Но Лидии Петровны не было и в комнате № 81.

— Спуститесь на первый этаж. Она всего скорее б пятнадцатой комнате.

Подростки поднимались и спускались с этажа на этаж, переходили из комнаты в комнату до тех пор, пока не столкнулись на лестнице с невысокой, моложавой женщиной, которая на их вопрос весело ответила:

— Я и есть Лидия Петровна. Вы ко мне по какому делу?

Подростки растерянно переглянулись. Им и так казалось странным, что начальником геологического отряда назначена женщина, а когда эта самая женщина оказалась перед ними, они и вовсе оторопели. Во-первых, на ней было самое обычное платье, лакированные туфли, а во-вторых, она и ростом-то не выше старшего из подростков.

Заметив недоумение ребят, Лидия Петровна рассмеялась и повторила вопрос:

— Зачем же вы хотели меня видеть?

— Мы хотели… мы хотели поступить к вам на работу.

— На работу? — переспросила Лидия Петровна, поднимая брови.

Ребята сейчас же отметили про себя, что брови у нее широкие, упрямые, а глаза большие и строгие. И смотрит она пристально, серьезно, как директор на экзаменах.

Старший, видимо, сразу понравился геологу. Широкий в плечах, мускулистый, он производил впечатление крепкого и сильного парня. Зато второй, такой же худенький и невысокий, как сама Лидия Петровна…

— Ты часто простужаешься, мальчик? — спросила она.

Подросток вспыхнул.

— Никогда!

Лидия Петровна снова рассмеялась.

— Ну что ж, тогда будем знакомиться. И протянула руку.

— Борис Зарубин, — пробасил старший.

— Димка Лунев, — отрекомендовался второй.

— Лунев? Знакомая фамилия. Партизан Алексей Лунев тебе не родственник?

— Отец, — почему-то покраснев, ответил подросток. Лидия Петровна посмотрела на него потеплевшим

взглядом и пригласила обоих в сорок седьмую комнату.

— Сколько вам лет, в каком классе учитесь? — поинтересовалась она, усадив ребят на широкий кожаный диван.

— Мне шестнадцать, а Димке… пока пятнадцать, — не совсем охотно ответил за обоих Борис. — Но мы уже

окончили семь классов… еще в прошлом году… А сейчас работаем на заводе…

— Подождите, — перебила Лидия Петровна, — кто же вас отпустит с завода?

Борис замялся.

— Отпустят. Обязательно отпустят, Лидия Петровна, — возбужденно подхватил Димка. — Мы уже говорили… Мы хотим туда, где мы будем полезнее. А потом у нас опыт есть. Мы в туристских походах были… два раза…

Горячность подростка окончательно покорила Лидию Петровну.

— Верю, ребята, верю. Мы тоже похлопочем. Но… Димка испугался. Это «но» не предвещало ничего хорошего.

— Заранее говорю вам, что работа вас ждет нелегкая. Геологические поиски — не туристский поход.

— Это мы знаем!

— По заданию наркомата и нашего геологического управления мы с вами должны будем найти месторождение киновари… Знаете такой минерал?

— Это из которого краску вырабатывают? — осторожно предположил Борис.

— Не только краску. Для нас сейчас гораздо важнее ртуть, которую добывают из той же киновари— малиново-красного минерала, который представляет собой соединение серы и ртути. Если этот минерал подогреть до 580 градусов, то из него можно получить пары ртути, которые, охлаждаясь, превращаются в жидкую ртуть. Иногда в месторождениях киновари среди твердых пород встречается и натуральная жидкая ртуть, но в очень небольших количествах, капельками. Гораздо чаще встречаются мелкие и редкие вкрапливания киновари… Поэтому я и говорю вам, что работа нам предстоит нелегкая.

Лидия Петровна развернула перед ребятами карту.

— Видите, какая гористая местность. — Она показала на густые черные горизонтали. — Но горы — это еще не все. Склоны их местами поросли почти непроходимой тайгой. На каждом шагу можно встретить обрывистые скалы, бурные горные реки… Вот одна из них — Белая. А вот долина, которая одним своим названием наводит страх, — Долина Смерти.

Лидия Петровна испытующе взглянула на своих юных собеседников Однако по их разгоряченным лицам, порывистым движениям она сейчас же поняла, что ее рассказ не пугает ребят, а наоборот, только разжигает их любопытство.

— В этой долине никто еще не был?

— Трудно сказать. По некоторым архивным данным можно судить, что в этом районе когда-то бывал один из довольно крупных западноевропейских ученых — геоморфолог и с ним молодой горный инженер-сибиряк Лебедев Но они, к сожалению, не вернулись, и об их судьбе до сих пор ничего неизвестно. А вблизи этой долины не так давно побывал один из наших отрядов. Он проводил там предварительные поиски, и теперь нас посылают туда, в частности,' в Долину Смерти, с заданием найти месторождение ртути.

Ребята притихли.

— А теперь давайте поговорим о будущей работе, о ваших обязанностях. Да и вообще перед походом нам не мешает познакомиться поближе.

Задушевный тон Лидии Петровны, товарищеская непринужденность так подкупили ребят, что через полчаса она уже знала о них все, что могло ее интересовать.

Еще год назад Димка Лунев был безудержно веселым и жизнерадостным мальчуганом. Ему нравилось решительно все в его короткой жизни — и отец, рослый, немного сутулый и угрюмый на вид человек, один из лучших мастеров крупного металлургического завода, и небольшая заводская квартирка с книжными полками отцовской работы, и школа, и школьные друзья… Об одном жалел Димка: не было у него матери.

Мальчик знал свою мать только по портретам да по рассказам отца. И очень гордился ею. Совсем молоденькой девушкой она пошла санитаркой в партизанский отряд Алексея Лунева Случалось ей и в разведке бывать, и в боях участвовать…

— Храбрая была девушка, — вспоминал Алексей Игнатьевич.

За долгие месяцы походной жизни начальник отряда близко узнал молодую санитарку и горячо полюбил ее. Они поженились, вместе отправились в большой город на стройку, вместе учились по вечерам. Алексей Лунев стал крупным мастером, а Маша Лунева, окончив рабфак, поступила в медицинский институт. Бывшая санитарка мечтала стать врачом.

Но мечта Маши не сбылась. Вскоре после рождения своего первенца она умерла.

Осиротевшего мальчика увезли в деревню к бабушке, а когда ему исполнилось три года, Алексей Игнатьевич перевез бабушку с Димкой в город.

Так они и прожили пять лет втроем, пока не умерла и бабушка Это было первое большое горе в сознательной жизни мальчика. Ему показалось, что у него не стало матери только сейчас.

Но жизнь, суетливая, шумная, текла своим чередом. Димка стал ходить в школу, учить уроки, вместе с отцом убирал квартиру, бегал в заводскую столовую за обедом, летом играл с ребятами в лапту и бабки, купался…

По воскресеньям иногда встречали гостей. Угрюмый на вид Алексей Игнатьевич был добрейшим человеком, и в его квартиру часто заглядывали товарищи по работе.

До чего же хорошо и весело жить на белом свете!

Лишь поздним вечером, когда Димка ложился спать, ему становилось немного грустно. Не хватало бабушки, которая всегда гладила перед сном его вихрастую голову и целовала в щеку. И вот как-то, ложась в свою кроватку, мальчик не выдержал и окликнул отца.

Алексей Игнатьевич встревожился:

— Что ты, Димушка? Спи, сынок.

Подойдя к мальчику, отец растрепал его волосы, совсем как бабушка, поцеловал в щеку. Димка, счастливо улыбнувшись, мгновенно заснул.

С тех пор Алексей Игнатьевич каждый вечер подходил к сыну, и Димка понемногу привык к тому, что они остались без бабушки.

Пионерские лагери, туристские походы, кружок краеведов привили Димке любовь к природе. Он все чаще и чаще приносил домой сначала цветы, травы, мхи, затем камни, пески, глины Отцу это не совсем нравилось. То ли дело старый инструмент, стертые гайки, винты, которые постоянно приносил сосед по дому, димкин друг детства Борис, он же Туча, сын архитектора Зарубина. Алексею Игнатьевичу хотелось, чтобы Димка пошел отцовской дорогой и в конце концов стал инженером-механиком.