— Слушай, Арган, может, хватит? — крикнула я. — Тебе меня кусать пора!

— Э-э-э… — вампир завис с голубым магическим шаром в руке, словно проснулся. К счастью, Геана в этот момент тоже решила не атаковать. — Да мне чего-то не хочется…

«Та-да-да-там!» — победно прозвучало у меня в голове. Вот и вся «фуарести».

Любовь, как известно, сильнее любой патологии.

— Хочется — не хочется, а надо! — строго напомнила я ему. — Пособачиться еще потом успеете. Сначала — дело.

Арган вздохнул и пошел кусать меня… Геана поморщилась и отправилась бродить вдоль моря, пиная камешки, как я намедни.

А когда укус закончился, драконица вдруг рванула к Аргану, обняла его и впилась в ему губы. Вампир тут же бодро заломил ее властным жестом… Красиво.

В общем, остатки дня они то ругались, то целовались, когда думали, что я не вижу.

Спать в шалаше мы легли так же, как вчера. С Геаной посередине. Ведь вчера она собиралась работать прослойкой между мной и алчущим моей крови Арганом.

Сейчас же они подозрительно быстро затихли, а потом послышался шорох…

Не знаю уж, кусались они или целовались, или что вообще делали! Но я откатилась подальше и заснула с мечтами о Боре.

А утром невыспавшаяся Геана провела диагностику и заявила, что я могу испить крови нашего «золотого» вампира и попробовать открыть портал…

Мы собрали все, что нам было собирать — Геанин рюкзачок, сорвали несколько экзотических фруктов в качестве сувениров для близких. Заранее — просто потому что не знали, как быстро проявится мой дар после укуса.

Впрочем, у нас не было и полной гарантии, что он проявится…

Потом Арган поднес ко рту руку, чтобы прокусить, а я приготовилась, что вряд ли будет очень уж вкусно. Геана отвернулась.

— Тоже хочешь? — бросил на нее хитрый взгляд Арган.

— Как-нибудь потом, — на полном серьезе ответила Геана. — Не думаю, что у меня могут проявиться еще какие-то способности. У драконов они от рождения.

В общем, вскоре я приникла к истекающему бордовой кровью запястью Аргана. Действительно было не особо вкусно. Но работала какая-то особая энергетика вампирской крови, я чувствовала даже специфическое удовольствие.

Сделала пару глотков, мысленно окрестив себя комариком.

— Еще пей, нужно выпить хотя бы полстакана, — сообщил Арган. — От меня не убудет.

Я не стала упираться и выполнила задачу. Потом, чувствуя себя начинающим вампиром, вытерла рот рукавом.

Немного похихикала на тему, что я прошла инициацию в кровопийцы.

А дальше…

Я полагала, что все же потребуется время. Кровь должна всосаться у меня внутри, оказаться в воротной вене печени, пройти в печени контроль… Но, видимо, кровь вампира отказывалась следовать обычным законам фармакокинетики и фармакодинамики.

Буквально через три минуты мой мир изменился.

Я ощутила себя так, словно мы с байдори находимся в прозрачном куполе, усиливающем нашу связь. Чувствовала нас едиными целым и могла разговаривать с ними, как с любым человеком.

Одновременно я почувствовала это. Грань, что отделяет мир от других. Вернее, от радужного пространства межмирья, из которого можно нырнуть в эту радугу и очутиться в любом мире по своему выбору.

Знать бы только, как именно найти ту цветную ниточку, под которую нужно скользнуть, чтобы попасть в Академию!

— Мама, фр, — сказал Барри. — Ты скажи, куда ты хочешь, а мы… приведем!

Вот, значит, как это работает, поняла я. Байдори и хозяин находятся в полном контакте. А дальше — хозяин знает, как выйти в межмирье. Байдори же знают, как найти нужный мир. До тех пор, пока хозяин не научится сам находить дорогу, как делает это Арстинар, давно потерявший своих байдори.

Ощущение было радостное! В этом куполе и с чувствованием невидимой границы мира было волшебно. Казалось, радуга межмирья — странно родная для меня — уже расцветает перед нами.

Или…

— Быстро ко мне! — скомандовала я Геане и Аргану. — Кажется, я уже… Держитесь за меня! И Бранга держите.

— Вз-др! — вскликнули байдори. — Так что, мама, мы идем к папе Борасу⁈

«О-о… — пронеслось у меня в голове. — Они Бораса считают „папой“, как меня „мамой“. Какая прелесть!»

— Да, давайте прямо к нему, пока он совсем не рехнулся! — мысленно крикнула я.

Мир расплылся. Я послала внутреннюю энергию прямо перед собой, и сияющая арка быстро открылась перед нами. А дальше было намного тяжелее.

Чувствуя себя, словно я тащу на себе мешки с картошкой, тяжеленные и неудобные… я шагнула в арку, протаскивая Геану с Арганом и псом.

И перед нами засияла радуга.

— Сюда, бр-фр! — воскликнул Дорри. — Быстрее!

И вслед за драконами я потянулась к тому месту в радуге, куда они полетели.

Было еще тяжелее… Казалось, что я тащу уже не картошку, а какие-то цементные блоки. К тому же я не видела этих блоков (Геану и Аргана с псом), только чувствовала. Просто знала, что вот эта тяжесть — это они. И я должна костьми лечь, но дотащить их, фактически у себя «на спине».

Как Арстинар так непринужденно делает это, подумалось мне… Силен!

Наконец, радуга сомкнулась над нами. И…

Первое и последнее, что я увидела — было перекошенное лицо Бораса.

Первое — потому что байдори, видимо, как-то умудрились привести меня прямо к «папе Борасу». Прямо в нужную точку мира.

А последнее — потому что в следующий момент в глазах потемнело.

— Дайте я! — услышала я отчаянный голос Аргана. — Это быстрее поможет!

В этот раз я так и не потеряла сознание до конца. Слышала все и ощущала, что происходит, хоть темная пелена перед глазами не давала все это видеть.

Сперва голос Бораса грянул:

— Я сам! Я тебе так укушу сейчас, вампиреныш!

— А вообще ты это зря, Боря… — это была Геана — издалека, со стороны. Она-то видела целительную силу вампирских укусов. — Весьма быстрый способ…

Потом я чувствовала, как родная, сильная и горячая рука Бораса накачивает меня энергией в области сердца. Это было очень приятно, но сказать, будто мне сразу стало хорошо — не могу. Я так и ощущала себя придавленной бетонной плитой, тошнота стояла у горла. От действий ректора плита стала разве что полегче.

А потом послышалось:

— Ладно, вампир, давай. Отстанешь по моему сигналу.

Затем было несколько минут уже привычного наслаждения. Кстати, после того, как вампир укусил Геану, оно стало не таким сногсшибательным и ярким. Просто очень приятно, словно мне делают легкий массаж и проводят лучший набор спа-процедур.

А еще сегодня утром мы обнаружили, что Арган перестал светиться, как новогодний фонарь. Но, по его словам, сила богатырская никуда не девалась. Так что сейчас еще очень важно, чтобы они не сцепились с Борасом.

В общем, сочетание Борасовой энергии и вампирьего укуса быстро привело меня в чувство.

— Др-бр-мама! — радостно сказали байдори.

А я чуть не прослезилась. Впервые они вслух сказали слово «мама» вполне полноценно.

В следующий миг я ясно увидела перекошенное лицо Бораса, склоненное надо мной.

Он одним махом подхватил меня на руки и прижал к себе.

— Взз-бор! — послышались голоски байдори. Видимо «Бор» — это был недоговоренный «Борас». Звучали голоски победно, видимо, они решили, что их «мама» наконец объединилась с «папой».

— Честное слово, я думал, что это все… — исступленно прошептал мне в макушку Борас.

А потом он чуть отстранился и одним махом накрыл мои губы поцелуем.

«Ах! Наконец!» — подумала я.

То, о чем мечталось, пока мы прохлаждались на острове, происходило. Ведь, конечно, я мечтала, что вернусь, и Боря кинется ко мне. Прижмет к груди, а потом начнет яростно целовать, не глядя на то, кто стоит вокруг и что говорит…

…Хм… немного по-другому! Но еще лучше.

Поцелуй дракона был ни с чем не сравним. Мир, сознание растаяли под твердыми, но нежными губами. Я не знала, отвечала ли я на поцелуй, должно быть, напор Бораса не дал мне особого простора для этого. Но так было даже лучше!