Какое-то время Люси молчала, потом сказала:

– В ту последнюю ночь он сказал, что любит меня. Наверное, так оно и было. Он выкинул меня через окно. Всю обойму он уже расстрелял… а сам остался там и погиб.

Инспектор Лау снова подошел к кровати.

– А вы любили его?

Она медленно покачала головой.

– Нет. Но он мне очень нравился. Может быть, я смогла бы его полюбить. Кто знает? Это судьба. Наверное, иностранцы влюбляются быстрее, чем мы.

Инспектор Лау медленно направился к двери. Он обернулся к Люси.

– Колин Чапмэн только походил на иностранца, но на самом деле он им не был. Его сердце, разум и душа принадлежали Срединному царству. Все, что мне сейчас надо, – это сердце, разум и душа Томми Мо… либо сидящего за решеткой, либо мертвого.

С другого конца комнаты она спросила:

– Вы его сами убьете?

– Нет, я полицейский. Но иногда мне хочется, чтобы я им не был… Завтра я заеду за вами в три часа, а потом отвезу вас в аэропорт.

Перелет до Булавайо занял всего час. «Гольфстрим» приземлился около девяти утра. Следуя за сигнальными огнями аэродромного «лэндровера», он медленно катился по взлетному полю на специально отведенное ему место вдали от здания аэровокзала. Их ждала полицейская машина и еще один обычный «лэндровер». Стюард спустил лестницу, и через пару минут в самолет вошли двое белых. Один – в форме полицейского инспектора, другой – в типичной одежде белого фермера: рубашке с шортами цвета хаки и грубых замшевых ботинках по щиколотку. Фермер держал в руке большую брезентовую сумку.

Макси знал обоих. Фермер был его двоюродным братом. В сумке он принес оружие. Хотя братья не виделись больше четырнадцати лет, встретились они так, словно расстались лишь вчера. Уж такими были эти родезийцы. Инспектору было пятьдесят с небольшим. Он обменялся с Макси теплым рукопожатием.

– Вот это сюрприз! – сказал Макси.

Инспектор ответил:

– Еще бы! Я так и думал. Сначала решил остаться здесь на год после провозглашения независимости. В первое время приходилось несладко, но уже через два года дела помаленьку пошли в гору. Поэтому я и торчу здесь до сих пор.

Макси широко улыбнулся.

– Господи! Они тебя даже инспектором сделали. – Он обернулся к Кризи и сказал: – Это Робин Джилберт. Мы с ним еще в школу вместе ходили.

Потом он представил инспектора Глории, которая весь короткий перелет изучала местную прессу. Полицейский сказал:

– Думаю, вы сразу же направитесь к водопаду Виктория, поэтому прежде всего давайте разберемся с делами.

Фермер положил на стол салона брезентовую сумку. Кризи достал разрешения на ношение оружия, полученные в Хараре от Ндлову, и передал их Робину Джилберту. Он сличил номера стволов с номерами, проставленными в лицензиях, расписался в документах и вернул их Кризи.

– Мистер Кризи, – сказал он, – всегда, когда при вас, Макси или Майкле Кризи будет находиться это оружие, вы обязательно должны иметь при себе соответствующее разрешение на его ношение.

– Ясно.

Глория внимательно рассматривала целый арсенал ружей и пистолетов.

– Святый Боже! – воскликнула она наконец. – Вас ведь только трое, а того, что здесь разложено, хватит на небольшую армию.

Кризи стал ей объяснять, что к чему.

– Это оружие предназначено для разных целей, соответствующих разным ситуациям. Мы, конечно, не будем постоянно таскать все это на себе. – Он указал на одну из винтовок. – Вот это, например, скорострельная дальнобойная винтовка. Рядом с ней легкий карабин двадцать второго калибра с глушителем. Это – два автомата Калашникова сорок седьмой модели, предназначенные для ближнего боя. Пистолеты «Кольт-1911» имеют высокую точность стрельбы.

Он взял один из пистолетов и автомат Калашникова, положил их обратно в брезентовую сумку вместе с двумя лицензиями и сказал, обращаясь к фермеру:

– Будь добр, проследи, пожалуйста, чтобы к вечеру это было доставлено Майклу в Хараре.

Фермер кивнул.

– Я буду там сегодня после обеда. – Через его плечо был перекинут небольшой металлический котелок военного образца. Он снял его, подвинул к Макси и сказал: – Вяленое мясо молодого куду.

– Что это еще, черт подери, такое? – спросила Глория.

Кризи терпеливо ей объяснил:

– Это вяленое соленое мясо, которое в Америке называют «джерки». Там его готовят в основном из говядины, а здесь – из разных сортов мяса. Вам, наверное, покажется, что у него специфический привкус, но человек в буше может прожить много дней на одном вяленом мясе и воде.

Фермер взял свою сумку, распрощался и ушел. Полицейский подал Кризи знак, и они перешли в другой салон самолета. Когда их больше никто не мог слышать, Джилберт сказал:

– Я так понимаю, прямо отсюда вы направляетесь к водопаду Виктория?

– Верно.

– Я тоже туда сегодня собираюсь – меня в тот район на пару недель посылают по делам.

– Это что, Ндлову неожиданно так решил?

– Думаю, да. Приказ я получил вчера вечером.

– Он вас туда посылает следить за нами?

Джилберт покачал головой.

– Не думаю. Было бы пустой тратой времени заставлять меня следить за вами в буше… Вы бы от меня оторвались через шестьдесят секунд… Нет. Ндлову знает, что мы с Макси старые друзья. Скорее имело бы смысл просто меня держать неподалеку от вас: если что-то обнаружится, больше шансов, что Макси доверится мне, чем какому-нибудь незнакомому чернокожему полицейскому.

– Звучит убедительно, – сказал Кризи. – Значит, вы тоже остановитесь вблизи водопада Виктория?

– Не совсем так. Я буду мотаться между Викторией и Бингой, постоянно находясь на радиосвязи с обоими населенными пунктами. Если вы на что-то наткнетесь, просто свяжитесь со мной.

– Так я и сделаю.

Джилберт немного замялся.

– Как вы думаете, могу я долететь туда с вами? Очень уж не хочется скучать четыре часа в машине.

Кризи ухмыльнулся.

– Я спрошу миссис Мэннерз. Только должен вас предупредить, что эта старая стерва сегодня утром встала не с той ноги.

Кризи вернулся в салон, Джилберт вошел следом. Стюард принес миссис Мэннерз чашечку кофе. Она все еще читала газету. Кризи сказал:

– Миссис Мэннерз, инспектор Джилберт сегодня тоже собирается к водопаду Виктория. Основная цель его поездки – проверка организации вашей безопасности в гостинице «Азамбези лодж». Если мы возьмем его с собой, он тем самым сэкономит четыре часа путешествия на машине.

Глория оторвалась от газеты. Она долго не отрываясь смотрела на полицейского, потом сказала:

– Конечно. Почему бы ему не полететь с нами? – Обернувшись к стюарду, она распорядилась: – Принесите еще одну чашечку кофе.

Кризи направился в носовую часть самолета.

– Пойду скажу летчикам, чтобы начали готовиться к вылету.

Полицейский последовал за ним. Около двери в кабину пилотов он коснулся плеча Кризи. Тот обернулся.

– Как вы об этом узнали?

– Узнал о чем?

– О том, что комиссар Ндлову первой из моих задач назвал обеспечение полной безопасности миссис Мэннерз?

– Ну это было совсем нетрудно. Ндлову совсем не нужно, чтобы еще одну американку подстрелили в его стране. – Он сделал жест в сторону салона. – Особенно такую, как эту. – Он снова повернулся к двери кабины пилотов, открыл ее и сказал: – Давайте, ребятки, поднимем мамашу в воздух.

Скандал разразился минут через пятнадцать, когда самолет пролетал над землями племени матабеле. Кризи и Робин Джилберт сидели в хвосте самолета. Кризи с помощью полицейского пытался разобраться в специфике местных условий, а полицейский интересовался его мнением в отношении местной политики и экономики, а также проблемой браконьерства. Макси, Глория и Раби сидели в салоне и потягивали кофе. Глория попробовала кусочек вяленого мяса, но оно ей не понравилось. Она прочла всю газету от начала до конца, и было очевидно, что пожилая дама скучает. Пейзажи, сменявшие друг друга под крылом самолета, ее не интересовали.