— Вы хоть понимаете, кому вы отказываете? И что я вам за это могу сделать? — капризно спросила Араэле, чуть наклонив голову на бок.

— Вряд ли больше, чем любой из посетителей кабака, — я потыкал пальцем в наших соседей. — Понимаешь, в моём положении любой человек доставит мне миллион проблем, особо не напрягаясь…

Нет, вообще мне нравилось её предложение. Громобои! Да я почки и сердце продам, лишь бы посмотреть на электрические логосы! Но лезть в заведомо проигрышную авантюру… Сначала мне надо было позаботиться о другом…

— Я могу предложить вам очень большие деньги… — девушка растерянно посмотрела сначала на меня с Рубари, а потом на молчавшего всё это время Пали.

— Не надо смотреть на меня, — заметил бывший чиновник. — Я против того, чтобы ты туда лезла!

— Ты всё равно с нами не полезешь! — возмутилась Араэле. — Ты ведь уже собрался улетать домой!

— Это не мешает мне быть против! — возразил Пали.

— Я приказываю! — девушка ткнула ему пальцем в грудь и упрямо выставила челюсть вперёд.

— А я тебе не подчиняюсь! — пожал плечами бывший чиновник.

— Почему все такие трусы, а?.. — жалобно спросила Араэле. — Неужели больше никому не интересно узнать новые логосы, поискать артефакты… Да просто быть там первыми!

— Мы пока последние из последних… — буркнул Рубари.

Девушка расстроенно вздохнула и опустила плечи, глядя в пустую тарелку. Воспользовавшись моментом, Пали вопросительно глянул на меня, а я едва заметно кивнул — да, мне всё ещё нравилось это предложение. Наш обмен знаками заметил Рубари и скорчил возмущённое лицо, догадавшись, что я, на самом деле, ещё не отказался.

— Думаю, Эли, что стоит нанять кого-то более защищённого в социальном плане… — вслух сказал Пали. — Кого-нибудь с папиром.

Девушка разом вскинулась и засияла, как сияли новенькие золотые монеты на Земле.

— А если я предложу вам папиры? — радостно спросила она.

— А это возможно? — уточнил я не столько у неё, сколько у Пали. Из этих двоих он вызывал у меня куда больше доверия…

— Я могу сделать вам папиры от одной из скал нашего дома! — с блестящими от возбуждения глазами сообщила Араэле, а Пали едва заметно кивнул. — Причём на те имена, которые вы сами и выберете! Легенду вам сочиним, и в реестры вас там внесут. Станете, правда, оба подобрышами…. Но какая вам разница?! Рубари, у тебя, что, много родственников?..

— После той ночи в Саливари — ни одного… — мрачно ответил механик.

— Ну и всё! Начнёте жизнь с чистого листа, да к тому же ещё и с оплатой. И, может быть, с добычей! — девушка умоляюще посмотрела на меня и механика. — Ну что вам стоит? Мы заключим контракт, и я вам выплачу при любом раскладе пятнадцать тысяч!

— Эли, лучше бы ты просто попросила отца покрыть дефицит… — неожиданно заметил Пали.

— И как я буду при этом выглядеть? — удивилась девушка. — Нет, он, конечно, покроет дефицит, вот только о науке можно будет забыть…

— В последние два столетия от науки вообще было мало толку, — заметил Пали с усмешкой. — Может, всё-таки не надо рисковать последними единичками?

— Я всё-таки попытаюсь… — хмуро сказала девушка и снова посмотрела на меня с Рубари. — Ну так что?

— Ну… Если обещаешь помочь с восстановлением дирижабля, — Рубари вздохнул. — И папир… В общем… Пусть Фант решает!

— Согласны, — кивнул я. — С тебя всё, что можно будет найти в архивах про эти руины.

— Ого! — удивилась Араэле. — Ты не просто собрался лезть в руины, но ещё и будешь что-то продумывать?

— Он всегда всё продумывает, — ответил за меня Пали. — И если бы с тобой летел не Фант, а кто-то другой, то я бы просто нажаловался твоему отцу. И ты бы никуда не полетела. А с Фантом у тебя хоть какие-то шансы есть…

— А, я всё поняла… — девушка оглядела нас и подозрительно сощурилась. — Это был заговор за моей спиной… Ну ладно, люди, я вам ещё отомщу!

Она гордо поднялась и ушла, не оплатив счёт. Следом ушёл и Пали, разведя руками — мол, простите, не могу задержаться. А мы с Рубари остались сидеть, как два придурка, только что спустившие на еду и питьё месячный оклад матроса…

— Кажется, нам уже отомстили, — заметил Рубари. Впрочем, он так глядел на остатки вина, что было заметно: механик не слишком переживает по этому поводу.

— Если это так, то мы ещё легко отделались… — согласился я.

В которой я узнаю, что известная мне картина мира в корне не верна, слушаю, как появилась Крепость Молний, изучаю, что может ждать нас внутри, и думаю над планом проникновения.

Араэле пришла прямо к нам в гостиницу на следующий день, серьёзная и сосредоточенная. К счастью, в выделенном нам номере был и стол, и четыре стула — так что было и на чём планы строить, и на чём сидеть. Выбрав самый удобный стул, девушка вопросительно посмотрела на меня — а я пошёл заваривать кофе, для стимуляции мозговой деятельности.

— Давай начнём с того, что ты расскажешь всё тебе известное об этих руинах, — предложил я.

— Хорошо, — как-то слишком покладисто кивнула девушка. — Это одна из старых крепостей, отстроенных ещё две тысячи лет назад…

— Стой-стой-стой! — я замахал руками и пояснил в ответ на возмущённый взгляд девушки. — Извини, я не учёл в своём вопросе одну деталь: я полный ноль в вашей истории. У меня жестоко не сходится один вопрос… Когда я только попал на Терру, мне упорно объясняли, что современная история началась около пяти веков назад, когда один героический товарищ сумел подняться на скалу при помощи воздушного шара. А до того люди сидели на скалах аж с самого дня, когда пришли чудовища и захватили поверхность. И тут вдруг получается, что почти две тысячи лет назад кто-то отстраивал старые крепости?

— З-чем т-бе т-к-е зн-ать? — удивился Рубари.

— Потому что пока я не пойму, с чем я имею дело, кто это дело построил и с какими целями — лезть туда не имеет смысла!.. — пояснил я Рубари.

— Справедливо, — согласилась со мной Араэле. — Но я и сама не большой знаток нашей истории, Фант.

— А чем ты тогда занимаешься? — поинтересовался я.

— Я вообще больше на точные науки ориентируюсь… Логосы, археология, — пояснила она.

— Археология? — переспросил я, полностью уверенный, что «точные» науки к ней никак не относятся.

— Конечно! Где же ещё изучать логосы, оставленные нам изначальными? — совершенно серьёзно подтвердила Араэле. — Можно, конечно, искать эти данные в древних трактатах, как делают наши историки… Но вообще-то путь не слишком надёжный.

— Ага… — я ошарашенно кивнул. — Ладно, я понял. Так что не так с этой историей про прошлое Терры?

— Вообще всё не так! — пояснила мне Араэле. — Даже мне рассказывали чуть более полный вариант этой истории. Да и Рубари, наверно, знает, что Терра — это исключительно поверхность. А мы живём в Эфире.

— Эм-м-м… Я ведь не про то спрашивал, — укоризненно заметил я.

— Просто ты и сам не понимаешь, как правильно задать вопрос! — не согласилась Араэле. — Я сделала это за тебя и отвечаю. Ты будешь слушать или нет?

— Всё-всё! Слушаю… — сдался я, запалил маленькую печку и поставил на неё ковшик с кофе.

— Давай объясню так. Большинство людей на скалах помнят лишь самую простую историю сотворения мира. Но она не настолько проста. И об этом тоже многие знают, — начала Араэле. — В целом… Она несколько сложнее, просто это здесь вообще мало кому интересно. То, что ты видишь вокруг, когда-то было Геей — нашей планетой. Она была создана изначальными. Но изначальные ушли, и после их ухода, видимо, случился катаклизм, обрушивший Гею, в результате чего появились проходы в Землю Чудовищ и Топь. В Земле Чудовищ жили чудовища, а в Топи, соответственно, обитали человекоподобные твари. С тех пор от Геи осталась Терра — поверхность планеты, и Эфир — небо и скалы. Где-то, по поверьям, есть ещё высокий мир, Эдем, и благой мир, Рай. Но они закрыты от нас. Пока всё понятно?