— Там еще сжигали друг друга заживо, — Сухой радостно закивал ожившим воспоминаниям.

— Ага! И обезглавливали, и сердца вырывали, и позвоночники.

— И весь экран в красных пикселях от кровищи! — перебивая, возбужденно дополнил Юрий.

— Так вот, мать моя как увидела, во что я дни и ночи рублюсь, чуть не прибила на хрен. Все кричала, что я с такими играми маньяком стану. Как сейчас помню, орет и полотенцем кухонным дубасит! — Бонд, захваченный хохотом, сложился пополам, пока не начал хрипло откашливаться. — Еще ходила за меня тогда в церковь свечки ставить, чтобы человеком вырос. И ничего, вырос! — уверенно заключил Федор.

«Видать, мало ставила, раз и сейчас готов любому сходу череп проломить», — мелькнула мысль в голове Сухого, от которой стало как-то неловко перед боевым товарищем. От греха подальше он поспешил отвернуть свою физиономию с двусмысленной улыбкой и перевести разговор в другое русло.

Как же я устала бояться. Мне все чаще хотелось верить, что в какой-то момент у моей психики появится устойчивая реакция на стресс по типу прививок. Вокруг будет происходить не весть что, а мне будет по барабану. Просто перестану волноваться, переживать, останутся только рациональные действия.

После новостей Ника первой разумной мыслью было сдать его под защиту властям, но он заверил, что власти и так оберегают его до суда. К тому же, о его местонахождении никому не должно быть известно и, вроде как, волноваться не о чем.

— Мы не знаем, кто на «Елене», — напомнила я. — Если это они, то уже подобрались к тебе слишком близко!

— Их возьмут при первой попытке приблизиться, — заверил Ник, обхватив мое лицо теплыми ладонями. — Я не боюсь быть приманкой, но из-за меня можешь пострадать ты или кто-то из ребят, — склонился еще ниже и вот мы уже соприкасались лбами.

На мгновение я закрыла глаза и накрыла его руки своими, желая поддержать. И самой стало смешно — мои ладони такие маленькие и хрупкие по сравнению с его. Тоже мне, защитница! Из пещеры не успела вылезти, уже вся в ранах и бинтах. Нервная улыбка незаметно переросла в истерический смех.

— Арина, что с тобой? — Ник отстранился, вглядываясь в мое лицо. — Вставай, тебе нужно поесть, восстановить силы.

— Я не хочу, — вырвалось уже сквозь разыгравшуюся икоту.

— Если не встанешь, мне придется поставить тебе капельницу.

Недоверчиво подняла на Ника глаза. Он что, серьезно? Похоже, да. Такой поставит, и, если надо, не только капельницу.

Ужин был восхитительным! Ничего вкуснее не ела. Все эти гастрономические эксперименты Джема нравились нам все больше. К тому же, он настоял, чтобы перед едой мы непременно отведали его новой травяной чудо-настойки, которая, якобы, должна дополнить вкус блюда. Она приятно обожгла горло, оставляя шлейф свежести летнего луга с легкой горечью полыни, оказавшись на удивление крепкой. А пятнадцать минут спустя, быстро подействовала на пустой желудок, добавив разноцветных огоньков перед глазами и развязав нам языки.

Ребята не отставали, завалив нас вопросами. Было забавно наблюдать, как одинаково у них округлились глаза от истории про битву акул, пятнистого монстра, мою раненую руку и пещеру. В итоге, мы во всех красках рассказали обо всем. Вот только о сокровищах так и не упомянули. Ник сознательно пропустил этот момент, и я решила, что на этот счет у него имеется план. Я не ошиблась.

Усталость брала свое. В этот раз я собиралась уснуть в своей кровати, но Ник решил иначе. Я снова оказалась в его огромной каюте. С Вики все прояснилось, Артем находился далеко и совесть меня уже так не мучала, выворачивая наизнанку.

— Я хотел поговорить, — начал он, предлагая присесть в уже полюбившееся мне уютное кресло.

Перед нами на стол Ник положил три монеты, которые я забрала из пещеры.

— Это ценная находка, Арина. Судя по всему, семнадцатый-восемнадцатый век. Но, чтоб узнать точнее и предпринимать какие-то действия, предлагаю завтра показать их одному моему старому другу здесь, на острове Праслин. Он археолог и очень хороший историк. Поедешь со мной?

Я кивнула с легкой улыбкой. Мой Ник, он всегда такой. Все у него продумано и верно, на все есть решение и силы, а еще этот жаркий огонь в его сердце, эта жажда приключений.

— У меня есть догадки, что это могут быть за сокровища. Не так давно, как раз читал об этом, сейчас покажу.

Ник, увлеченный своей идеей, самозабвенно закопался в книгах на стеллаже. В его руках мелодично зашуршали страницы, словно в них ворвался ветер, подхватывая и мое сознание. Веки стали такими тяжелыми, что я и не заметила, как глаза закрылись и меня окутал сон.

Руки потянулись вверх, упираясь в спинку кровати. Я была в спальне Ника и совсем одна. Пойло Джема оказалось воистину целебным. Такого крепкого сна у меня не было, наверное, с детства. И этим ранним утром я ощущала себя удивительно сильной и бодрой.

Ноги по пустой палубе сами привели меня в спортзал. Сегодня Ник бил по груше с такой яростью, словно видел в ней какого-то конкретного человека, явно этого заслуживающего. Прислонившись к дверному проему, я так и застыла, любуясь.

По его мокрой спине с четко очерченными мышцами стекали капельки пота, а ноги все не переставали ритмично пружинить, так же, как и руки отрабатывать удары. Сейчас, со всеми этими резкими движениями и исходившей от него энергетикой, он был похож на машину для убийства. Но это нисколько меня не пугало. Напротив, рядом с таким мужчиной я всегда буду чувствовать себя в безопасности, уверенная в том, что его большое доброе сердце никогда не обрушит всю эту мощь против невинного человека.

— Доброе утро, Русалочка, — неожиданно произнес Ник, и только потом оглянулся в мою сторону. Игривый прищур темных глаз дополнила улыбка. — Как насчет курса самообороны раз пришла?

Я было засмущалась, что меня обнаружили, и продемонстрировала заклеенную пластырем ладонь — от бинтов я решила отказаться.

— Ни одна рука не пострадает, — шутя, заверил этот сексуальный мужчина, плавно приближаясь ко мне с каждым шагом, — только повторим основы. Мало ли что, а меня не окажется рядом? — он уже сгреб меня в охапку, оставляя на губах страстный поцелуй. Убедил так убедил.

Ник обтерся полотенцем и понеслось: жизненно важные органы, болевые точки, правильная постановка рук, дыхание, распределение веса. Пока мой дотошный учитель не сделал из меня бойца спецотряда «Морские котики», под предлогом переодеться к завтраку я быстренько сбежала в свою каюту.

Открыла шкаф — и вот оно, то самое платье, которое мы купили вместе с Вики, дождавшееся своего часа. Открытый верх приятно облегал высокую грудь, летящий низ удачно открывал загорелые ноги. И этот цвет, такой нежный, как цветочные лепестки, подсвеченные бледно-розовым. Сегодня оно наконец увидит солнце, потому что мне хотелось быть неотразимой.

Встретив меня за завтраком, Вики захлопала в ладоши, чем вывела из ступора двух наших мужчин. Снесло крышу? Так, кажется, она называла эффект от этого платья. От их взглядов мои щеки залило румянцем.

— Тебе очень идет, — оценил мой образ Ник, отодвигая для меня стул рядом со своим.

Обновленный Джем так и привлекал к себе внимание. Его открытые глаза лучились теплом, а обаятельная улыбка заставляла Вики непрестанно кокетничать. Он и внутренне изменился, стал более общительным, все чаще сопровождая свои невербальные сигналы словами.

То, что происходило между этими двумя, было нам на руку. Казалось, они так увлечены собой, что и не замечают того, что происходило между нами с Ником. Ведь для Вики я все еще была девушкой брата, который, кстати говоря, уже скоро должен был вернуться.

После завтрака яхта взяла курс на остров Праслин, а у меня появилось время включить разряженный до этого телефон и столкнуться со своими страхами: дюжиной сообщений от Артема и десятком звонков от отца. В таких случаях каждый раз вспоминается поговорка на счет неприятных дел, за которые не хочется браться: «Съешь лягушку с утра».