– А что, позволить разгуливать ей здесь?! В конце концов Аша была препровождена за барьер из железных прутьев. Она поразилась, обнаружив там детей. Что они могли такого совершить? Однако в этот момент девушка услышала ругань тюремщика:

– А ну, прочь, кендеры проклятые!.. Эй, где мои ключи?.. Ах ты, негодяй!

Верни мне их сейчас же!.. Найди себе место, милочка, – крикнул толстяк, отбиваясь от кендеров. – С тобой скоро все разъяснится… Что ты делаешь с моей трубкой?.. Ах ты, подлец, отдай табакерку… О, Гилеан!.. С руганью и проклятиями толстяк выбрался из камеры и облегченно вздохнул лишь тогда, когда снова уселся за свой стол. Так вот они какие – кендеры! У Аши была мысль познакомиться с существами, которых Заст называл «потешными воришками Кринна».

И, как выяснилось, знакомство не заставило себя долго ждать, поскольку для любопытных кендеров появление в «их» камере чужака всегда являлось событием.

Они облепили девушку со всех сторон. Все разом задавали вопросы, хихикали, дотрагивались до нее, беспрерывно тараторили. Жара, шум и суета, голод и страх – это было уже слишком. У Аши все поплыло перед глазами. Очнулась она на полу и первое, что увидела, – озабоченное лицо кендера. По сравнению с остальными этот выглядел старше, под глазами имелась меточка морщин, и: уголки рта окаймляли линии, говорившие, впрочем, скорее о смешливости кендера. Длинные, прочерченные сединой волосы на затылке были стянуты в хвостик. В целом его лицо оставалось таким же открытым и дружелюбным, как лицо ребенка или любого другого кендера.

Сразу стало ясно, что собратья его почитают и уважают: все, кто находился в «отстойнике», держались теперь от них на определенной дистанции.

– Что произошло? – пытаясь привстать, спросила Аша.

– Ты упала в обморок, – объяснил кендер. – Я думаю, тебе нужно еще полежать. Самому мне никогда не приходилось падать в обморок. По крайней мере не припоминаю, чтобы со мной такое случалось. Я бы не отказался попробовать…

Как ты себя чувствуешь? Стражник сказал, что ты нездешняя и что ты голодна.

Скорее всего это так и есть. Ты проголодалась? Где-нибудь через час будут давать суп и хлеб. Кормят здесь вполне сносно. В Палантасе хорошая тюрьма – одна из лучших на Ансалоне. Какие удивительные у тебя глаза – со странным золотистым оттенком. У кого-то я уже такие видел… Мы не встречались прежде?

Ты не бывала в Утехе?

– Не думаю, – устало отвечала Аша. Болтовня кендера действовала успокаивающе, но многочисленные вопросы смущали ее. Никогда не слышала об Утехе. Девушку мутило от головной боли и пустоты в желудке. Заст предупреждал:

Ашу быть с кендерами поосторожнее. Но этот – один за весь день говорил с ней с расположением, по-доброму. Еще она заметила, что вместо подушки у нее, судя по зеленому цвету брюк кендера, подложена его накидка. Девушка была благодарна ему за это.

– Кто ты? – пытаясь улыбнуться, спросила она. Кендера вопрос удивил и огорчил одновременно.

– Неужели я не представился? Думаю, нет… Хотя я собирался, но в этот момент ты потеряла сознание. Он протянул маленькую и коричневую, словно орех, руку.

– Мое имя – Тассельхоф Непоседа. Друзья зовут меня просто – Тас. А как твое имя?

– Аша, – пожимая протянутую руку, ответила девушка.

– Просто Аша?.. Насколько мне известно, у большинства людей двойное имя.

– Просто Аша.

– В любом случае – хорошее имя, пусть даже и одно… Знаешь, Аша, ты мне кого-то напоминаешь, – вглядывался в лицо девушки Тас. – И я все думаю – кого?

Ей было. все равно. Чувствуя себя под защитой нового друга, она незаметно уснула. Но сквозь навалившийся на нее сон Аша уловила изумленный шепот кендера:

– Я понял!.. У нее такого же цвета глаза, как у Рейстлина.

Ашу разбудил запах горячего супа. После короткой дремы ей стало гораздо лучше. Затем, сидя у стены, она поглощала куриный суп из обшарпанной глиняной миски и думала о том, что с ней будет дальше. Утешало, что по крайней мере проблема ночлега разрешилась. Наступила ночь. В камере было темно, только у входа в здание, на стене, горели факелы. Новый знакомый быстро покончил с супом, но свой ломоть хлеба предложил Аше:

– Вот возьми; по тебе не скажешь, что ты насытилась. Свою горбушку девушка проглотила столь молниеносно, что едва успела ощутить ее вкус.

– Ты в самом деле не хочешь? – колеблясь, спросила она. Кендер потряс головой:

– Нет. Все в порядке. Если я вдруг проголодаюсь, то найду что-нибудь в своих котомках, – сказал он.

– Как тебе удалось остаться при вещах? – хмурясь, спросила Аша. – Мои забрали.

– О, это обычное дело, – пожал плечами Тас. – Не знаю почему, но у нас, кендеров, они никогда ничего не отбирают. Может, все из-за того, что им негде держать наше барахло. Или, может, потому, что утром трудно будет разобраться – кому какие вещи принадлежат. Нас это особенно не волнует. Мы делим все, – заключил он, показывая рукой на своих собратьев, которые в данный момент перебрасывались хлебными шариками.

– Мы тоже всем делимся:, – неосторожно отозвалась Аша.

– Кто мы?.. Откуда ты?.. Ясно, что не из здешних мест. Говоря эти слова, Тас так энергично мотнул головой, что косичка, описав дугу, хлопнула его по носу.

– А чем я отличаюсь от прочих? – увильнула от прямых ответов девушка.

– Ну-у… – Тас на секунду замолк, собираясь с мыслями. – Во-первых, ты одета иначе. Говоришь ты тоже по-другому, хотя, казалось бы, слова те же самые.

Ты гораздо красивее всех тех, кого я видел. Исключение – супруга Таниса, Лорана… Хотя ты, наверное, не знаешь, о ком я говорю… Не думаю, что знаешь.

Да… и Тика, жена Карамона. Слышала о нем? У него есть брат-близнец, Рейстлин.

Тас пристально посмотрел на Ашу. Но ей ни о чем не говорило это имя. Разве что она слышала его из уст самого кендера перед тем, как уснуть.

– А что касается моей наружности… – не нужно мне лгать. Думаешь, не знаю, какая я на самом деле, – сказала девушка и тяжело вздохнула.

– Я лгу!.. Кендер никогда не лжет! Не веришь мне, спроси тех людей, там, в углу… Что они о тебе думают… Впрочем, лучше тебе с ними ни о чем не говорить. Это скверный народец… Воры! – добавил он, скорчив гримасу.

– А ты разве не вор? – удивилась Аша.

– Нет, клянусь бородой великого Паладайна! – воскликнул с негодованием Тас..

– Тогда почему же ты здесь?

– По ошибке, – со смешком ответил он. – Хочешь – верь, хочешь – не верь, но с нами, кендерами, каждый день случается что-нибудь этакое… Конечно, им известно об ошибке. – Он кивнул в сторону тюремщика. Они всегда поутру нас отпускают. Затем в течение дня они нас отлавливают и сажают на ночь сюда.

Получается, все заняты делом… Понятно? Нет, понятно не было, и Аша думала, как бы разговорить кендера, не вызвав у него на свой счет подозрений.

– Тас, объясни мне кое-что… Там, откуда я родом, люди живут почти так же, как вы. У нас все поровну, мы всем делимся. А здесь все… жадные… Я проголодалась и взяла у одного человека пару яблок, совсем завядших; он бы наверняка их выбросил… Почему же этот человек так взбеленился?.. А женщина…

Ее хлеб к утру покрылся бы плесенью.

– Да-да, понимаю. Это всегда касается вещей… Людей очень привлекают вещи, они любят владеть ими. А когда они им надоедают, их не выбрасывают, но хотят обменять на другие. Хорошо это помни и никогда не попадешь впросак…

Кстати, откуда ты родом, Аша? Вопрос был задан непреднамеренно. Кендер просто любопытствовал. Но девушка не забывала предупреждение Заста: никому не говори, что жила среди эрдов.

– Отовсюду понемногу, – ответила Аша, искоса наблюдая за реакцией кендера.

– Странствую и там и сям, никогда долго не остаюсь на одном месте.

– Ты знаешь, Аша, – восхищенно произнес Тас, – из тебя получился бы отличный кендер… А в Утехе, ты говоришь, не была?

– Может, и была. Разве все места упомнишь?