В прихожей тренькнул звонок.

– Это Падла, – быстро сказал я.

– Кто?

– Падла… хакер, я же говорил.

– И что? – Вика встала, быстро оглядела комнату, будто надеясь за двадцать секунд навести в ней порядок. – Ты предупредить мог?

– Извини… – Я поднялся с пола. – Забыл.

– Иди, открывай. – Вика быстро оправила волосы. – Давай, давай… твой друг пришел. Чего уж теперь.

Да…

Лучше бы приехал Чингиз.

Я представил себе, как Падла с воплями и матюгами ввалится в прихожую, заполнив ее целиком, вывалит из рваной сумки двадцать бутылок «Жигулевского», и мне захотелось не открывать дверь.

Впрочем, с Падлы станется ее просто вынести плечом. На всякий случай. Вдруг я звонка не услышал.

Глубоко вдохнув, я подошел к двери, открыл замок.

– Добрый вечер, Леонид, – вполголоса сказал Падла. – Я не слишком задержался?

Поперхнувшись заготовленной фразой о том, что жена дома, и желательно не употреблять ненормативной лексики в полный голос, я отступил от двери.

Падла пошаркал ногами по половику и вошел.

В одной руке у него был здоровенный букет чайных роз. В другой – огромный баул. Наверное, именно в нем он пытался протащить в квартиру Чингиза проститутку?

– Супруга дома? – тихо спросил Падла. В ответ на мой кивок уточнил:

– Как зовут?

– Вика…

– Ага…

Хакер заозирался в поисках тапочек. Я молча сбросил с ног свои.

– Добрый вечер. – Вика появилась в прихожей.

– Вечер добрый! – Падла неуклюже поклонился. Протянул букет. – Безумно рад встрече, Леонид так много о вас рассказывал. Меня зовут Антон.

Я сглотнул.

– Спасибо, какая прелесть… – Вика взяла цветы. – Леонид, может быть, ты представишь нас?

– Вика, моя жена, – пробормотал я. – Па… Антон. Замечательный специалист в области компьютеров.

– Как лучше – Антон или Падла? – поинтересовалась Вика. По ее глазам было видно, что ситуацией она наслаждается.

– Честно говоря, Виктория, мне будет привычнее называться Падлой. Но некоторых это имя шокирует…

– Ничего страшного, Падла. Раздевайтесь, проходите. Извините, у нас немного неубрано. Я весь день на работе, Леонид занят в глубине…

– У вас очень уютно и мило! – с жаром произнес Падла. Стянул с головы облезлую ондатровую шапку. Если бы он так встал у метро – ему бы быстро накидали туда мелочи. Вздохнул. – Не обращайте внимания, пожалуйста, на мой несколько необычный вид… я всегда бреюсь наголо к зиме.

– Как интересно… а можно узнать, зачем? Куртку вешайте сюда… И будьте как дома.

Падла хлюпнул носом. Поставил баул, спросил:

– Вы уверены, что я могу быть как дома?

– Конечно.

– Ну, блин… я предупреждал… – Падла стащил куртку, набросил на вешалку. Следом бережно повесил шапку. – Вот… в общем-то из-за нее и бреюсь. Старенькая она у меня…

– Кто старенькая?

– Шапка. Старенькая, дряхлая и села изрядно. Если наголо не стричься, то на голову не налезает.

Я попытался сообразить, получится ли быстро вытолкать Падлу в подъезд. По всему выходило, что никак не получится. Ни быстро, ни долго.

– А купить новую? Я понимаю, нынче все дорого, но…

– Понимаете ли Виктория, восемь лет назад я вступил в Общество Защиты Животных. С тех пор считаю, что использовать мех для изготовления одежды – варварство и фашизм. Поэтому я не вправе приобретать новую меховую шапку. Однако зимой в Москве настолько холодно, что ходить с непокрытой головой небезопасно для здоровья…

– Очень достойная позиция, – сказала Вика. – А вас не шокирует, что рядом висит моя шубка?

– Не шокирует, – с достоинством ответил Падла. – Но расстраивает. Если вы не против, то впоследствии мы с вами поговорим о защите окружающей среды и гуманном отношении к братьям нашим меньшим.

Я искоса посмотрел на Вику.

Она улыбалась. Улыбалась так хорошо, как я давным-давно не видел.

– Проходите, Падла. И будьте как дома, только чуть-чуть аккуратнее. Вы сразу станете пить пиво или после починки компьютера?

– Мы могли бы совместить… э… процесс, – осторожно предложил Падла. – Виктория, а вы употребляете пиво?

– Употребляю. Лучше Вика, договорились?

– Ясен пень, договорились! – Падла расплылся в улыбке. – Так, Ленька, тащи стаканы и показывай, где твое горелое железо.

– Я сама покажу, – сказала Вика. – Леня, нарежь хлеба, сыр и посмотри, что еще найдется в холодильнике.

Со смутным ощущением, что я немного лишний, я отправился на кухню.

– Понятное дело, – сказал Падла. – Чего-то такого я и ожидал…

Он сидел на корточках, обложенный вытащенными из компьютера платами и вертел в руках извлеченный из гнезда процессор.

– Что? – жалобно спросил я. Ощущение было – как на приеме у врача, который посмотрел твои снимки, анализы, постучал по коленке, прослушал легкие – и теперь с загадочным лицом пишет в карточку невнятные каракули.

– Двадцать четыре вольта на процессор – и опаньки! – жизнерадостно сообщил Падла. – Вика, пивка открыть?

– Спасибо, пока есть.

Позиция у Вики была самая выигрышная. Поджав ноги, она сидела на диване, наблюдала за нами, попивая пиво и временами подхватывая оливки из банки.

– Сдох твой проц, слушай! – Падла вздохнул. Открыл бутылку «Ярославского янтарного» – очередной компромисс между «Жигулевским» и вежливостью. Глотнул. – Есть запасной?

– Шутишь? Откуда…

– Эх… для себя берег… – Хакер полез в карман, достал носовой платок не первой свежести, в краешек которого недавно сморкался. Развернул – я был уверен, что он жестом фокусника извлечет оттуда процессор.

Но Падла только снова прочистил нос.

– Поставлю тебе проц на один и два. Материнка хорошая, выдержит… молодец, что с запасом брал…

– Что было, то и взял… вперед не загадывал. Падла, как возможно подать на процессор такое напряжение? Откуда, черт возьми?

– БИОСы пошли слишком умные… – в объяснения он вдаваться не стал.

– Сейчас посмотрим. Может, у тебя еще что погорело…

– Падла, ну ведь с блока питания выходит двенадцать вольт!

– Что такое плюс и минус двенадцать – знаешь?

Я не знал. Но на всякий случай кивнул.

Из баула был извлечен маленький чемоданчик. Из него – процессор. Падла воткнул его на место старого, даже не глядя на плату переставил джампера. Стал соединять разложенное железо проводами. Буркнул:

– Монитор подключай…

Я подключил дисплей, Падла торжественно вдавил кнопку питания.

– Не заводится, – прокомментировала Вика.

– Минутку. – Падла приподнял палец. – Леонид, шнур в розетку воткни.

Он снова нажал питание, и винчестер мягко зашуршал.

– Вот и все дела, – торжественно сказал Падла, когда на экране возникла заставка «Виндоус-хоум». – А вы боялись.

– Падла, у меня сейчас не найдется денег за процессор.

– Я с Чингиза сдеру, – безмятежно отозвался Падла. – Он не обеднеет. В конце концов в чьем доме твою машину грохнули?

– Падла, это неправильно…

– Правильно, неправильно… надо, чтобы машина работала… Тем более тебе сейчас нужен быстрый конь. Давай, мозгов еще добью до гигабайта…

Отказываться сил не было. Я представил себе ощущение от работы на тысяча двухсотом процессоре, да еще с гигабайтом оперативной памяти, и совесть, испустив пронзительный вопль, стихла…

– Вы все-таки собираетесь искать этот Храм? – спросила Вика.

– Конечно! – не прекращая возиться с машиной, ответил Падла. – Что еще остается, а, подруга?

– Не маяться дурью, дружок.

Падла чуть втянул голову, что при короткой шее было практически незаметно. Опасливо глянул на меня:

– Извините, Вика… это я так, фигура речи…

– Ты не лавируй, Падла. Лучше объясни, чего хотите добиться?

– Найти файл. Прижать к ногтю тех, кто соорудил новое оружие.

– Удастся ли?

– Ну… попробуем… – Падла закончил крепить материнскую плату, принялся втыкать в нее остальные компьютерные потроха. – Попытка не пытка? Да?