— Северус, замолчи! — крикнул Дамблдор, вскакивая со стула. — Ты не смеешь ему этого говорить!

— Смею, Дамблдор, смею! — перекричал его Снэйп. — Вы же от него все время что-то скрываете, боясь причинить ему неудобства — я же не буду так нежен!

— Я не понимаю, причем тут Белла, — вставил Гарри тихим голосом.

— Вы же ничего не объяснили ему, Дамблдор? — взорвался Снэйп. — Поттер, как ты думаешь, почему тебе удалось убить Беллу?

— У меня получилось случайно, наверное, я хотел отомстить ей, — неуверенно ответил Гарри, пожав плечами. — Не знаю, а что?

— А то! — крикнул Снэйп. — Ты что, тренировался применять смертельное заклинание, которым убил ее, Поттер?

— Нет, я…

— Не говори мне, что ты поставил против нее щит, от которого в нее срикошетило ее же проклятие! — продолжал бушевать Снэйп. — Я прекрасно знаю, что чем ты убил ее, Поттер!

— Северус, прекрати, я тебя умоляю, Гарри не вынесет еще и эту новость! — взмолился Дамблдор, закрывая лицо ладонями.

— Какую новость? — спросил ошарашенный Гарри. — О чем вы, профессор?

— Поттер, ты убил Беллу сильнейшим заклинанием Черной Магии, — ответил Снэйп. — Это заклинание под силу единицам! Ему нас учил сам Темный Лорд — и оно получалось не у всех. Для проклятия "Avada Kedavra" необходимо владеть Черной магией в достаточной мере; по правде сказать, это заклинание может применить только либо очень могущественный Белый маг, как Дамблдор, например, — либо тот, в ком сильно развита Черная магия. Ты понимаешь, о чем я, Поттер? Ты должен не "просто постараться" ее контролировать — ты должен управлять этой силой, иначе…

— Я стану вторым Волдемортом, — закончил Гарри.

— Не произноси при мне его имя! — взревел Снэйп, вскочив на ноги. — Сколько еще раз я тебе должен повторять?

— Да что ж такое! — не выдержал Гарри. — Почему вы сейчас назвали его имя, почему директор его произносит, а мне нельзя? Я не боюсь его имени!

— Ах, ты и этого не знаешь, Поттер?! — удивлению Снэйпа не было предела. — Дамблдор, вы меня поражаете! Вы ему и этого не сказали?

— А что, это снова как-то связано со мной? — попытался отгадать Гарри. — Я думал, что вас просто бесит, что его имя произносит не чистокровный маг и все.

— Поттер, я думал, что ты догадаешься! — воскликнул Снэйп, опускаясь в кресло. — Поттер, имя Темного Лорда — не просто имя — это магия. Каждый раз, когда ты произносишь его имя, он это чувствует, особенно, если ты говоришь это при том, на ком есть его метка.

— Тогда почему же вы называете его имя и не боитесь, что он это почувствует? — нагло спросил Гарри.

— Потому, что ты еще не владеешь Окклюменцией в нужной степени, Поттер, чтобы не бояться оказаться под властью Темного Лорда, — резко ответил Снэйп. — Каждый раз, называя его имя при мне, ты впитываешь черную магию его имени, Поттер. Каждый раз, называя имя, когда рядом находится черная метка — ты отдаешь ему часть своей силы и даешь возможность довлеть на твой разум. Как ты думаешь, ему удалось в свое время одурманить стольких людей?

— Они произносили его имя вслух? — сказал Гарри, и Снэйп теперь рассмеялся.

— Поттер, ты не перестаешь меня удивлять своей тупостью! — издевался Снэйп. — Нельзя же мыслить только в одном направлении, Поттер! Его имя подчинит тебя, если ты будешь его произносить вблизи того, кто связан с Лордом. Так что, будь любезен — называй его как угодно при мне, только не по имени!

— Да, сэр, простите, сэр, — замямлил Гарри.

— Отлично, с этим мы разобрались, — разрядил обстановку Дамблдор. — Так ты готов, Гарри? Северус прав — ты должен знать возможные последствия своей силы. Черная Магия будет расти в тебе быстрее, чем ты можешь себе представить — уже появились ее первые ласточки — "Avada Kedavra".

— Дальше будет еще круче, Поттер, — заверил Снэйп. — Поэтому мы начнем с того, что ты будешь учиться контролировать себя, а потом уже твою силу. Иначе, как я уже сказал, мы похороним на кладбище Хогвартса половину Слизерина.

— А что, в Хогвартсе есть кладбище? — удивился Гарри.

— Так не прочитал историю школы, в которой учишься, Поттер? — вскинулся Снэйп. — Попроси Гермиону Грейнджер тебе рассказать об этом. У тебя же есть карта Мародеров — ты не видел его там?

— Наверное, я не обращал внимания, — пожал Гарри плечами.

— Уже поздно, Северус, Гарри должен идти. А мы с тобой обсудим остальные детали и без него, — сказал Дамблдор.

— Спокойной ночи, директор, — сказал Гарри, поднимаясь из кресла, — спокойной ночи, Мастер Снэйп.

Гарри решил, что ему пора прочесть историю Хогвартса, как давно советовала Гермиона. Так же, Гарри решил, что немедленно посмотрит на карте Мародеров, где находится кладбище на территории школы.

Гарри все же решил поехать в дом Сириуса на каникулы и позвать с собой друзей. Рон, Гермиона и Джинни только этого и ждали, как предполагал Дамблдор. Они с радостью согласились поехать к нему, учитывая, что родители Уизли практически не покидали этот дом, работая на Орден. Гарри так же отправил письмо близнецам, Биллу и Чарли. Для этого Гарри встал в день отъезда на каникулы раньше всех, чтобы написать письма и поручить отправить их Хедвигу — его сове, давно скучавшей без работы. Ребята собрали вещи заранее, и после завтрака уже собрались оправиться через замерзшее озеро до платформы в Хосгмиде, откуда отправлялся Хогвартс — Экспресс до Лондона. Друзья вытащили вещи на снег, запорошивший лестницу перед входными дверями школы, как их остановил знакомый голос.

— Гарри, Гермиона!

— Римус! — воскликнул Гарри, обнимая друга родителей. — Что ты здесь делаешь?

— А Дамблдор тебе не сказал? — спросил Люпин, пожимая руки друзьям юноши. — Вы поедете со мной и с ним на автобусе "Ночной Рыцарь" до дома.

— Мы поедем не на поезде? — удивился Рон.

— Дамблдор поедет с нами? — более настороженно спросил Гарри. — С чего вдруг такая излишняя забота?

— А ты не рад будешь поболтать со мной, Гарри? — непринужденным тоном спросил директор, появившись за спинами ребят.

— Простите, сэр, — сказал Гарри, но старик не придал значения его предпоследней фразе.

— Рад тебя видеть, Римус, — по-отечески обнял Люпина Дамблдор. — Вы готовы, ребята?

Те кивнули в ответ, и группа волшебников пешком двинулась в сторону деревни Хогсмид. Как только они достигли ворот на границе территории Хогвартса, Люпин выбросил вперед правую руку с палочкой, голосуя. Из ниоткуда появился трехэтажный фиолетовый автобус, на подножке которого появился кондуктор Стэн Шанпайк и приготовился зачитывать приветственную речь по затертой бумажке, когда увидел перед собой столько знаменитых людей.

— Албус Дамблдор собственной персоной! — крикнул Стэн. — И Гарри Поттер! Нам сегодня дважды повезло, Эрн!

— Мы хотели бы пройти внутрь, Стэнли, — спокойно сказал директор, отдавая парню мелочь за проезд. — Нам до Лондона, я скажу, где остановить.

После этого, Стэн уже не таращился на двух известных личностей, едущих в его автобусе. Путь до Лондона занял не больше тридцати — сорока минут, и вот они уже вышли в начале улицы, на которой стоял дом Сириуса. Дамблдор напряженно смотрел по сторонам, пока они шли до дома номер двенадцать по площади Гриммо. Ребята уже привыкли к тому, что дом появляется, только если Дамблдор назовет его адрес, или даст записку, где обозначено местонахождение. Сейчас директор назвал адрес очень тихо, и тут же между домами десять и четырнадцать стал появляться еще один дом.

Дамблдор открыл дверь, и ребята вошли с мороза в теплое помещение. Сегодня там горел свет — видимо, теперь его там никогда не выключали. Гарри вспомнил, как несколько месяцев назад он вошел сюда вместе с Тонкс, а сегодня ее уже нет в живых. Казалось, что Люпин подумал о том же, но он сказал это вслух.

— Я помню, что ты пришел сюда летом вместе с Тонкс, — печально сказал Римус, — как несправедливо! Она была так молода!