— Молодец, — довольно кивнула Анук. — Не люблю я, когда ломаются. Ешьте дети. Пейте. И рассказывайте. Свет и Тьма не просто так вас ко мне прислали, а?

— Мы сами пришли, — Вивьен посмотрела на Анук.

В этот раз девушка к варенью даже не притронулась — слишком тревожно было на душе.

— Свет и Тьма показали нам… кое-что.

И она рассказала Анук всё. Старуха слушала, склонив голову на бок, затягиваясь ароматным дымом. Она не перебила девушку ни разу, а после её рассказа долго молчала, щурясь в темноту за окном.

— Анук? — не выдержала Вивьен — слишком долго молчала та, что сторожит кладбища Академии.

— Здесь я, здесь, — пробормотала канно. — Здесь-то здесь, а толку от меня мало, девочка. Вы уверены, что запомнили правильно? — Анук ткнула пальцем в рисунок, который Вивьен начертила углём — знаки закручиваются улиткой по спирали.

— Всё верно, — кивнул юноша. — У меня хорошая память.

— Не сомневаюсь, мальчик, — Анук покачала головой. — Вот только я такого что-то не припомню. Я и так-то в знаках не сильна, а уж такое и подавно не видела. Хоть память уже и подводит, а только такое вряд ли забудешь. Идите к Морталии — думаю, это по её части. Жив он, — Анук вдруг понизила голос и наклонилась к Вивьен. — Жив. Всё, что могу тебе сказать, девочка.

Вивьен кивнула. Она и сама это чувствовала, и это, конечно, успокаивало, но не отменяло того, что Арвель — в беде.

— Ктукк, говоришь? — пробормотала старуха, вытряхивая из трубки остатки табака и набивая снова.

— Да. Я рассказала всё, что знаю. Тем четверым статуя открыла проход в ответ на заклинания — мы его не знаем — слышно было плохо…

— Слышно плохо, — повторила со вздохом Анук. — А ты ж, мальчик, говорил, их пятеро было? Адептов тех?

Друзья переглянулись. Выходит, они плохо помнили тот вечер?

— Видно — тоже плохо было? — Анук оглядела гостей и улыбнулась. — Морок это. Обычное дело. И заклинания могло там не быть, и народу неизвестно сколько — вот как…

— Но они нас не видели! — мальчик протянул Маки дольку яблока. — Зачем наводить морок, если знаешь, что никто за тобой не следит?

— Откуда знаешь? — Анук посмотрела юному шаману в глаза. — Вы ж там были? Вот от таких как вы, тайных случайностей, морок и наводят — те, что поопытней да позубастей. Он мог быть уже в ритуале, морок этот. Потому как знание это передают из уст в уста, стараясь сохранить в тайне. И если старшекурсникам это удалось в Академии Смерти, под носом у Совета и канно, то…

— То что? — Вивьен застыла, обхватив горячую чашку обеими руками.

— То дети молодцы, — Анук пожала плечами. — Я о другом. Ты что-то, девочка, говорила о двух мирах? По обе стороны от водопада?

— Так и есть, — кивнул Тамм.

— Вот и я думаю, мальчик, что так и есть.

— Что? — Вивьен нахмурилась, пытаясь понять, о чём хочет сказать Анук.

- Если хочешь что-то скрыть, то лучше всего — по ту сторону…

Они распрощались с Анук и пошли к замку. Луна освещала путь — огромная, яркая…

— Смотри! — Тамм задрал голову, прижимая к груди барабан.

Крыс, свернувшись, сладко спал на натянутой коже, предпочтя инструмент мальчика уютному капюшону мантии своей хозяйки. Макабр — магическое существо, а значит, так же как и артефакты, черпает силы в лунном свете.

— Что? — Вивьен остановилась.

Красиво. Лунный свет мерцает, искрясь на белом мраморе надгробий. Надо бы найти время да прогуляться до склепов Великих. Это было первое задание Маноса, о котором все уже благополучно забыли — магистр куда-то запропастился и практики по мёртвым касаниям были отменены к всеобщей радости. Заданий много — они и так с утра до ночи пропадают в библиотеках — шататься по склепам, ну совершенно нет времени!

— Луна, — пояснил Тамм. — Видишь? Она…красная?

Луна и правда была будто бы в красноватой дымке. Они стояли и любовались, как вдруг услышали тоненький девичий голосок:

Сыграет демон на свирели, огнём умоется луна.

Заблудится и не успеет

душа…

Проводники бегут на звуки в пустой и мрачной темноте.

На голос грустной песни Ктукка

спешат.

— Кто это? — Вивьен схватила друга за руку.

Мантия поющей девушки растворилась в ночи — над кладбищем, медленно раскачиваясь в такт песне, плыло белое личико, обрамлённое кудрявыми волосами, подсвеченными луной.

То ещё зрелище… Даже для адептов Академии Смерти это оказалось слишком — юный шаман хоть и не подал виду, но тоже испугался в первый момент, крепче сжав руку Вивьен.

— Это Селена, — облегчённо выдохнул парень, присмотревшись. — Селена Дивин. Первокурсница с факультета предсказателей. Морталия говорит — у неё и впрямь способность к пророчествам, но она… Странная.

— Заметно, — нахмурилась Вивьен, мысленно возблагодарив Смерть и Маки за то, что сама она оказалась на факультете заклинателей костей — не то шаталась бы ночью по кладбищам с таким вот отстранённым видом.

— Ночь кровавой луны, — улыбнулась им девушка.

— Доброй ночи, Селена. Тебя проводить до общежития? — Тамм привычно развернул несчастную в другую сторону и они все вместе отправились в сторону замка.

— Она что, всегда такая? — прошептала Вивьен, стараясь, чтобы девушка не услышала.

— Нет, — Селена Дивин улыбнулась так искренне, что Вивьен стало стыдно. — Только в полнолуние. А это полнолуние — особенное. Идеальное время для кровавых ритуалов… Что вы делали на кладбище? Любовались луной, или искали, кого бы принести в жертву? Я не подойду? Мне кажется — я идеальная жертва. Магии во мне много…

— Спасибо, Селена. В следующий раз мы с Ланмо обязательно тебя позовём, — пообещал Тамм, и, подмигнув Вивьен, вновь развернул девушку в нужную сторону. — Если её вот так не вести — уйдёт, куда глаза глядят, — пояснил парень.

— Если есть дорога — по ней нужно идти, — отозвалась Селена, ни к кому особо не обращаясь. — На правой ладони — Смерть. На левой ладони — Смерть. Пять раз вправо — три — влево. После полуночи в назначенный час. По ту сторону водопада Ктукк ожидает не всех. Кровавая луна — ночь, когда демоны слышат…

— О чём это ты? — Вивьен заглянула в огромные, полные безумия глаза адептки.

- Не мучай её, — вздохнул Тамм. — Видишь, она не в себе. Надо отвести её к общежитию предсказателей. Пойдём. Потом я провожу тебя и вернусь обратно. Только заходить не буду — терпеть не могу визг этой однорогой черепушки…

Описание: Смерть в глубокой задумчивости стоит на шахматном поле среди нескольких наиболее значимых фигур.

Символизм и значение в раскладе: Аркан говорит о необходимости сделать выбор. Но если аркан Перекрёстка говорит о решении самой судьбы, и мы не властны что-либо изменить (по какой бы дороге ни пошли), то здесь мы делаем выбор осознанно. Словно шахматист, анализирующий расстановку сил на поле собственной жизни. Выбор зависит только от нас самих. От того, как грамотно мы распорядимся собственными возможностями.

— Надо спешить, — заявила Вивьен, как только они отвели Селену в общежитие для предсказателей.

Вивьен никогда не была здесь. Стойка — такая же, как та, за которой она частенько дежурила за Хризи — уговор есть уговор. Артефакт представлял из себя мерцающий магический шал с огромным драконьим глазом внутри прозрачного стекла. Зрелище, конечно, весьма жутковатое, но зато он молчит, а не орёт, как череп Ктукка. От острого, ледяного взгляда человека за стойкой девушке стало не по себе.

— Вивьен Ланмо? — неожиданно улыбнулся он ей. — Наслышан. Рад познакомиться, — и он протянул ей руку.

— Спасибо, — кивнула Вивьен. — Я тоже. Наслышана.

Комендант хохотал, а она во все глаза смотрела на легенду криминального мира и краснела от стыда… Это всё её друг Тамм! Он столько рассказывал ей всяких небылиц, что теперь было неловко.

— А ты бойкая! — весело стукнул Осэ кулаком по шару — стекло зазвенело, глаз дракона внутри бешено завращался во все стороны. — Такая, как мне и рассказывали — хитрые глаза сверкнули, прищурившись.