Все, что ни есть меж землею и небом, страны все света — собою Ты обнял; видя невиданный облик Твой страшный, в ужасе, Боже, трепещут три мира. (20)

Вижу: в Тебя богов толпы вступают, славят и кланяются исступленно. «Слава! О, слава!» — взывают провидцы, си дохи Тебя без конца песнословят. (21)

Рудры и адитьи, васу и садхьи, ашвины, предки, маруты, все-боги, тучи гандхарвов, асуров и якшей — все на Тебя изумленно взирают [316]. (22)

Образ ужасен Твой тысячеликий, тысячерукий, бесчисленноглазый; страшно сверкают клыки в Твоей пасти. Видя Тебя, все трепещет; я тоже. (23)

Пасти оскалив, глазами пылая,

Ты головой упираешься в небо;

вижу Тебя — и дрожит во мне сердце (антар-атман;,

стойкость, спокойствие (шама) прочь отлетают. (24)

Словно костры ненасытного времени, пасти Твои, Твои челюсти страшные; жутко мне; стороны света смешались; сжалься, о мира Владыка! Помилуй! (25)

Вот они все — сыновья Дхритараштры, Бхишма, и Дрона, и тот сын возницы, прочих царей вереницы, героев, и предводители воинов наших — (26)

внутрь Твоей пасти, оскаленной страшно, словно спеша, друг за другом вступают; многие там меж клыками застряли — головы их размозженные вижу. (27)

И словно к морю бегут неустанно реки, ручьи, иной цели не зная, так мира смертного эти герои (вира) к пасти чудовищной шаг устремляют. (28)

Как мошкара летним вечером в спешке лезет в огонь себе на погибель, — так, погибая, все твари стремятся в пасти Твои, нетерпеньем влекомы. (29)

Ты их, облизывая, пожираешь огненной пастью — весь люд этот разом. Переполняя сияньем три мира, Вишну! — лучи Твоей славы пылают. (30)

Кто Ты? — поведай, о ликом ужасный! Слава Тебе, высший Боже! Помилуй! О изначальный! Изведать хочу я,

что совершить (правритти; Ты намерен — скажи мне! (31)

Благой Господь сказал:

Время (кала) Я — мира извечный губитель. Весь этот люд Я решил уничтожить. В битву ты вступишь иль битву покинешь, воинам этим пощады не будет. (32)

Так поднимайся! Добудь себе славу! Царством, врагов перебив, наслаждайся! Их ведь заранее всех поразил Я:

будь лишь оружьем (нимитта) Моим, славный лучник! [317](33)

Дрону, и Бхишму, и Карну, сын Притхи, и Джаядратху — бойцов превосходных — ты не колеблясь убей, Мной убитых! С ними сразись! Ты их всех одолеешь. (34)

Санджая сказал:

Слово Кешавы услышав, Арджуна, руки в поклоне (анджали) сложив, заикаясь, «Радуйся!» — молвил; и вновь, поклонившись, с дрожью и робостью Кришне сказал он: (35)

Арджуна сказал:

Праведно, Кришна, Тебя восхваляя,

мир этот радуется и ликует;

ракшасы прочь убегают в испуге,

толпы же сиддхов Тебя славословят [318]. (36)

Как же, Великий, Тебя им не славить?

Ты выше Брахмы — творец изначальный (ади-картри)!

Мира обитель! Безмерный Владыка!

Ты — всё: суть (сат), не-суть (асат), и то, что за ними. (37)

Ты — первобог (адидэва;, изначальный Пуруша! Мира Ты — высший оплот и обитель! Ты — знанье, знающий, свет высочайший! Мир пронизал ты, бесчисленноликий! (38)

Ты — Ваю, Яма! Ты — Агни, Варуна!

Ты — Древний Предок! Праджапати [319]! Месяц!

Слава! Хвала Тебе тысячекратно!

Снова и снова: Хвала Тебе! Слава! (39)

Славлю, хвалю Тебя — спереди, сзади! Слава Тебе отовсюду, Всебоже! Ты — бесконечная сила и доблесть (викрама)/ Всем обладаешь, поэтому всё — Ты! (40)

Если Тебе, как приятелю, дерзко

крикнул бывало: «Эй, Кришна! Эй, друже!»,

не разумея Твоей этой славы,

если с Тобою был груб, иль небрежен, (41)

или в насмешку Тебя не почтил я — сидя, обедая иль развлекаясь, наедине иль в присутствии многих, — о Непомерный! Прости мне все это! (42)

Ты ведь отец всех вещей и всех тварей, этого мира великий учитель. Нет Тебе равных — и кто ж превосходит во всех мирах трех Тебя, Безграничный! (43)

И потому — пред Тобою простершись, я умоляю. Владыка всехвальный: милостив будь ко мне! Другом явись мне, или отцом, иль наперсником милым. (44)

Видя сокрытое прежде — ликую, страхом, однако, исполнено сердце; прежний свой облик, Кришна, яви мне! Смилуйся, Боже, вместилище мира! (45)

Вновь покажи мне Себя, как и прежде — с диском в руке, с булавою, с короной; Образ вселенной! О тысячерукий! Четырехрукий свой облик яви мне! (46)

Благой Господь сказал:

О мой возлюбленный! Высшую форму здесь я Тебе показал силой йоги; прежде никто не видал Вишварупу: свет ее, знай, изначальный, безмерный. (47)

Жертвы, дары, повторение Веды, тапас суровый, свершенье обрядов (крия,) все ж недостаточны, чтоб Меня видеть в облике том, что тебе здесь был явлен. (48)

Этот Мой образ ужасный увидев, страх (бхи) побори, не смущайся душою! Сердцем будь радостен, облик Мой прежний перед собою опять созерцая. (49)

Санджая сказал:

Так Арджуне сказав, свой обычный вновь явил ему Кришна облик; став приятным на вид, Великий перепуганного успокоил. (50)

Арджуна сказал:

Человеческий этот, кроткий увидав Твой, Джанардана [320], облик, я тотчас становлюсь сам собою — исступленье мое проходит. (51)

Благой Господь сказал:

Труднозримую форму эту — ту, которую ты здесь увидел, — даже боги ее непрестанно созерцать пред собою желают. (52)

Но ни Ведами, ни дарами, ни аскезой, ни жертв приношеньем невозможно Мой облик увидеть, тебе явленный ныне, Арджуна. (53)

Только высшее благоговенье здесь Меня обрести позволяет

в этом облике высшем, сын Притхи (Парамтапа [321]), и познать, и увидеть по сути. (54)

Делай всё, лишь ко Мне устремляясь! Возлюби Меня, путы отбросив! Отрешись от вражды ко всем тварям! так ко Мне ты придешь, Арджуна. (55)

V. ЙОГИЧЕСКИЕ УЧЕНИЯ АНУ-ГИТЫ

Ану-гита(«Послепеснь»), помещенная в Махабхарате(14.16–50), — самое раннее из известных нам подражаний Бхагавадгите.«Подражание», однако, не совсем верное слово, поскольку это нечто более, чем простой отголосок «Песни Господа». Здесь предпринята попытка суммировать те учения, что преподнес Владыка Кришна царевичу Арджуне как раз накануне первой битвы между Панда-вами и Кауравами. После завершающего сражения, когда была одержана победа, Арджуна попросил своего божественного наставника, богочеловека Кришну, повторить учения Бхагавадгиты. Ану-гитаи есть его ответ на данную просьбу. Существует ряд других «подражаний» Гите,написанных в разное время, но только Ану-гитаутверждает, что является непосредственным кратким изложением исходной наставляющей песни Кришны.

Прежде чем вновь поведать Арджуне свои бесценные учения, Кришна порицает своего ученика за то, что он забыл преподанные ему уроки. Но Арджуна мог бы просто сослаться на то, что когда ему передавалась мудрость Бхагавадгиты,он был подавлен, видя в стане врага своих друзей и наставников.

Несмотря на сходство между обеими Гитами,нам не может не броситься в глаза отсутствие элемента благочестия ( бхакти) в Ану-гите.Вместо этого здесь наряду с Абсолютом (брахман),как высшей целью человеческих устремлений, выделяется элемент гносиса (джняна) — а не божественное общение с Господом Кришной. Похоже, что Ану-гитапредставляет' собой раннюю попытку приглушить набожность учений Кришны — склонность, с особой силой проявившаяся у Шанкары, главного поборника адвайта-веданты и ее джняна-йоги.