– Милорд? – я не сдержала удивления и забыла даже поздороваться: – А где остальные?

Элвин прошел внутрь, глянув на меня лишь мельком. Ответил, не вкладывая в тон никаких эмоций:

– Поспорили, кто лучше стреляет. Разделились на две команды и побежали это радостно выяснять, назначив ставкой целый ящик шокойского вина. Где они его, интересно, добудут, если не в моих запасах?

Он посмотрел в окно, направился дальше, разглядывая мебель и картины на стенах, как будто до сих пор не бывал в комнате лучшего друга. В его заинтересованности мелочами я разгадала нежелание смотреть прямо на меня. А я продолжала изумляться:

– Соревнование в стрельбе? Но Марита не владеет ни луком, ни арбалетом!

– Не волнуйся за подругу, княжна. В ее команде Хинанда и Аштар, потому шансы уравновесились. Даже если они проиграют, то украдут вино из моих же запасов. Я уже заранее приготовился этого не заметить.

Элвин приблизился к креслу, медленно сел, закинул ногу на ногу и наконец-то повернул ко мне лицо. Я выпрямила спину, слегка подтянула к себе ноги, словно неосознанно защищаясь от его взгляда.

– Отчего же вы не с ними, милорд?

Теперь он смотрел прямо. Свет от окна не попадал на его профиль, потому желтые глаза казались почти черными и намного более человеческими, чем обычно. И говорить Элвин начал тише, от его интонации мне заранее стало не по себе, хотя никаких ужасных или тайных тем он пока не затрагивал. Но уже зрело неясное предвкушение чего-то немыслимого, кипящего внутри кусками расплавленной смолы – этого я одновременно и хотела, и опасалась.

– Если у тебя порядок с арифметикой, княжна, то ты и сама можешь посчитать – без тебя мы на две равные команды не делимся. Я успел назначить себя лишним и сбежать.

– И зачем же вы сбежали именно сюда? – в горле слегка пересохло, но на прямые вопросы моей выдержки пока хватало.

Он несколько секунд молчал, словно взвешивал варианты ответа. В итоге решил не пропускать мой вопрос мимо:

– Поговорить о твоем самочувствии. Как оно, кстати?

– Так же, – искренне ответила я. – Если улучшения есть, то они совсем незаметны. Но не стоит ругать меня за абсурдный риск – уже все равно сделано, нарекания проблему не решат.

– И не собирался, – проговорил он. – Я сегодня общался с Вераном по этому поводу. Он придерживается оптимистичного настроя, но тревогу скрыть уже не может. Маги не ожидали, что в тебе окажется зачаток силы драконов, они не могли это учесть и абсолютно не виновны в том, что не спрогнозировали твой частичный паралич. Но ты их и не винишь. А вопросы все еще висят под потолком.

Я отвернулась от него, вперила взгляд в книжный шкаф, но сдержать усталого выдоха не смогла.

– Понятно. Вы пришли спросить, откуда во мне взялось драконье дыхание?

– Не собирался, – я по голосу расслышала улыбку. – Но раз ты сама этот вопрос озвучила, то почему бы для разнообразия не ответить? Вдруг Кеймарам это поможет для поиска лекарства?

Не поможет – не только Элвин с ними общался. Сама природа возникновения этой магии им ничего не даст, они пытаются только понять, как две разнородные силы уживутся в одной мне и во что это выльется. По всем их рассуждениям, два вида магии уже должны были промеж собой договориться, раз до сих пор меня не прикончили. Источник возникновения второй силы был настолько интересен лишь моему незваному посетителю – и Элвин будет мучиться этим, пока не получит разгадку. Я усмехнулась новой мысли и тут же ее проговорила, не глядя на него:

– Думаю, что поймала эту магию во время поцелуя. Почему нет? Это просто дыхание, которое могло притянуться демонской силой. Часто ли молодые драконы целуют простых смертных девушек? Часто ли в тех смертных девушках уже есть привитая магия? Разве драконы прекрасно себя контролируют, когда целуют свою единственную?

Элвин задумчиво хмыкнул.

– Вряд ли, но кто знает… Но тогда интересно, это был мой поцелуй или Майера?

– Какое это имеет значение?

Я, не меняя положения тела, скосила на него прищуренные глаза. Элвин, как я и ожидала, улыбался – едва заметно, криво растянув губы.

– Да, княжна, сейчас я и сам слышу, как смешно прозвучало. Будто мы выясняем виновника незапланированной беременности. Вот тогда мое любопытство не звучало бы так нелепо, да?

Я почувствовала, что он пребывает в отличном настроении – шутит, провоцирует, не напирает, а просто колет в слабые места, чтобы получить любую мою реакцию. Вообще-то, это немного обидно: неизвестно, когда я обуздаю свои руки и ноги, случится ли это вообще, но Элвин радуется всего лишь тому, что он здесь. Что я здесь. Что между нами три больших шага расстояния и сплошная ирония в словах, но за последние дни и такого не происходило. Оттого-то голова и кружится как от карусели, будто ждет еще чего-то.

И мне показалось, что такая атмосфера прекрасно подходит для самой важной искренности, которую мгновенно можно обесценить усмешкой или улыбкой:

– Милорд, вашу шутку я оценила. Но, кажется, вы единственный из всех, кто еще не в курсе – я не могу иметь детей. Так распорядился Зохар еще в день нашего знакомства. Счастливы теперь, что так легко от меня отделались?

Дракон, похоже, в самом деле не знал, потому что застыл на пару секунд. Но затем неожиданно улыбнулся шире и не добавил в голос ни капли напряжения:

– Надо же. Майер, наверное, даже рад, что в ближайшие десятилетия не обзаведется потомством, ведь тогда и ему не придется взрослеть. Но вы можете продолжать весело пытаться.

Я немного покраснела от намека, но выдохнула с вызовом:

– И будем! И уже!

Но он продолжил на той же ноте:

– И да, я счастлив, что от тебя отделался. Минуту назад не был в этом уверен, а сейчас прямо захватило радостью. Боги меня обожают, раз пронесли мимо тебя.

Я нахмурилась, не понимая, к чему он клонит с таким задором:

– Милорд, ваши издевки забавны. Если вы сами находите их забавными.

– А мне кажется, что ты и не ждала моей жалости, княжна. Ты ее вообще больше ни от кого не ждешь, потому и говоришь о подобной беде так легко. Материнский инстинкт проснется в тебе тогда, когда ты его вообще не будешь ожидать, он разрежет тебя на лоскуты и сошьет тебя заново Сошьет наперекосяк, если инстинкт так и не найдет, о ком заботиться. Но пока ты упиваешься этим ощущением осознанного превосходства над собой прежней, когда тебя никто не может пожалеть. Потому и я не стану. Тогда давай уже перейдем к тому, зачем я пришел.

– Так вы зачем-то еще пришли? – я вспомнила о первоначальном удивлении.

Элвин встал, шагнул к постели и вдруг уселся с другой стороны кровати, свесив ноги по одну сторону и опершись спиной на противоположную спинку. Мы теперь могли смотреть друг на друга гораздо ближе – и никуда от этой близости деться не могли. Мне подобное очень не понравилось, я подтянула колени еще выше, обняла их руками, скрывая легкую дрожь. Никакой интимности, мы все так же далеки, но сердце застучало в ушах короткими рывками.

Вот только бесконечно спокойный голос Элвина противоречил моему состоянию:

– В тебе теперь сила дракона, княжна. Возможно, человеческое тело ее просто не может принять. Ты уже пыталась ее как-то использовать? Ты вообще понимаешь, как ее использовать? Может, все твои проблемы только с этим и связаны?

Я затаила дыхание от мысли, что он вовсе не собирался меня смущать, а настроен вместе разбираться в моей беде. Мне подобное было очень необходимо, потому я и защебетала:

– Осознанно – нет, не пыталась. Если что-то выходит, то без моей воли!

– Что именно? – он сузил глаза. – Ты стала лучше слышать, если сосредоточишься?

– Да! – без сомнений признала я. И не подумала дальше скрывать свой новый навык, поскольку вместе двигаться к цели все же проще.

Но он продолжал допрос в намерении разобраться:

– Перепады эмоций ощущаешь? Четче всего мы улавливаем эмоциональный фон любимых.

– Есть такое! – я чуть изменила ответ, чтобы он прозвучал разумно: – Я теперь могу сразу чувствовать, если Майер тоскует или в отчаянии!