Но стоило ему поднять взгляд в мою сторону даже через очки, как этот творческий порыв сняло одной рукой. Теперь хотелось поскорее испариться из его поля зрения, что я и сделала. Прошла на главную палубу, где за накрытым столом среди умопомрачительных ароматов, уткнувшись в ноутбук, сидели Джем и Артем.

— Проголодалась? — стоило мне присесть рядом с ним, мужская рука переместилась на спинку моего стула. — Только еще пару минут подождем остальных, хорошо?

Я молча кивнула и его снова с головой поглотил экран. Ребята работали над какой-то компьютерной программой и из их разговора я не понимала почти ни слова.

Яхта встала на якорь, вид отсюда открывался потрясающий. Мы немного отошли от острова и теперь он лежал перед нами, как на ладони, освещенный лучами заходящего солнца. Вскоре за стол напротив меня сел невозмутимый Ник, а рядом, напротив Артема, разместилась его лучезарная родственница.

— Братья и сестры, — неожиданно привлек наше внимание Артем, вскинув к небу руки, — помолимся за успех нашего предприятия.

За столом все с серьезными лицами дружно взялись за руки, как это бывает в фильмах, где семьи молятся перед едой, и только я в очередной раз растерялась.

Что ж, наверное, у них так заведено.

Долго не думая, Артем подхватил мои пальцы в свою ладонь и зафиксировал на столе. В последнее время это происходило так часто и естественно, что на эту его вольность я уже перестала обращать внимание. Будем считать, что он получил благословение на полный доступ к моей конечности.

Теперь, чтобы замкнуть круг, я должна была взять за руку Ника, и все остальные терпеливо наблюдали за нами, ожидая этого простого действия. Он уже протянул свою ладонь, но смотрел при этом так, словно с его прикосновением меня ждали двести двадцать вольт.

«Надменный индюк!» — подумала я и отключила инстинкт самосохранения, вложив-таки свои пальцы в его теплую руку.

— Все закрыли глаза? — продолжил Артем. — Отче наш, благодарим тебя за хлеб, соль, насущных омаров, креветок и эту чудесную рыбу, а также за живительную влагу Совиньон Блан из Бордо урожая 2005. года. Пусть сытость не станет чревоугодием, а лишние калории не отложатся жиром, как расплата за грехи наши.

Артем вошел в роль и в ближайшее время не желал из нее выходить. Я абсолютно искренне улыбалась с закрытыми глазами, как, наверное, и все за этим столом. Но в какой-то момент ощутила на себе уже знакомый взгляд. Я просто кожей чувствовала, кто на меня смотрит. А когда внезапно распахнула глаза, поймала растерянного Ника. Он непроизвольно сжал мою руку и поспешно спрятался под густыми ресницами, словно ничего и не было.

Но я уже увидела, что хотела. Этот его взгляд, скрытый от чужих глаз, не был презренным, холодным и даже резким, как раньше. Он изучал меня так, как смотрят на картины, которые нравятся, пытаясь прочувствовать настроение и найти не сразу заметные детали.

— Не покинь, Отче, в трудные часы нашего путешествия, дай силы преодолеть тропическую жару. Раскинь, Господи, райские кущи в виде баров и пабов по островам. Сделай, Отче, весь мир зеленым, ибо зеленый лучший цвет в мире твоем, как и цвет американских долларов. Аминь.

— И что она там так долго делает?

— Шмотки выбирает, что же еще. Расслабься, мы заслужили пару часов отдыха.

Красная точка на экране смартфона уже три часа, как была неподвижна. Да, это торговый центр, но что-то Сухого все равно смущало. Еще и Бонд, которому едва полегчало, притащил его в бар на пляже.

Вид у него был тот еще! Франкенштейн на его фоне выглядел бы лучше. Краснота спала, но обгоревшая кожа начала пузыриться и сходить пластами. Бонд не хотел обращать на это внимание, считая себя, как всегда неотразимым. Ковыряясь трубочкой в коктейле, он даже придумал теорию по этому поводу.

— Не важно, что снаружи, Сухой. Важно то, что у тебя внутри! — Бонд с дельным видом постучал своей лапищей по груди напарника. — Харизма, мать ее. Люди, они ж, как звери, все чувствуют. Как собаки за версту чуют страх, телки имеют нюх на уверенность. Им нужен сильный самец, понимаешь? Все, как в природе.

С таким богатырским размахом в плечах хорошо было рассуждать про уверенность. А когда природа наделила тебя, разве что выдающимися мозгами, которые с первого взгляда и незаметны вовсе, где взять уверенность, Юрий понимал с трудом.

— Может, все-таки проверим, что она там зависла?

Сухой заерзал на барном стуле. Ему было некомфортно ни в этом баре, ни в этой компании. Уж лучше делом заняться. А еще такая штука, как интуиция, подсказывала, что здесь что-то не так.

— Сидеть, говорю! — настаивал Бонд, допивая четвертый коктейль. — Лучше быть алкоголиком, чем трудоголиком.

Считая, что отмочил удачную шутку, он снова заржал. Девушка бармен вежливо улыбнулась Федору, на что тот подмигнул Сухому, якобы в подтверждение своей теории, и сделал знак рукой: «Повторить».

Звонок от шефа заставил Бонда резко протрезветь и собраться.

— От девушки ни на шаг! Ситуация изменилась, как дам сигнал, произведете захват.

— Ясно, — отчеканил Бонд, почесывая затылок. — Хотел работы, получай! — бросил он с упреком Сухому. — Поднимай задницу, погнали.

Через пятнадцать минут в торговом центре они остановились возле окна с вывеской: «Ремонт смартфонов».

— Твою ж, мать! Она что, телефон разбила? — Бонд принялся нервно вытирать пот с лица.

— Или утопила. Похоже на то.

Когда темнокожий паренек опознал девку на фото, чьим братом Сухой представился, то сомнений не осталось вовсе.

«Неужели догадалась и избавилась от аппарата? Потому что, если случайно, то мы самые что ни на есть невезучие криминальные отморозки!» — корил себя Юра.

— Возвращаемся в отель, действуем по плану Б.

Сухой был спокоен, на его лице не дрогнул ни один мускул, в то время как Федюня наматывал круги по залу, то и дело нервно почесываясь в разных местах.

— Какой еще план Б? — ничего не понимая, он снова размахивал руками, открывая взгляду изрядно вспотевшие подмышки.

— Проверим, на месте ли ее батя, просмотрим записи с камер. Разберемся, пошли! — в такие моменты растерянный Бонд смотрел на Юрика, как на божество, не иначе. Для закрепления эффекта тот решил спародировать шефа и добавил философски с дельным видом. — «Кто знает, куда смотреть, рано или поздно увидит то, что хочет увидеть».

Мужчины уже двинулись по направлению к выходу, но Бонд, все еще обдумывая сказанное, находился под впечатлением. Он очень хотел реабилитироваться за свою растерянность и ответить что-то умное, то и дело поглядывая на Сухого. Но ни одной умной мысли, как назло, не приходило и только было он открыл рот, решив действовать по привычной схеме, Юрий его добил:

— Не смотри так. Нет, ты его не знаешь. И это не Толстой!

Когда я проснулась, то не сразу поняла, где нахожусь. Каюту наполнил приятный теплый свет. Я вылезла из кровати и подошла к окну.

Солнце только встало и первые лучики растекались по поверхности воды. Шесть утра, как по будильнику. Мое тело требовало пробежки, но бегать в порту не хотелось. Заснуть у меня все равно уже не получилось бы. Когда-то я занималась йогой и это казалось самым подходящим решением для жизни на яхте, тем более я уже присмотрела коврик.

Умылась, надела спортивный топ и короткие шорты, завязала кроссовки, волосы собрала в хвост, айпод и наушники запихнула в карман.

Вышла из каюты в коридор. Тишина. Судя по всему, ребята еще спали. Чтобы никого не будить, тихонько пробралась в носовую часть палубы. По дороге вставила наушники и нашла подходящую для йоги музыку.

Иду, наслаждаюсь.

Приоткрыв дверь спортзала, не оглядываясь по сторонам, протянула руку к заветному коврику. Мысленно я уже сидела на нем на верхней палубе, обдуваемая легким бризом. Но что-то заставило меня повернуть голову.