Те, завидев столь странные обозначения, посмеялись меж собой и пошли навстречу, но куда более свободно и вальяжно, так как ощущали себя хозяевами положения и не подозревали о наличии каких-либо способностей у этого человека в старой шубе.

Однако один из них, что с русыми волосами, вдруг нахмурился, завидев старого колдуна, всё ещё сидевшего на пне, он пригляделся и, когда, наконец, смог разглядеть, что-то, с лёгкой тревогой, прошептал женщине. Та, выслушав, вдруг остановилась, а затем это сделали и остальные всадники.

Недоумевая, остановился и изменённый. И всё это «стояние» выглядело так: в пяти метрах друг от друга стояли худой одинокий мужчина в чёрной шубе и трое воинов в тёмной броне со странным оружием, стреляющим какими-то фиолетовыми огнями.

Всадница снова попыталась что-то спросить, но уже чуть более осторожно и спокойно, показав рукой на старика, но изменённый развёл руками, мол ничего не понимает.

Вдруг не так далеко от Ляяхйе открылся зелёный портал и оттуда выскочил Скён, сразу же обернувшись в сторону немного перепугавшихся всадников и став перебирать ногой, напыщенно и агрессивно пофыркивая. А воины, тем временем, все разом перевернули свои посохи, готовясь палить. А затем из портала вылетел и Свирвальд, разом влетев прямо в руку колдуна, который тут же очнулся и, вдруг осмотревшись и не найдя изменённого, устремил взгляд чуть вперёд, где увидел его, стоявшего недалеко от всадников-дозорных, которые прилетели сюда на огромной виверне, которая сейчас лизала своё крыло и жадно, пуская слюни, поглядывала на оленя.

Встав, он быстро зашагал к мужчине, который теперь непонимающими глазами смотрел то на него, то на воинов. Когда старик, наконец оказался рядом с ними, то чуть оттолкнул измененного в сторону, услышав русскую речь:

— Ты же… Что здесь за нахер происходит-то?!

Но Ляяхйе ему не ответил, так как дозорные заговорили теперь с ним, и для него их речь была понятна:

— Ты Мороз, воевода Одина? — снова заговорила эта всадница, чуть наклонив голову.

— Был им когда-то. Что вам здесь нужно?! Я здесь один со своим… Подопечным. — кивнул он в сторону изменённого, перебирая в руке топор.

— Нам нужна одна старая ведьма, не знаешь ли где она? — вдруг подал голос рыжеволосый, говоря грубее и с каким-то злорадством, нежели женщина.

— Нет. Откуда мне знать? — покачал головой Ляяхйе. — Мы так, мимо проходили, ничего на знаем и не видели.

— А ты ведь знаешь, старый ублюдок, что тебе запрещено здесь ходить?! — чуть ли не рявкнул тот. — Или твоему сучьему оленю мало было, когда наш владыка укоротил ему рог?

Скён, услышав данные слова, в этот момент зло пошёл сюда, агрессивно наклонив голову, готовясь к тому, чтобы вскоре броситься на всадника.

Русый мужчина-воин вдруг схватил его за руку, попытавшись успокоить, но тот её вырвал и продолжил:

— Твоё сраное войско эльфийских пидрил проиграло, тебе сохранили жизнь и выпнули отсюда, лишь бы ты не появлялся и передал своему северному царьку, чтобы тот больше не пытался положить свою жирную старую руку на наши земли. Или тебе тогда непонятно было, а?! Так что говори, сука, где ведьма!

Изменённый в это время нервно смотрел на происходящее да помалкивал, но почему-то мысленно определил себя на сторону старика.

Сам колдун же в это время спокойно всё это слушал, а когда, наконец, тот закончил свою речь, дал короткий ответ:

— Не скажу. — после чего покрепче сжал топор.

— Значит сдохнееееешь! — прокричал этот воин и, перехватив посох, чтобы тот был в положении копья, кинул его в сторону Ляяхйе.

Лесник же, вдруг подпрыгнул с топором, взмахнул рукой и создал огромную ледяную стену прямо в воздухе, в которую это копьё и влетело, а следом прошёл фиолетовый взрыв, растрескавший всю эту стенку.

Старика осколки льда не задели, а изменённого он магией, порывом взметнувшегося снега, откинул в сторону.

Скён тоже побежал в бой, а пред его главой, защищая его со всех сторон, взметнулась зелёная волна, поднимающая в воздух снег и упавшие льдины, он стремился в сторону всадницы, которая, зло смотря на своего товарища, тоже вступила в бой, стреляя в лесника, который успевал создавать ледяные щиты и насылать ответные атаки в виде острых льдин.

Но вдруг оленя, в которого до сих пор не попал ни один фиолетовый сгусток, сбило огромное чёрное пятно, откинувшее его в сторону, а затем и обдавая белым слепящим огнём. Но олень выстоял, всё ещё находясь под защитой зелёной вуали, но уже значительно поредевшей и с дырками в некоторых местах. Он, поднявшись, стоял и перебирал ногой снег, снова готовясь к разбегу, правда в этот раз в сторону виверны, которая, отдыхая от дыхания огнём, метнулась к нему, чтобы ударить крылом.

К мужчине же, которого только что откинул в сторону старик, подбирался русый воин, выискивая того в сугробах, периодически выстреливая из своего орудия. Изменённый же некоторое время отползал назад, а затем, очень шумно вздохнув и сказав:

— Блять… Ну ладно. Понеслась! — резко исчез, оставляя свою одежду на снегу, преобразившись во что-то едва-едва заметное, а затем вдруг ударившее этого воина в грудь, отчего тот чуть не завалился на снег и сам, а затем стал быстро вертеться, стреляя то туда и сюда:

— Где ты, сволочь?! — кричал он на своем языке, пытаясь отыскать своего соперника. Так, паля из своего посоха, он чуть не угодил в своего рыжего товарища, в это время отбивавшего атаки Ляяхйе. Тот хотел прикрикнуть на него, но, отвлекаясь, не заметил, как одна из сосулин пронзила насквозь всадницу, резко заоравшую пред этим, а затем она завалилась наземь, с гигантской льдиной в грудине, отчего мгновенно и умерла.

И в русого воина снова что-то ударило, мелькая, в этот раз отправившее в сугроб, а затем ударяло снова и снова, пока не стало оставлять вмятины на броне.

Но затем вдруг, глубоко выдохнув и тяжело дыша от долгого пребывания в иной форме, рядом проявился и сам источник ударов, правда абсолютно голый:

— Фух… Блять… Живой ещё… — тихо проговорил он, посмотрев на воина, у которого из носа текла кровь, но тем не менее ещё находящийся в сознании и пытающийся подняться, и найти посох, а затем изменённый кинул взгляд на себя: — Да, об этом я и забыл….

Скёна, тем временем, снова опалили огнём и его защита, наконец, рухнула под потоками белого пламени. Завидев это, Ляяхйе, в это время отразивший фиолетовый сгусток взмахом топора и тоже уже запыхавшийся, и уставший, вдруг крикнул Скёну:

— Открывай!

А затем, крикнул и изменённому, уже на русском:

— Быстрее в портал! Сил мало!

Тот вдруг удивился и начал было говорить:

— Какой пор… — но, увидев открывшийся в воздухе зелёный проем, сказал: — Ах, этот портал…

И сразу после этого вновь преобразился, рванув к этому разлому, у которого снова принял человеческую форму. Туда уже успел запрыгнуть олень, и уже почти забежал старик, как-то прихвативший одежду измененного, и вслед которому быстро прилетали сгустки, взрываясь.

— Так вы на русс… — начал было мужчина, но его оборвал колдун:

— Все вопросы потом!

И, затолкнув парня в портал, старик вошёл и сам. А затем разлом закрылся, на что уже бывший рядом рыжеволосый солдат сказал, шипя и скрипя зубами:

— Старая. Сука. Сволочь!

Вдруг посреди заснеженных троп, недалеко от усадьбы Ляяхйе, открылся портал, из которого выскочил Скён в несколько потрёпанном виде, но тем не менее не искалеченный и не израненный. Следом появился и сам старик в своей кольчуге, да с топором. По его голове, несмотря на холод, обильно стекали капельки пота, а движения выглядели уставшими и измотанными, да ещё и в руках, помимо топора, приходилось держать скопу какой-то одежды.

Одновременно со стариком из портала выпал и голый мужчина, которому и принадлежала эта одежда, да была потеряна во время стычки со всадниками и виверной.