Мы решили, что после преследования оставаться на том же месте на ночь опасно и лучше отойти от острова. В итоге, мы обогнули его и взяли путь на северо-восток к острову Кюрьез, а затерявшись в тихой бухте, бросили якорь.

Я забежала в свою каюту чтобы переодеться. Обходя стороной смартфон, мирно отдыхающий на кровати, словно он был живым и мог в любой момент проснуться, я пробралась к шкафу с одеждой. Мне было откровенно страшно брать его в руки. Неприятности, в которых оказался отец со своим бизнесом, Артем с его бесконечными признаниями — все это будет завтра. А сегодня меня ждал Ник, эту ночь я обещала ему.

В мастер-каюте было темно и пусто, только тонкая полоска света из-под двери в ванную комнату и звук воды в душе выдавали присутствие хозяина. Он стоял ко мне спиной, подставив опущенную голову под струи теплой воды, от которой запотело огромное зеркало на стене, покрывшись миллионом маленьких капелек. Одним движением я стянула легкое платье, перешагнула через трусики бикини и нырнула к нему в душевую кабину. От перепада температур соски на груди затвердели, и я прижалась ими к горячей спине Ника, оставляя на ней поцелуи и замысловатые узоры, что со всей нежностью выводили кончики моих пальцев.

Хотелось, чтоб эта сказочная ночь никогда не кончалась, чтобы не наступал рассвет, приводя с собой за руку новый день. И где-то там, на небе, меня услышали, вот только неверно растолковали. Все, что могло произойти, случилось еще до рассвета.

Сначала было удивление от звука вертолета, разрезающего лопастями воздух где-то над яхтой. Затем к нему прибавился страх от шума моторов, окруживших нас лодок. А когда мы повскакивали из кровати и судорожно пытались натянуть хоть какую-то одежду — ослепляющий свет прожекторов, бьющий в окна, привел меня в ужас.

Узнав о перестрелке, шеф сменил гнев на милость. У напарников появилось еще немного времени, пока другие люди пробивали, что за хлопцы палили по их девке.

К перевернутой машине пришлось спуститься, но в ней ничего нового кроме двух трупов так и не обнаружили. Авто было арендовано на острове на подставные фамилии. У ребят при себе ничего, кроме одноразового телефона и оружия не имелось. Сделали фото, сняли пальчики и слиняли по-быстрому, пока не приехала полиция.

Вернулись на свое корыто и весь день приглядывали за пришвартованной яхтой. Пока Федор дежурил, Юрий уснул на раскладушке. Бонду все равно было не до сна. Стоило ему закрыть глаза, перед ним появлялась морда того лысого.

Когда Федя был помоложе, думал, что только первый раз тяжело на курок нажать, а там втянешься. Втянулся. Стрелял он и теперь быстро, реакция отличная, а потом… Потом молчаливые призраки неделями стояли перед его глазами. Ни злости в них, ни укора, только тянут к нему свои руки с того света. И ведь дождутся, суки, он ведь тоже не вечный!

Сначала жутко было. Он даже в церковь ходил исповедаться. Думал, того старика в рясе после его рассказов инфаркт хватит, а у него даже голос не дрогнул. Видать, и не такого за свою жизнь бедолага наслушался. Только сказал: «Покайся, и Бог простит».

«Как все просто у них там! Офигеть!» — недоумевал Федор. Вот только он не имел права сожалеть о чем-то. Рука дрогнет и сам будет на их месте лежать. Это работа такая — людей убивать, всегда была и будет, до него и после. И эти люди далеко не святые, сами выбирают путь, знают, что однажды за ними придут.

Девка с парнем объявились после заката и сразу вышли в море. Огонек на дисплее резво замигал. Ушли недалеко, к соседнему острову в тихую бухту. Думают, что спрятались, идиоты. Так здесь достать ее было еще проще, без лишних глаз.

Федя пнул раскладушку, Юра что-то проворчал про пять минут.

— Сухой, слышь, я тут прикинул. Может, хватит гоняться за ней по суше, давай на яхте возьмем. Собаку замочим, сработаем тихо. Уж больно место здесь хорошее, лучше не придумаешь. Даже если всех уложить, еще дня два никто не хватится.

От услышанного Юрий поежился. То, что в голове Бонда укладывалось, как что-то вполне естественное, в его не укладывалось вовсе.

— Давай-ка без этого. Собака куда ни шло, но остальные… Да и шеф не одобрит, не его метод.

Дождались глубокой ночи, пока все уснут. Луну словно по просьбе затянули облака и темно стало, хоть глаз выколи.

Бонд оделся во все черное, как в фильмах про ниндзя. За поясом тянет ствол с глушителем, ногу холодит пристегнутый нож, который не раз спасал его шкуру, в кармане бултыхается шприц с вырубающим коктейлем — полная боевая готовность.

Подобрались поближе, спустили лодочку с веслами на воду. Сухой погреб потихоньку.

Больше всего Федю напрягала собака. На всякий случай в пакетике лежал мясной стейк. «Пожрать эти кусачие твари все любят, попробую приманить. Да и пока жрет, не тявкает, успею вырубить», — рассуждал он.

Схватился за бортик, подтянулся, перекинул ногу, и уже на яхте. Держа двумя пальцами мясо, мужчина начал осторожное движение в сторону мастер-каюты, где по последним наблюдениям и должна была быть деваха.

Он уже протянул руку к двери, но она сама приоткрылась. Из-за нее Федору навстречу вышло безобидное сонное животное, с интересом оглядывая позднего «гостя».

Бонд кинул ему стейк, пока тот не залаял, а сам достал ствол. Но пес не жрет, скотина! Понюхал и снова смотрит на него, лыбится и хвостом виляет. Тоже мне, охранник! Никакой агрессии, хоть бы оскалился для приличия. Федор прицелился, а убить не может. Это как в дите малое стрелять. Так и застыл в растерянности.

— Ладно, живи, мохнатый. Солдат ребенка не обидит.

Не успел опустить ствол, как тишину нарушил звук приближающегося вертолета и рев моторных лодок, стремительно летящих по воде в направлении яхты.

— Вот херня! — что есть сил Федя ринулся обратно, запрыгнул в лодку к Сухому, и сам сел на весла. — Уходим! Что-то не так, задницей чую.

Когда корабль со всех сторон осветили прожекторы, напарники были уже вне зоны видимости. И надо было решиться залезть на яхту именно сегодня! Что за хроническое невезение?! Но когда заговорили в рупор, Бонд понял, что родился в рубашке, не иначе.

— Федеральная служба безопасности. Вы окружены, сопротивление бесполезно. Гражданин Клубничка Денис Михайлович, выходите с поднятыми руками, и никто не пострадает.

— Ты остаешься здесь! — развернул меня на выходе из каюты Ник, обхватив руками за плечи. — Это моя яхта, я должен быть там. Со мной все будет хорошо, — настойчиво уверял он, подкрепляя слова пронзительным взглядом.

— А если все — ложь, и они не федералы вовсе, а те люди, что гнались за нами? Они же расстреляют тебя на месте без лишних церемоний!

Я прижалась к Нику, не желая его отпускать на эшафот. Как там говорят? Перед смертью не надышишься? А мне так хотелось им надышаться, чтобы навсегда.

Голос из громкоговорителя снова напомнил о существующей угрозе. Тогда Ник нежно поцеловал меня в последний раз, плавно оторвал от себя мои дрожащие руки и решительно вышел за дверь.

Окинув взглядом комнату, я прильнула к небольшому окну, из которого мне открывался вид на палубу. Секунды тянулись вечность.

Ослепленный ярким светом Ник вышел с поднятыми руками. Белая футболка под порывами ветра, нагнетаемого лопастями вертолета, трепыхалась на нем подобно флагу.

От напряжения и круговорота мыслей, что роились в голове, подкидывая жуткие образы, можно было сойти с ума. Хотелось рвать на себе волосы от беспомощности. Прожитая жизнь вдруг показалась такой короткой. Нужно было срочно что-то придумать, но бежать с окруженной яхты нам оказалось некуда.

«Вдох-выдох», — заставляла я себя дышать, чтобы не грохнуться в обморок. — «Вдох-выдох, выдох-вдох.

Тут на палубу в одних шортах выскочил Джем. Все произошло так быстро. Он подбежал к бортику и выбросил в воду свой ноутбук, а затем, ловко подхватив спасательный круг и, секунду поколебавшись, сам нырнул туда же.