А в конце заявил:

— Об этом мы еще поговорим. С вами обоими!

— Да и ладно, — усмехнулась Геана. — Помнится, право вето на решения сестры у братьев-драконов отобрали еще две тысячи лет назад. Помнишь, нам мама рассказывала?

Борас поморщился.

Дальше рассказывал Борас.

Николая они с Арстинаром поймали в тот же вечер, вернувшись на Землю. Негодяй пришел в пещеру раньше обычного. Как потом у него выяснили, «у него что-то начало получаться», и он явился за последней порцией силы Борина, чтобы завершить дело.

— Самое интересное, что не могло получиться, — откомментировал Борас. — Для открытия портала нужна энергия… единовременной гибели дракона. Фактически жертвоприношение самого могущественного магического существа. А он этого не знал. К счастью. Или… есть небольшой шанс, что все же жалел Борина, не хотел убивать его.

И опять странно поглядел на меня. После чего перевел разговор на Академию.

В Академии грохот, сопровождавший землетрясение, слышали все. Да и земля тряслась по-настоящему. Борас с Арстинаром как раз притащили пленного в подвал, когда им на головы посыпалась штукатурка.

На месте происшествия они были почти первыми. В смысле первыми, да не совсем. Первыми прибежали охранники. Всюду зажегся свет, началась паника.

К счастью, к тому моменту остались лишь следы разлома, катаклизм прекратился, и Борасу с соратниками удалось восстановить спокойствие.

— Одновременно мы с Арстинаром перестали ощущать вас в нашем мире. Вас — Ирину и Геану. Про Аргана мы тогда еще не знали. А это значило, что либо вы погибли, либо… переместились в другой мир. Я вызвал магов земли со Стихийного, они провели экспертизу, которая подтвердила и мои выводы. Первый — что здесь не было сильного мага земли, который устроил землетрясение с локальным глобальным разломом — так это называется, Ирина, не удивляйся. Это был артефакт «сотрясатель». А второе — никто не был похоронен в разломе, хоть магический след показывал, что кто-то пытался магичить, попав в него.

— Это была я, — вздохнула Геана. — Но все происходило так быстро, что я не успела нас спасти. Прости, брат.

— А дальше экспертиза нашла и остатки этого артефакта. И… другие целые артефакты. Фактически вся дорога к моему особняку была очень быстро и тайно заминирована. Кто-то из вас банально наступил на первый из них. И больше счастье, что во время экспертизы никто не наступил на другие. Вскоре, когда мы проводили дополнительное расследование, выяснилось, что сбежал ты, вампир, — острый взгляд на Аргана. — И картина стала яснее. Невидимый убийца отследил, куда ты пошел. Вероятно, он наблюдал и за тем, что происходило в вашей комнате. А дальше успел заминировать дорогу перед тем, как вы пошли известным маршрутом. Сестра, зачем ты вообще решила тащить его ночью ко мне⁈ Не понимаю!

— В воспитательных целях, — криво и грустно улыбнулась Геана. — Борька, хватит! Я уже достаточно… слез по этому поводу пролила. Не обязательно при всех выставлять меня ду… неразумным стражем.

…А дальше у Бораса с Арстинаром хватало забот. Посадив Николая на голодовку, они занимались нашими поисками. Понимали, что нас могло забросить в любой мир, раз у меня (предположительно) случился неконтролируемый всплеск способностей. Но в первую очередь обследовали Землю, вдруг моя душа привела меня домой.

Не нашли, и Арстинар принялся обшаривать все ближайшие миры, пока Боря работал на несколько фронтов.

Разбирался с Академией и королевским указом немедленно ликвидировать опасность. Учреждал чрезвычайное положение и прочее.

Пытался найти следы убийцы.

Периодически присоединялся к Арстинару.

Сходил с ума при мысли, что больше нас (меня и Геану) не увидит. К тому же они с Арстинаром понимали, что спонтанный переход с протаскиванием еще двух «тел» мог убить меня. И это осознание тоже сводило Борю с ума.

Степень своего «безумия» Боря не описывал, выводы я сделала сама на основе услышанного.

— И что же, мы так и не знаем, кто заказал меня и как поймать наемника? — вздохнула я в конце.

— Да, мы были даже больше озабочены текущим спасением ваших жизней, чем поиском оного! — зло (не на меня) ответил Борас.

— Что же, — улыбнулась я. — Давайте тогда отвлечемся. Расскажите подробности про Николая… И да, что ты, Борин, сделал, когда увидел его?

— Морду набил, — спокойно ответил Борин. — Не магией, кулаками. Потом съел шикарный обед в его присутствии, ведь он уже достаточно оголодал.

— Добрый ты, — усмехнулась Геана.

— Да нет, злой, — усмехнулся Арган. — Шикарный обед в присутствии голодного… не каждый садист до такого додумается.

— Так кто этот Николай, и какая у него история? — прервала их занимательные рассуждения я.

Борас в очередной раз странно поглядел на меня и, наконец, сознался:

— Видишь ли, Ирина. Этот «Николай» — твой прадедушка. И ваш с Гарденом непосредственный родственник… Тот самый, что когда-то пропал.

Гарден опустил взгляд, явно стесняясь иметь в родственниках такого негодяя.

— Что-о⁈ — вскочила на ноги я. — Правда, что ли⁈ Ведите меня к нему! Я ему все скажу по поводу моей прабабушки! И морду набью в очередной раз! Вот паразит нашелся!

— Взз-грррр-атах! — воинственно воскликнули байдори и зависли в воздухе, как колибри, быстро-быстро хлопая крылышками.

Обычно из такого положения они изрыгали пламя…

— Вот этого я и не хочу, — поморщился Борас, объясняя, почему он так осторожно относился к сообщению мне этой информации. — Может быть, хватит уже бить ему морду?

— А что, кто-то еще набил, кроме Борина? — с интересом спросила Геана.

А я выдохнула и призвала к порядку малышей. Ладно, обождем. Узнаем подробности.

— Гарден еще приложился, — криво усмехнулся Борас.

— Отхлестал по щекам, — прокомментировал герцог. — Своим поведением он позорит честь нашего рода.

— Понятно, — пожала плечами я. — Ну высказаться-то по поводу прабабушки я могу?

— Подожди, — снова поморщился Борас. — Там все не так просто. И я хочу, чтобы мы сначала определили, что с ним делать в целом. А уже потом ты — если захочешь — приложишь руку к его… наказанию. Возможно, лично перед тобой он ни в чем и не виноват.

— Как это? — возмутилась я. — Он бросил бабулю. Она одна воспитывала ребенка. И этот ребенок — и его потомки, включая меня — выросли в техногенном мире, не зная о своих возможных способностях!

— Да, все так, — вмешался Арстинар. — Но… видишь ли, его разум достаточно спутан. Там все не так просто. Окончательно картину его жизни после… расставания с твоей бабушкой нам удалось восстановить только сегодня.

— Да? — скептически спросила я. — А как, кстати, вы установили, что это мой прадед? Меня ведь не было, чтобы сделать тест на крови.

— Зато был Гарден, — пожал плечами Борас. — К тому же Гарден помнит его внешне.

— Этот низкий ублюдок… простите меня, леди… — сказал герцог. — Весьма изменился. Но это он.

— Прекрасно, — вздохнула я. — Если хотите быть адвокатами — будьте. Что там за таинственная история?

— Видишь ли, как я понял, — начал рассказ Борас, а мои малыши, наигравшись, устроились у меня на коленях и приготовились слушать, вытянув любопытные мордочки. — Когда-то этот Фаумар — так его зовут на самом деле, я прав, Гарден?

— Да. И он долго прикидывался благонравным членом нашего рода.

— Вот именно — был нормальным, сильным магом из рода нашего герцога. Он был авантюристом и исследователем, поэтому много путешествовал по мирам. В одно из таких путешествий он и встретил твою, Ирина, прабабушку. А потом… он, если помнишь слова Гардена, приходил домой сообщить родным, что полюбил женщину из другого мира и скоро ее приведет сюда. Он действительно собирался это сделать. То, что этого не произошло — по-видимому… хм… не совсем его вина.

— Слушаю дальше оправдательную речь, — усмехнулась я.

— Но в силу авантюрного духа прежде, чем пойти на Землю, он решил совершить последнее в своей холостой жизни путешествие. Присоединился к экспедиции, которая шла в мир Безуарин. Как в последствии оказалось, это тот самый мир, где гильдия магов изменила природу магии. Вывернула ее наизнанку. Если помнишь, Гарден, члены экспедиции считались пропавшими без вести. Не знаю, выжили ли другие, а Фаумар, как мы теперь знаем, выжил. Из его разума мы вытащили спутанные воспоминания о том, что он попал в плен к этим магам. И они ставили над ним опыты. В плену он провел… почти двадцать лет — то есть примерно столько же, сколько он держал в пещере Борина.