Мой высший лик безграничен. Он един, свободен от зла. Его величают «Абсолютом», «Я», «Высшим Я» и прочее. (37)

Покуда ты непросветлен и занят мыслями о не-я, [то есть о мире], ты должен поклоняться Богу в его четвероруком образе. (38)

Тем самым ты становишься полностью просветленным. Затем ты познаешь и высший Мой облик. [Познав] Мой безграничный лик, человек уже не рождается вновь. (39)

О поразитель врага! То состояние, когда познается Непознаваемое, и есть Мое Я. Быстрее обращайся к Я и во имя Я! (40) Когда я говорю: «Аз есмь этот [мир] и этот [мир] есть Я», то я учу тебя этому [с позиции] реальности Я ради твоего наставления. (41)

Я считаю тебя достаточно пробудившимся. Ты покоишься в Состоянии [Истины]. Ты свободен от всяких желаний. Осознай, что ты по природе являешься истинным Я! (42)

Уясни, что Я пребывает во всех существах, и все существа пребывают в Я. Ты и есть Я, [которое извечно] сопряжено с йогой, видя одно и то же повсюду. (43)

Тот, кто поклоняется Я, пребывающему во всех существах в виде единственности (экатва) Я, хоть и по-разному действующему, он не рождается вновь. (44)

Истинное значение слова «все» — «единственность»; истинный смысл слова «один» — [ «единичность»] Я. Для того, кто быстро исчезает в [Я], это Я как бы и не существует и существует. (45)

Кто сияет подобно [яркому] пространству (лока) между «разумами» трех миров, тот безусловно приобщится к восприятию «Аз есмь Я». (46)

Комментарий:здесь трансцендентное Я уподобляется светящимся расщелинам между мирами обусловленного земного существования, духовного «эфира» и небесных царств. Сравнение с пространством обычно для индуистских мистиков. Слово лока,олицетворяющее «мир» либо «пространство», вероятно, происходит от корня руч,означающего «сиять, сверкать».

Тот, кто в трех мирах являет собой «вкусовое ощущение» молока коровы и морских тварей, он и есть сие Я, о Бхарата! (47)

Комментарий:молоко считается весьма желанной пищей у йогинов.Трансцендентное Я здесь сравнивается с нежным вкусом молока, поскольку оно питает и поддерживает все и вся.

Кто предстает тонким восприятием во всех телах, посредством которого всякий освобождается, тот и есть сие вездесущее Я. (48)

Подобно тому как масло пребывает в любом [виде] молока, равным образом и Вседержитель пребывает в телах всех существ. (49)

Подобно тому как блеск всякого рода самоцветови сокровищ морских сияет внутри и снаружи, так и Я нахожусь во всех телах, пребывая в них, и вместе с тем будто бы не пребывая в них. (50)

Подобно тому как пространство находится внутри и вовне тысяч горшков, равным образом и «я» пребывает в виде Я в телах трех миров. (51)

Подобно тому как нить с нанизанными на нее сотнями жемчужин оказывается скрытой, но все же наличествует, равным образом и это невидимое пребывает в видимых телах всех существ. (52)

То, что есть всеобщая Сущность (сатта) в множестве вещей — от [Творца] Брахмы вплоть до самой былинки — знает это как нерожденное Я. (53)

[Творец] Брахма — это слегка колеблющаяся форма Абсолюта (брахман), [которая появляется] вследствие заблуждения, порождаемого процессом, [который создает] индивидуальность (ахамта) и прочее, а также мир (джагатта) и прочее. (54)

Поскольку Я является формой [всего] этого мира, что может разрушить его, и что может разрушить его здесь? Как можно, о Арджуна, загрязнить себя страданием мира, добром или злом? (55)

Пребывая как свидетель, [Я] уподобляется зерцалу для собственных отражений. Тот, кто видит, что оно нетленно среди тленных вещей, тот поистине видит. (56)

Я объясняю, что являюсь сим [миром] и вместе с тем не являюсь им: посему Аз и есмь Я. Познай Меня, о Пандава, как сущее для всех Я. (57)

Все эти процессы творения и растворения происходят в Я. Индивидуальность (ахамта), пребывающая в [ограниченном] сознании (читта), подобна движущейся в океане воде. (58)

Как свойственны твердость камню, или крепость деревьям земным, или текучесть волнам, также присуща и Самость (ат-мата) вещам. (59)

Кто зрит Я, пребывающее во всех существах, и все существа в Я, и [кто зрит, что] Я не есть [эго(ис)тичный] посредник, тот [поистине] видит. (60)

Подобно тому как вода различного вида волн [всегда остается одной], равным образом и Я, о Арджуна, пребывает в караване, что среди пустыни, и прочем, либо в обитателях золотых [Гималаев]. (61)

Подобно тому как множество различных волн катит в [одном] океане, равным образом и обитатели золотых [Гималаев] или тех, что в караванах и прочее, [свое существование обретают] в высшем Я. (62)

Целостность (джата) вещей и существ, включая великого [Творца] Брахму, о Бхарата, знает все как одно. Нет даже малейшей обособленности. (63)

Как можно распознать изменения состояний в трех мирах как таковые? Где они сами? Каков мир [в отдельности от Я]? Почему ты [все еще] понапрасну беспокоишься? (64)

«То ты еси» (mam твам aси).«Аз есмь Брахман» (ахам брахма-асми,пишется ахам брахмасми).«Все есть Брахман» (сарвам брахма асти,пишется сарвам брахмасти).Таковы три великих метафизических речения древних упанишадских мудрецов, где они стремятся выразить как раз то, что сама Реальность единственна, и следовательно, мы сами суть исключительно то всеобъемлющее единичное Сущее, которое несказанно блаженно и сверхсознательно. Упанишадыименуют его по-разному, но чаще всего встречаются «Абсолют» (брахман)и «Я» (атман).Эти назидательные речения оказываются чем-то значительно большим, нежели только благочестивыми утверждениями. Во всех Упанишадах,числом превышающих двести, мы находим рассеянные там и здесь свидетельства того, что для их составителей и хранителей недвойственное Сущее-Сознание-Блаженство было живой действительностью, а не просто умозрительной догадкой или некой верой.

Философская система Патанджали была (по меньшей мере, внешне) среди тех немногих школ внутри традиции йоги, что порвали с ведантской метафизикой монизма и стали отстаивать множественность запредельных Я (пуруша). Это вызвало ожесточенные споры, где верх в конце концов одержали представители недвойственной веданты, поскольку основной тон в индуистской йоге задает монизм. Даже в бхакти-йоге. которая тяготеет к глубоко личному отношению между верующим и Божественным, утверждается единство Господа. И как следствие, само собрание высказываний Патанджали, несмотря на всеобщее признание, в большей степени привлекает своей практической стороной, нежели философским звучанием. Мы увидим, что многие позднейшие авторитеты йоги ссылаются на его определения восьми звеньев йогического пути, но явно отбрасывают исповедываемую Патанджали метафизику, или даже критикуют ее.

Таково положение и с так называемыми Йога-упанишадами,которые все как одна ратуют за ведантский вид йоги. Эти сочинения созданы по образцу ранних Упанишад,но относятся большей частью к эпохе, последовавшей за Патанджали. Еще нет критических изданий или исследований этих текстов, и поэтому их взаимосвязи и сроки написания окончательно не выяснены. Однако они содержат очень ценные сведения, касающиеся изложения йогического пути, и практикующие йогу могут извлечь пользу из более близкого знакомства с этими сочинениями, которые доступны целиком в заслуживающих доверия переводах.