Существует ли предел возможного могущества?

— Я так понимаю, — Гарри удалось заставить свой голос не дрожать, — ваше поедание единорогов как-то связано с тем, почему вас уволят с должности профессора Защиты. Надо полагать, вы не собираетесь вдаваться в подробные объяснения?

Профессор Квиррелл посмотрел на него. Почти осязаемое ощущение силы, витавшее в воздухе, казалось, исчезло, втянулось обратно в профессора Защиты.

— Мне действительно следует объясниться, — ответил профессор. — Сначала мне нужно наложить несколько Чар Памяти, а затем мы сможем уйти отсюда и всё обсудить. С моей стороны будет неблагоразумно здесь оставаться. А вы вернётесь к этому моменту времени позже, насколько я понимаю.

Гарри пожелал видеть сквозь Мантию, хозяином которой он являлся, и понял, что другой Гарри стоит рядом с ним, скрытый своим собственным Даром Смерти. Затем Гарри велел своей Мантии вновь спрятать его от него самого, что Мантия и сделала. Возможность узнать своё будущее означала также необходимость соответствовать воспоминанию о нём в дальнейшем.

Затем его собственный голос, звучавший непривычно для Гарри-из-настоящего, сказал:

— У него на удивление хорошее объяснение.

Гарри-из-настоящего постарался запомнить эти слова как можно точнее. Больше они ничего не сказали друг другу.

Профессор Квиррелл подошёл к лежащему Драко и произнёс заклинание Ложной памяти. Где-то минуту профессор защиты стоял над ним, полностью погрузившись в себя.

Последние пару недель Гарри изучал Чары памяти. Впрочем, он не мог помочь их накладывать, если только не хотел довести себя до почти полного изнеможения и зачем-нибудь стереть аврору все воспоминания, связанные с синим цветом. Но теперь он представлял, какой концентрации требуют гораздо более сложные чары Ложной памяти. Для наложения этих чар необходимо прожить в своей голове жизнь другого человека во всех деталях, по крайней мере, если не хочется тратить шестнадцать минут на каждую минуту ложной памяти, которые потребуются, чтобы создать основные шестнадцать потоков памяти отдельно друг от друга. И хотя работа с чарами Ложной памяти могла происходить тихо, без каких-либо внешних проявлений, теперь Гарри представлял всю её сложность и потому был впечатлён.

Профессор Квиррелл закончил с Драко и перешёл к Трейси Дэвис, затем к трём аврорам и, наконец, к профессору МакГонагалл. Гарри подождал, но Гарри-из-будущего не протестовал. Возможно, даже сама профессор МакГонагалл, будь она в сознании, не стала бы протестовать. Майские иды ещё не настали, и, судя по всему, произошедшему будет дано на удивление хорошее объяснение.

Один жест — и тело Драко воспарило в воздух, переместилось чуть дальше в лес, а затем аккуратно опустилось на землю. Заключительным движением профессор Квиррелл вырвал огромный кусок из бока единорога, оставив рваные края вокруг раны. Кусок сырого мяса взлетел в воздух, задрожал под действием заклинания Исчезновения и исчез.

— Сделано, — сказал профессор Квиррелл. — Теперь я должен покинуть это место, мистер Поттер. Идите со мной и оставайтесь здесь.

Профессор Квиррелл зашагал прочь, а Гарри последовал за ним и остался на месте.

Некоторое время они шли по лесу молча, затем Гарри услышал приглушённые голоса вдалеке. По-видимому, прибыла следующая группа авроров — ведь первая не вышла на связь. Гарри не знал, как всё объяснила его версия из будущего.

— Они не обнаружат нас и не услышат наш разговор, — сказал профессор Квиррелл. Ощущение силы и тревоги вокруг профессора Защиты всё ещё было очень заметным. Мужчина уселся на пень, и теперь свет от почти полной луны освещал его целиком.

— Прежде всего я должен сказать, что, когда вы будете говорить с аврорами в будущем, вам следует сказать им, что вы напугали бурлящую тьму так же, как того дементора. Это то, что будет помнить мистер Малфой, — профессор Квиррелл тихо вздохнул. — Если они решат, что нечто жуткое, сродни дементорам, и, притом достаточно сильное, чтобы сломить щиты авроров, свободно разгуливает в Запретном лесу, это может вызвать некоторую тревогу. Но я не смог придумать ничего другого. Если после этого лес будут лучше охранять… впрочем, при некотором везении, я уже получил, что хотел. Вы не расскажете, как вам удалось так быстро добраться? Как вы узнали, что мистер Малфой попал в беду?

После того, как капитан Бродский узнал, что Драко Малфой находится в Запретном лесу, по-видимому, в компании Рубеуса Хагрида, он начал выяснять, кто дал на это разрешение. Но к тому моменту, когда настало время снова связаться с Драко, он это выяснить не успел. У капитана авроров был допуск к информации о Маховиках времени, но, несмотря на протесты Гарри, он отказался возвращаться во времени до неудавшейся попытки выйти на связь — для вопросов, связанных со Временем, существовали стандартные процедуры. Тем не менее Бродский выдал Гарри письменный приказ, разрешающий тому вернуться назад и организовать прибытие трёх авроров одной секундой позже вызова, оставшегося без ответа. Чтобы найти Драко, Гарри использовал патронуса — Гарри пожелал, чтобы тот принял форму шара из чистого серебряного света, и ему это удалось. В итоге, авроры прибыли на место с точностью до секунды.

— Боюсь, я не могу вам рассказать, — спокойно ответил Гарри. Профессор Квиррелл всё ещё оставался главным подозреваемым, и лучше, чтобы он не знал всех деталей. — А теперь скажите, почему вы едите единорогов?

— А, — сказал профессор Квиррелл, — что до этого... — он поколебался. — Я пил кровь единорогов, а не ел их. Пропавшая плоть, рваные раны на телах — всё это нужно, чтобы скрыть настоящее положение дел, сделать всё похожим на нападение хищника. Использование крови единорога слишком хорошо известно.

— Мне оно неизвестно, — сказал Гарри.

— Я знаю, что вам неизвестно, — отрезал профессор Защиты, — иначе вы бы не докучали мне своими расспросами. Кровь единорога способна продлить жизнь на какое-то время даже тому, кто находится на самом краю смерти.

Какое-то время мозг Гарри заявлял, что отказывается воспринимать сказанное, что, конечно же, было ложью, потому что нельзя знать, что именно нельзя воспринимать, если ты это ещё не воспринял.

Гарри переполняло странное ощущение пустоты. Возможно, именно это чувствуют люди, когда что-то идёт не по сценарию и они не знают, что надо говорить или делать.

Ну конечно, профессор Квиррелл умирает, а не просто временно болен.

И профессор Квиррелл знает, что умирает. В конце концов, он же вызвался занять место профессора Защиты в Хогвартсе.

И в течение учебного года ему, конечно же, становилось всё хуже. А болезни, от которых становится всё хуже, приводят к закономерному финалу.

И знание это уже было в голове Гарри — где-то на безопасных задворках, где он мог отказаться понимать то, что уже понято.

И, естественно, именно поэтому профессор Квиррелл не сможет преподавать Боевую магию в следующем году. Профессору МакГонагалл даже не придётся его увольнять, он просто...

…умрёт.

— Нет, — голос Гарри немного дрожал. — Должен быть способ…

— Я не дурак и не особенно жажду умереть. Я уже искал. Я зашёл так далёко, просто чтобы не сорвать учебный план, поскольку времени оказалось меньше, чем я предполагал и… — голова озарённой лунным светом фигуры отвернулась. — Не думаю, что хочу это обсуждать, мистер Поттер.

— Но тогда почему… — дыхание Гарри снова сбилось. — Почему кровь единорога не хранится во всех аптечках, чтобы сохранить жизнь тем, кто стоит на пороге смерти из-за того, что им откусили ноги?

— Из-за необратимых побочных эффектов, — тихо отозвался профессор Квиррелл.

— Побочных эффектов? Побочных эффектов?! Какой побочный эффект с медицинской точки зрения может быть хуже, чем СМЕРТЬ?! — последнее слово Гарри уже практически выкрикнул.

— Не все думают так же, как мы, мистер Поттер. Правда, замечу ради справедливости, кровь следует пить из живого единорога, и он в процессе должен умереть. Иначе, что бы я тут делал?