— Да, леди Савенаж, Первыми. И родом тем, кто встал на защиту всех Первородных были Даны. А то, что много после наши же родичи сочли нас сначала недоэльфами, а после и просто попытались свести на второстепенные роли, как низшую расу, и породило тысячи лет ненависти. А еще истинные очень не хотели смешивать кровь, чтобы рождались новые оборотни. Они всячески старались ограничить нас, чтобы мы плодились лишь с теми дамами, что появились на свет от браков с принявшими зверя. Вот такие дела… Как точно тогда происходили события, даже и мы, жрецы Храма, уже не помним. Но неприятие рано или поздно приводит к войне. Когда-то оборотней было не так много и истинные попытались нас… Нет, не то что уничтожить — они не идиоты, повторения темных времен, когда эльфы прятались по углам не желали, — а вот подчинить, отправить на вторые роли — это же другое дело. Да только потомки Первых такой судьбы не пожелали. Вот тут сама Благая и сказала своё слово, — жрец нажал на ручку дверцы кареты, явно собираясь выйти, но повернулся и все же закончил фразу, — Нам подарили свой Источник силы, что питает суть оборотней. И, как видишь, он находится достаточно далеко от Священной рощи. Милосердная рассчитывала, что ее создания со временем поймут, что необходимы друг другу. Вот только этого не происходило слишком долго и мы все слишком увлеклись войной, — брат Альд покачал головой, — Ведь обретя независимость, Первые решили полностью отказаться от наследия предков. И даже позабыть о богине, что надели нас, как тогда считали, незавидной судьбой, за желание пожертвовать ради своего народа самой эльфийской природой. Мы стали иными и ими же и решили остаться.
Дверца слегка скрипнула отворяясь, оборотень выскользнул наружу и повернулся, чтобы подать мне руку. Я вышла из кареты, невольно оглядываясь вокруг, рассматривая величественное здание арены Мелетии. Вот только архитектурные красоты меня на самом деле не сильно сейчас впечатляли: мыслями я была не здесь, а в Селебрии, что оказалась не просто местом силы для всех эльфов, но и удобным прибежищем, откуда проще ненавидеть собственных родичей, которые, защищая свой же народ, приняли зверя. И да, наверное, это в самой природе заложено — не терпеть кого-то несхожего с нами. Подсознательно бояться и пытаться доминировать. Или уничтожить, если первое не удалось. Лишь воспитание делает нас другими, но инстинкты никуда не деваются и следующее поколение детей вновь их выпустит наружу, если не пресечь. И кто-то из предков так и поступил, притом с обоих сторон. Я понимаю, что Храм сохранил эти знания, но вот мне искренне интересно, помнит ли хоть кто-то в Селебрии, как всё было на самом деле?
— Идем, дитя, — прозвучало мягко, почти по-отечески. — Я не хотел так тебя расстраивать, поверь, — мне вновь протянули руку, предлагая идти в сторону главного входа, куда продолжал ручейками стягиваться народ Лигерии. Хотя в толпе мелькали и одежды инородцев, которых здесь в Мелетии было не так много, в основном гарнийцы. Люди и оборотни жаждали попасть внутрь, но, похоже, все места уже были распределены и народ оттесняли стражники, выкрикивая обещания прибегнуть к силе, коль толпа не образумится. Мой спутник покачал головой на это зрелище и проговорил:
— Я нарочно не спешил, чтобы мы успели поговорить, но интерес к схватке нынче просто грандиозен, — он махнул рукой охране, — Леди, пожалуй, зайдем со служебного входа, раз мы слегка опаздываем. Но без короля не начнут, его появление точно усмирило бы толпу. Но все равно поспешим.
— Брат Альд, вы ведь так и не рассказали главного, при чем тут я? — Я безропотно согласилась идти к вышеобозначенному входу, но мой взгляд на задумчивого жреца, наверное, был жалким. Да и чувствовала я себя неуютно после подобных признаний. Действительно, ни каждый день узнаешь о том, что твои предки оказались неблагодарными высокомерными подлецами. Да и то, что оба народа предпочли забыть общее прошлое, чтобы в настоящем ничто не мешало ненависти, говорило о многом.
— Идемте, княжна, бой вот-вот начнется, — вновь проигнорировал мой прямой вопрос жрец, а я упрямо притормозила, чувствуя подступающее возмущение. Альд усмехнулся и вежливо, но настойчиво потянул за собой приговаривая, словно маленькой, — Идемте-идемте, ну что ж вы все и вправду, как дети, а? Вот скажите, вы бы поверили мне без посещения Источника? — на моё упрямое лицо посмотрели со скепсисом и улыбнулись, — Леди Элариэль, я занимаю свой пост не только из-за способностей «слышать» Источник, но и за умение чувствовать момент, когда и что следует говорить. Так вот, понимая, что мне на слово вам верить смысла нет, я жду такого момента. И, уверен, что в скором времени смогу всё пояснить вам. Просто дождитесь. Слово Высшего жреца! — Он церемонно приложил ладонь к груди и поклонился слегка, а потом, посчитав, что сказал и сделал достаточно, потащил меня с изрядной скоростью по проходам арены, вход во внутрь которой мы уже миновали, пока я пребывала в некоторой прострации.
А после мне стало не до загадок. Сначала меня ослепило яркое освещение, что направляли десятки огромных зеркал на песок арены, отражая лучи солнца, отчего в первый момент она казалась светящимся кругом, на контрасте с полутемными коридорами. Но глаза быстро привыкли и мне подумалось, что от такого способа подсветки там, внизу, участникам должно быть нестерпимо жарко. Хотя у оборотней и иное взаимоотношение с теплом и холодом — это я знала.
— Игры редко проходят под вечер, миледи, но закатные лучи проще направить на круг, да и красноватый оттенок зари символичен, не находите? — пояснил мой скрытный спутник, который привел меня прямо к двери королевской ложи и сейчас чопорные стражи склонились пред нами, распахивая створки, — Так что системой зеркал пользуются нечасто, скорее редко, но сегодня она пригодилась, — завершил он, провожая меня к месту и лично отодвигая мягкое сиденье, чтобы я могла пройти. Я лишь кивнула присутствующему тут Дареллу, что сидел рядом с нами вместе с Норией, в глазах которой я прочла облегчение. Моя упрямица переживала, а мне оставалось только надеяться, что она остынет и поймет, что я ей желаю только счастья, пусть и действую жестко. Но и объяснять что-либо не буду.
Мест свободных в ложе было полно — ведь Его Величество Шеар Дан ещё не явился, а его сыновья и вовсе в полном составе оказались внизу. Да и вообще, вероятно, тут могли присутствовать ещё и их жены, а может и дети. Не сейчас, а когда-нибудь в будущем. Поэтому нынче ложа выглядела почти пустой.
Но стоило мне только присесть и начать разглядывать как саму арену, так и зрителей, что уже итак горели от нетерпения, да ещё и изрядно подогрелись горячительными напитками, что бойкие торговцы разносили прямо по рядам, умудряясь там лавировать со своим грузом, и выкрикивать в этом и без того оглушающем гвалте зазывные речи. Ну и получать деньги за пойло не забывали. Так вот, буквально сразу прозвучали трубы и по залу прокатилось эхом: «Король, король! Наш король здесь!»
И действительно, дверь в королевскую ложу распахнулась и Его Величество гордо вплыл, держа под руку леди Каролину Ленс, сопровождаемый её отцом. Он галантно помог даме сесть и сам прошествовал к подобию трона, что возвышался ровно в центре и, остановившись лицом к зрителям, поднял руку в приветствии. Толпа взревела от восторга, а Шеар благосклонно помахал подданным и, опустив на место свой королевский тыл, милостиво махнул застывшему на середине арены в подобострастном поклоне здоровенному детине, давая позволение начинать бой.
А дальше шло представление поединщиков под восторги предвкушающих зрителей. Тайгер с Рихаром выходят на песок вторыми после Морана с Алексом. То, что бойцы почти без защиты, не считая кожаных доспехов, что прикрывали только часть груди и живота, да кожаных штанов до середины мощных бедер, да на ногах короткие мягкие сапоги, чтобы горячий песок не обжигал ступни, притягивало взгляды к сильным и красивым телам бойцов. Конечно, зрелище обещало быть захватывающим.
Я слышу как приветствует Мелетия Тая. Сейчас он ее кумир. Генерал оборачивается, явно ища кого-то на трибунах и останавливается взглядом на нашей ложе. А я замираю, буквально пронзенная иглой дурного предчувствия.
