— Бернард Шоу, — сразу поддержал беседу Сергей. Было удивительно, как за один день эти двое спелись. — Очень люблю другое его высказывание: «Прогресс невозможен без перемен, и те, кто не способен изменить свое мышление, не могут изменить ничего».

— Ну, если говорить о любимых изречениях, то мое, пожалуй, это, — обойдя со спины, Аркадий по-отцовски обнял нас с Сергеем за плечи и изрек с толком, с чувством, с расстановкой. — «Любите мужчин. Им очень нужна ваша любовь. Даже если они в этом никогда не признаются. За каждым великим мужчиной всегда есть женщина, которая в него верила. И любила по-настоящему».

От этого действия с подтекстом крупным шрифтом мне стало как-то неловко, а вот Сергей явно был доволен, заручившись поддержкой новоиспеченного друга. После бесконечных рукопожатий, объятий и вежливых поцелуев я наконец вернулась в отель. В этот вечер у отца еще продолжались встречи, а я обещала провести его с Артемом и времени на подготовку оставалось не так много.

На хрена шефу снимки этой девки, плескающейся под ливнем со своим мужиком? Из-за них Сухой промок до трусов. Наверное, за всю его жизнь Юра никогда не попадал под такой дождь. Он уже поднимался по лестнице отеля, а вода с него все стекала и стекала, оставляя лужи на полу. Мокрые удлиненные шорты чуть ниже колена так противно облепили ноги, что сгибать их приходилось с трудом.

Чертов ливень! Чертов обгоревший Бонд, за которого приходится делать всю работу! Хорошо, хоть телефон водонепроницаемый. Техника у Юрия всегда была отменной.

И что за блажь у этой богачки бегать в шесть утра? Не может как все нормальные люди ходить в спортзал? Вчера весь вечер бродил за ней по ночному пляжу, прятался по кустам. Всю ночь слушал, как стонет от боли обгоревший Бонд, потому что кто-то решил сэкономить на номере. Проснулся ни свет, ни заря, а теперь еще и это.

Когда мужчина вошел в номер, первым желанием было скинуть одежду и помыться, но ванную занял Федор, а это как всегда надолго.

— Твою мать! Что за паршивые дни!

— Сухой, у тебя месячные? — краснокожий Бонд, с обернутым вокруг бедер белым полотенцем, вынырнул из ванной, щеголяя идеальными кубиками пресса. С кривой улыбкой он окинул Юрия взглядом и заржал в полный голос. — Хотя, какой ты теперь Сухой, ты Мокрый!

— Иди в жопу, — впервые за всю историю Юрий, откинув осторожность, позволил себе послать безбашенного коллегу и на всякий случай, не оглядываясь, быстрым шагом проскользнул в ванную.

Прослушав по жучкам, установленным в номере, телефонный разговор, Бонд и Сухой знали куда и во сколько направится объект. Им тоже не мешало бы позавтракать. К положенному времени двое загадочных мужчин в бейсболках вышли из номера.

— Постой, я очки забыл, — пробубнил Бонд, забирая из рук Сухого ключ-карту.

Юрий нервно постучал по часам указательным пальцем.

— Цигель-цигель! Без них никак? И так отстаем от графика, она сейчас уже выйдет из номера.

— А конспирация? — уверенно пробасил двухметровый краснокожий Бонд, в надежде спрятаться под очками.

Как только Федор исчез в номере, открылась дверь объекта и девушка в белом сарафане с распущенными волосами показалась в коридоре. Она была задумчива и улыбалась от своих мыслей, витая где-то в облаках. Девушка закрыла дверь и легким шагом приближалась по направлению к Юрию, застывшему на месте. Глупо, но Сухой и сам судорожно нацепил солнцезащитные очки. Ему хотелось и дальше ее рассматривать, но так, чтоб она этого не заметила. Бонда все не было, и он растерялся.

Странно, вблизи она оказалась скромной, симпатичной, даже хорошенькой. Чистое, открытое лицо, никакой косметики, только яркие сине-зеленые глаза и насыщенного шоколадного цвета волосы, волнами обрамлявшие лицо и плечи. Если б она не была объектом, не была одной из этих богатых сучек, а простой девушкой, которую встретил на улице, в такую можно было даже влюбиться. Только ведь все это, сто пудов, не настоящее! В глазах линзы, волосы наращенные, зубы искусственные, вставная грудь. Что там еще у них, у этих трансформеров? Может, все лицо — одна пластика и ничего своего!

Бонд вовремя показался из номера, и будто случайно столкнулся с девкой.

— Арина, доброе утро! Как хорошо выглядите, — не растерялся Федор. Привык баб клеить, сразу видна сноровка.

— Доброе утро, Джеймс, — девка вежливо улыбнулась, явно желая поскорее свалить, но, приглядевшись, остановилась и закудахтала. — Что это с вами? Какие ожоги! Надеюсь, вы обращались к врачу?

— Со мной все норм, и не такое бывало, — выпятив грудь, как первый петух на деревне, Бонд привычно начал строить из себя героя.

Девка успокоилась и перевела взгляд на меня.

— Вижу, о вас есть кому позаботиться. Вместе живете?

— Ага, — лыбясь, подтвердил Бонд и сразу затараторил. — Не, мы не эти, только не подумайте! Мы не такие.

— Да хоть эти, хоть те, дело ваше, — неловко повела она плечами, делая шаг по направлению к лестнице.

Бонд дал сигнал головой, и мы последовали за ней, продолжая разговор.

— Не, не, давайте сразу проясним, чтобы ничего такого не думалось. Мы нормальные мужики, нормальнее не бывает. А это мой брат, Су… — Бонд заткнулся, когда Юра ударил его локтем по ребрам. Девушка заинтересованно оглянулась, словно сравнивая их двоих на предмет родственных уз.

— Сурен, — представился Сухой, протягивая ошарашенной даме руку.

Да, на братьев они походили мало, даже на двоюродных с большой натяжкой: здоровенный, голубоглазый, светловолосый Бонд и Юрий — жилистый, зеленоглазый, еще и рыжеволосый.

— Очень приятно, Арина, — после скорого рукопожатия девушка недоверчиво заулыбалась. — Надо же, Джеймс и Сурен, — отвернувшись, покачала она головой. — Как необычно.

— А что, у нас отцы разные, — решил исправить ситуацию Бонд. — Вот у Сурена сразу видны кавказские корни. А что поделаешь? Это жизнь, мама горца полюбила.

«Заткнись уже, тупица! Какой горец? — еле сдерживался Юрий, недоумевая от своего напарника имбецила. — Здесь скорее ирландский тролль постарался. Джеймс хренов! Он-то у нас не иначе, как английский лорд! Мать его, влюбчивую женщину».

Уже после обеда от него пришло порядка десяти сообщений, где Артем писал, что ужасно соскучился, очень ждет встречи, что знает прекрасный ресторан на берегу, где мне непременно понравится, что хочет услышать мой голос, и будет ждать у отеля в восемь вечера.

А еще прислал безумное фото, где демонстрировал свою находку в виде огромного краба, который вот-вот отхватит руку жуткими клешнями. Но ему до этого словно не было никакого дела, в объектив смотрела абсолютно счастливая физиономия, белоснежная улыбка в пол-лица и светло-голубые глаза, что так выделялись на фоне загорелой кожи. Глаза, в которых сияло настоящее солнце.

Теперь, когда я осознала, что иду на настоящее свидание, меня накрыло волнение, давно забытое и столь приятное. Глядя на свое отражение в зеркале, мне впервые за последнее время захотелось воспользоваться содержимым косметички. А, может, где-то отозвалось влияние Светочки? Нет, я и так выглядела неплохо. Мои шоколадные волосы выгорели на солнце и приобрели легкий золотистый оттенок. За эти месяцы переживаний я немного похудела и скулы выделялись больше обычного. Кожа удачно отливала бронзой. У меня всегда был красивый загар, как у мамы.

Добавила немного румян, накрасила ресницы, подвела глаза. Мне кажется, или в них снова появляется этот блеск, отличающий по-настоящему живых и счастливых людей? А вот и моя любимая туалетная вода. Вдруг поймала себя на мысли, что соскучилась по этому аромату. Надела нежно-голубое платье, босоножки в тон, нанесла блеск для губ. Вот я и готова.

Что ж, Артем, не испугался естественной красоты, надеюсь, ты и сегодня оценишь мои старания? Хотя, Светочке все равно бы не понравилось.