего не происходит. Все-таки сон – не виртуальный мир.

Потом пространство немного меняется.

В нем будто появляется легкий намек на нереальность. Лепестки огня шевелятся уже не столь прихотливо, примерзшие к ледяной стене тела грубеют, обращаются в припорошенные инеем силуэты.

Теперь я стою перед узким каньоном, прорубленным ударом чудовищного лезвия. Лезвия, что обратило левую стену в лед, а правую в огонь…

Я даже улыбаюсь во сне, занося ногу над пропастью. Теперь – никаких проблем. Что стоит пройти по меловой черте на асфальте? Когда жизнь становится мультфильмом, мы можем творить чудеса…

Вот только его больше нет, нитяного моста над пропастью. Когда исчезла реальность, исчез и он. Моста – нет, а пропасть – есть…

И падая вниз, я с криком хватаюсь за левую стену.

Холод вцепляется в ладони, пронизывает руки. Я чувствую, как стынет кровь, разрывая сосуды, слышу, как похрустывают ставшие ломкими кости, вижу, как обрастает инеем кожа…

Потом руки ломаются в локтях.

Потом я падаю вниз, прилипая к стене, срываясь…

И путь мой отмечают кровавые клочья на синей стене…

– Леонид!

Я открыл глаза. Втянул воздух – жадно, взахлеб. Во сне я уже не мог дышать. От боли, от ужаса, от бесконечного крика.

Все-таки стена огня гораздо гуманнее.

– Леня, что с тобой? – Вика присела рядом. Она, наверное, уже собиралась уходить на работу. В костюме, и губы подкрашены, и даже на ногах туфли…

– Я кричал? – спросил я, садясь на диване.

– Еще как кричал. Будто тебя резали на части.

В ее глазах был настоящий испуг.

Есть с чего напугаться, пожалуй. Я еще помнил свой собственный крик.

– Сон, – сказал я. – Мне приснился страшный сон.

– Про мост над пропастью?

– Угу.

Я рассказывал ей два своих первых сна о ледяной и огненной стене. Не то чтобы они меня сразу поразили – у любого, регулярно пользующегося дип-программой, бывают яркие и сюжетные сны. Меня поразило повторение одного и того же сюжета.

Но когда Вика заметила, что регулярные и однотипные кошмары – признак дип-психоза, я перестал делиться с ней снами.

– Уже третий раз. – Вика немного напряженно засмеялась.

Если бы третий…

– Ты не слишком много времени проводишь в глубине?

– Не больше других, – почти честно говорю я.

– Леня, «не больше других» – это ответ алкоголика на вопрос, не много ли он пьет. Как вчера посидел с друзьями?

– Нормально… очень занятно было.

– А вернувшись, полез в виртуальность?

– Да… ненадолго. Обещал кое-что сделать.

Вика кивнула, поднимаясь.

– Мне это не очень нравится, Леня. Я бы заподозрила дип-психоз… не будь ты дайвером.

– Может быть, я первый дайвер, который потерял иммунитет к глубине…

– О… – Вика засмеялась. – Тогда меня ждет блистательная научная карьера! Такой уникальный случай, да еще под боком… временами под боком… Я пойду, Леня, уже и так опаздываю изрядно.

– Вика…

Я запнулся – в углу тихонько включился компьютер. Почему-то мне не хотелось признаваться, что я вновь поставил на машину старую программную оболочку.

– Ты помнишь о Храме Дайвера-в-Глубине?

– Да, конечно… – ожившего компьютера Вика не заметила. – Что так вдруг?

– Меня расспрашивали о нем… – Я попытался славировать, пройти между правдой и ложью. С Викой это очень трудно, но сейчас она торопилась. – Ты не знаешь, его построили?

– Мы ведь вместе решили не работать над этим. – Вика в прихожей торопливо надевала плащ. – Даже не знаю. Это у тебя была куча друзей-дайверов, не у меня. Спроси их.

– Никого уже не найти…

– Ну обратись по поводу Храма в адресное бюро Диптауна.

– Как будто там может быть адрес.

– Адреса не будет, но существует ли он – скажут… Пока, Леня. Я буду к шести, сготовь что-нибудь, ладно?

Хлопнула дверь.

А я едва удержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу.

Конечно, адресное бюро Диптауна – штука бестолковая. Все мало-мальски конспирирующиеся организации своего адреса не оставляют. Но есть одна хитрость…

– Вика, вход в сеть, – крикнул я. Подбежал к машине.

«Выполнено».

– Режим работы – без погружения. Соединение с адресным бюро Диптауна.

«Выполнено».

Я вздохнул, глядя на открывшееся окошко терминала.

– Найти список религиозных и культовых учреждений. Войти в подкаталог «Храмы».

Список оказался немаленький. Чего там только не было… и храмы настоящих, старых религий, и Храм Восходящего Солнца, и Затерянный Храм, и Храм Крепкого Сна, и даже Храм Вкусной и Здоровой Пищи.

Фантазия у людей есть, а полсотни долларов в год – тоже не самые большие деньги.

Храма Дайвера-в-Глубине в списке не оказалось. Но это еще ничего не значило.

Я присел, левая рука легла на клавиатуру, правая – на мышь…

«Начать регистрацию строения».

Выполнено.

«Оформление заявки».

На экране появился бланк. Здоровенный бланк, но мне сейчас важна первая строчка…

«Храм Дайвера-в-Глубине», – набрал я.

Бланк исчез.

Сменился сочувственной надписью:

«К сожалению, строение с данным именем уже зарегистрировано. Смените название или повторите попытку позднее.»

Вот так.

Вся информация о Храме закрыта. И скорее всего она вся липовая.

Построить здание в глубине можно и тайком, если обладаешь достаточным количеством машинных ресурсов. Конечно, оно будет вне закона и подлежать сносу, но вряд ли бы это испугало строителей.

Регистрация Храма преследовала лишь одну цель – избежать появления двойников. Фальшивых Храмов Дайвера-в-Глубине.

– Есть… – прошептал я. – Есть…

Остается сущая малость. Найти этот Храм, притащить туда Илью… пусть получит свои деньги за доставленное письмо и радостно побежит домой. А я возьму файл. В Храме письмо утратит защиту и станет доступным мне… ведь я дайвер. Вряд ли создатели Храма поделили всех на праведников и отступников. Кто-то строил Храм, кто-то – нет. Но только дайвер сумеет пройти туда.

– Вика, – попросил я. – Проверь пейджер Протея.

Я совершенно не ожидал найти хотя бы один отклик. Но ответ был. Напротив прозвища «Крэйзи Тоссер».

«Жду тебя в конторе „Лабиринта Смерти“. Спросишь Ричарда.»

Вот так.

От кого я меньше всего ожидал… да и меньше всего хотел, если честно, получить отклик.

Однажды я снес ему голову. Пусть и виртуально, но от своего брата-дайвера такой пакости не ожидают… и не прощают.

Если бы не случившееся на следующий день… если бы мы вдруг не обнаружили, что стали никому не нужны…

Тяжело бы мне пришлось.

Крэйзи Тоссер был одним из самых старых и уважаемых дайверов. Мне перед такими на цыпочках полагалось ходить, а не ссориться…

А ведь он должен, обязан знать, где стоит Храм! Если не он, то кто же!

Я едва удержался от того, чтобы нацепить шлем, комбинезон и нырнуть. Слишком хотелось есть – виртуальная пища может на несколько часов унять голод, но я ведь даже в «Трех Поросятах» не пообедал.

На кухне я нашел оставленный Викой завтрак. Два вареных яйца, пару завернутых в пленку бутербродов с сыром… она явно не ожидала, что я проснусь в ближайшие часы. Чайник еще не успел остыть, я сделал растворимый кофе и торопливо поел.

Глубина ждет.

А еще где-то там, в глубине, тикают незримые часы, отсчитывая часы и минуты до того дня, как разразится паника.

У меня больше нет ничего, что можно записать в актив. Ничего.

Кроме некоторых старых связей.

Кроме желания победить.

И – дип-психоза в придачу…

Поставив чашку в мойку, я пошел к компьютеру. Медленно, словно оттягивая время, влез в комбинезон. Подключился к машине, запустил тестовую программу, походил, попрыгал.