Они остановились перед достаточно большим бамбуковым домом, стоявшем на приподнятом фундаменте из крепких бамбуковых прутьев, нисколько не прогнувшихся.

И, чуть поднявшись по лестнице, Ансин-мэн постучал в связанную из тесно сложенных прутьев дверь:

— Мистер Ксяошенг! Мистер Ксяошенг! Откройте пожалуйста, я из ОО… — но не успел он договорить, как дверь им открыл какой-то высокий человек и, подгоняя рукой, запустил внутрь.

Внутри было достаточно пустенько, причём всё было в одной комнате, несмотря на вид снаружи: на полу было несколько лежанок, на одной из которых спала маленькая собачка, холодильник, парочка горшков с цветами и другими растениями, а также малюсенький телевизор в углу, да дырка в полу, видимо, для испражнений. В центре же комнаты был раскинут большой ковёр, посреди которого стояли разного рода склянки, скомканные бумажки, а также две-три сложенные друг на друга книжки, причём не на китайском, а на санскрите.

Пред самими героями сейчас стоял здоровенный азиатский мужчина в перевязанном балахоне и босых ногах. Он был почти под два метра ростом, его голова была бы полностью лыса, если бы с неё не свисал короткий пучок водянистых, наполовину седых волос, как и с бородой. Его лицо украшало множество грубых мужских морщин, как и узкие, зелёные глаза. Его руки тоже были покрыты многочисленными морщинками, да ссадинами, словно этому человеку достаточно часто приходилось драться или лазать по местным джунглям.

— Вы мистер Ксяошенг? — спросил Невидимка.

— Допустим, что да. — едва кивнув, грозно сказал тот, отчего Редхед чуть отошёл за спину Юрию. — И я знаю кто вы. Видел по телевизору. Спасённые и «выращенные» корпорацией супергерои.

— Ну… Плюс-минус. — покрутил рукой Юрий.

— Неважно. Зачем вы пришли ко мне? Я обычный китайский бездомный, ютящийся в старой бамбуковой хиженке. — и после этого он, сложив ноги, присел на лежанку рядом с собакой, принявшись её поглаживать, отчего та приятно проскулила и задёргала лапкой.

— Сложно сказать. Но я могу показать. — проговорил Ансин-мэн и вытащил свой смартфон, чем привлёк внимание и Редхеда, вышедшего из-за его спины, так как любопытство дело такое.

И, открыв папку с видео, умеющий исчезать герой, открыл одно из них, на котором были отображены какие-то замазанные китайские символы, да и сама запись была довольно старой, годов восьмидесятых или девяностых. Но то, что было на ней — было достаточно интересно:

В центре тёмной пещеры, пред взором лежащей камеры, было два человека. Одна из них была старой китаянкой в оранжевом кимоно, а другой китаец — этот самый Ксяошенг, только гораздо моложе. И, что-то сказав на китайском, та встала в стойку и сомкнула два кулака вместе, затем это же самое сделал и китаец, а затем, что-то синхронно сказав, вся пещера засветилась алыми огоньками, которые стали плясать и закручиваться вокруг Ксяошенга, в конце концов подняв того, удивлённо что-то кричавшего, прямо в воздух, а затем все эти огоньки преобразовались в прозрачную фигуру бескрылого дракона, внутри которой парил азиат. Но, прошло пару секунд, и фигура снова развалилась на множество огоньков, а запись прервалась.

Кедровия, г. Алексеевск. 29 декабря 2020 года.

Я стоял посреди огромной, постоянно пребывающей и увеличивающейся толпы, несмотря на нихеровый такой холод, да и сильный ветер плюсом. Вокруг меня расположились какие-то молодые девки и парни, попивающие энергосы да пивас, и обсуждающие предстоящее выступление кедровского президента. А это было именно оно. Причём ради всего этого даже убрали ёлку с катком и аттракционами, а также перекрыли все дороги у площади, пропуская только машины очень высокопоставленных людей, а остальным, увы, приходилось добираться пешком.

Чуть вдали, за множеством других людей, расположилась сцена, а подле — фургоны с прибывшими героями, выступающими, а также многочисленной вооружённой охраной и репортёрами крупных европейских и американских изданий. Всё-таки сегодня зеландец, как мне удалось за все эти дни понять, решил «извиниться» за то, что произошло много недель назад, в Папуа. Ну и героев, частично, притащил, вон огромные плакаты на обшарпанных стенах квартир висят, да стенды с ними же кругом.

Сам же я сюда пришёл в том самом пальто с длинным капюшоном, которое своровал не так давно, плюс купил себе чёрный шарф, да и маску нормальную. Конечно, если прям вглядываться, щуриться, сорвать с меня всё это, то узнать всё равно можно будет, но вроде люди не такие идиоты, по-крайней мере пока что…

Но чем меньше оставалось времени до выступления, тем теснее становилось стоять, пару раз меня даже ёбнула по плечу какая-то бабища с ребёнком, да ещё и заявила, мол «хули встал здесь, не видишь, я с сыном пришла, а ему посмотреть на супергероев хочется!». Но я послал её нахрен и продолжил стоять на своём месте, отчего та заорала, обещала позвать полицию, но мне было похуй. И, когда прошло ещё минут пятнадцать, всё началось, под вопли стоящих со мной подростков и прочей составляющей этого сброда. Многие кричали: «Убиииийца!!! Ублюдоооок!!! Фашиииист!!!», — и много чего ещё, однако всё это выглядело несколько показушно, будто бы специально хотели «раззадорить» народ.

Сперва на сцену выбежала какая-то девушка в чёрном костюме и заговорила тихим, наигранно грустным голосом, перед этим попросив народ помолчать и успокоиться:

— Здравствуйте, уважаемые кедровцы и гости из множества других стран… — начала она, чуть закашлявшись, а на площади тем временем заиграла какая-то печальная классика, вроде Моцарта или Бетховена, причём немного похоронное напоминает. — Все мы знаем, что произошло не так давно в Папуа-Новой Гвинее, когда почти десяток отважных и сильных героев сражался с Праведником, могущественным террористом, который, при помощи преступной группировки религиозных фанатиков, сбежал из секретного содержания…

— Как вы такое допустили?! — заорала какая-то бабка, причём неприятным, язвительным старческим голосом.

— Дааааааа!!! Какого хера вы послали людей сдыхать там?! — вторил ей уже какой-то мужчина, а затем и большая часть толпы вступилась поддакивать и прикрикивать схожие вопросы, создавая атмосферу звукового хаоса, отчего даже, блять, голова заболела. А я же заметил, как охраннички поднапряглись, чуть обступили сцену и заёрничали, периодически переговариваясь о чём-то, боятся, видимо, что до чего-то буйного дойдёт.

— Попрошу вас всех успокоиться! — чуть повышенным тоном сказала женщина у микрофона. — Я понимаю, что все мы испытываем горькие и неприятные чувства в отношении случившегося! Но нельзя ничего поделать, просто выслушайте нас, послушайте своего президента и мистера Айронфорта! Я уверена, что даже в такой ситуации можно найти точку соприкосновения….

И, более менее, все утихомирились, но были и те, что по-прежнему продолжали как-то гневно высказываться в отношении зеландца, вот только к ним довольно-таки быстро подходили люди в форме и уводили в сторону для каких-то бесед. Это, возможно, и послужило главной причиной «успокоения» общественности.

— А теперь, перед тем, как уйти со сцены и дать слово президенту, Евгению Курганову, а также Маркусу Айронфорту, я хотела бы проговорить имена тех бесстрашных защитников, что погибли в тот злополучный день… — сказала она и взяла с трибуны какой-то листок, а на проекторе позади загорелось тёмное изображение с горящей свечкой:

— Виндстер… Александр Янковский. — проговорила она, и на экране появлялись мои изображения с выступления, битвы, в чёрно-белом виде, а затем как-бы «сгорали» под эффектом свечи.

— Телепат, Иван Торпев. — после чего на экране появились картинки и с Ваней… Эх, жаль его. Умный был паренёк.

Да, я уже не особо как-то горюю, ибо успел уже всё это дело прочитать несколько дней назад и даже немножечко прибухнуть… Но а затем она проговорила имена остальных пяти, правда это были в основном хэлперы, но всё равно всё это как-то хреново вышло. Зеландец ёбаный…. Впрочем, что теперь поменяешь. Немного радует лишь то, что мне удалось выжить. Да и то — не совсем.