Охотник неподвижно стоит над лункой (и притом иногда в течение нескольких часов, так как этот способ охоты требует много терпения) и не сводит глаз с «указателя», вертикально торчащего в снегу. Когда тюлень поднимается, охотник не может ни видеть, ни слышать его и узнает о присутствии тюленя лишь потому, что «указатель» дрожит или движется вверх. Тогда охотник мечет гарпун вниз, вдоль «указателя». Если гарпун попадает в 5-сантиметровое отверстие лунки, то попадает и в тюленя, так как его нос в это время находится в отверстии. Когда тюлень «загарпунен», охотник удерживает его, обмотав веревку гарпуна вокруг своей ноги, и «ледовым зубилом» расширяет отверстие настолько, чтобы тюленя можно было вытащить. Если поймана нерпа (Phoca hispida), весящая 150–200 фунтов, то ее легко вытаскивает один человек; но морского зайца (Erignathus barbatus), весящего 600–800 фунтов, с трудом могут вытащить два человека.
При этом способе охоты иногда приходится подстерегать тюленя по нескольку часов и даже дней, так как, кроме найденной охотником лунки, тюлень может пользоваться дюжиной других на пространстве в несколько гектаров ледяного поля, покрытого снегом. Поэтому целесообразнее охотиться нескольким людям вместе. Когда найдена одна лунка, один охотник остается сторожить ее, а другие, ведя собак на привязи, идут с ними по концентрическим кругам, пока не будет найдено столько лунок, сколько есть охотников. При таком образе действий обычно удается добыть тюленя гораздо скорее. Кроме того, если охотник возле одной лунки действовал неловко, то он лишь отпугнет тюленя к другой лунке, где, может быть, стережет более искусный охотник.
Всякий, кто хочет жить на морских льдах за счет охоты, должен знать этот способ, который эскимосы называют «маутток» (т. е. «выжидательный»); однако на практике мы им никогда не пользовались и лишь имели его в виду на случай крайней необходимости. Обычно мы добываем тюленей либо в открытой воде, применяя вышеописанный способ (не имеющий у эскимосов особого названия), или же на льду, по способу, который эскимосы называют «аукток» («ползание»).
Тюленей, вылезших на лед и спящих на нем, можно видеть в любое время года; но чаще всего они это делают весной и летом, начиная с марта, когда еще стоят холода в 35–40° C ниже нуля, и до середины лета, когда даже на льду температура достигает 5–10° C выше нуля и большая часть поверхности льдов покрыта лужами талой воды.
Тюлень (может вылезть на лед или из своей лунки (после того как он разгрызет ее отверстие до необходимой ширины, или же оно расширится от таяния), или из полыньи, в которой он плавал. На льду он всегда держится начеку, так как боится белых медведей. Перед тем как вылезть, он озирается во все стороны, приподнимаясь из воды как можно выше, примерно на полметра над уровнем льда. Это он повторяет с интервалами, очень долго, иногда в течение целых часов, пока не решит, что кругом нет медведей и что можно рискнуть выбраться м лед.
Затем следует еще один период крайней бдительности, в течение которого тюлень лежит возле своей лунки, готовый нырнуть в нее при малейшей тревоге. Наконец, он начинает засыпать, что и было его целью, когда он вылез из воды. Однако этот сон — беспокойный, так как тюленя и во сне преследует боязнь медведей. Он засыпает лишь на короткие промежутки времени, от 30 секунд до 1 минуты, а затем поднимает голову на 20–40 см надо льдом и в течение 5–20 секунд озирает весь горизонт, прежде чем снова заснуть. Редко случается, чтобы тюлень спал больше 3 минут подряд; впрочем, в районах, далеко отстоящих от суши, и там, где медведей мало или совсем нет, я иногда видел, что тюлени спят по 5–6 минут.
Иногда оказывается, что спящий тюлень лежит настолько близко к берегу или торосу, что может быть застрелен из-за укрытия. Но обычно тюлени выбирают для сна ровное ледяное поле. В этом случае они увидят охотника задолго до того, как он подойдет на расстояние выстрела. Поэтому для успешной охоты необходимо «притвориться» чем-то неопасным для тюленя. Так как он может заметить, что охотник движется, то последний должен стремиться к тому, чтобы произвести на тюленя впечатление какого-нибудь безобидного животного. Тюленю знакомы лишь три вида животных: медведи, песцы и его собственные собратья — тюлени. Притворяться медведем охотнику нет смысла, так как это спугнет тюленя. Отсюда следует, что нецелесообразно применять белую одежду для «маскировки» на белом льду. Несмотря на такую одежду, тюлень, вероятно, увидит охотника и, приняв подозрительное белое существо за медведя, мгновенно нырнет. Притвориться песцом человеку едва ли удастся, так как песец немногим больше кошки, очень подвижен и все время скачет. Но если человек одет в темное платье и лежит плашмя на льду, то на некотором расстоянии оказывается очень похожим на тюленя и может успешно подражать его поведению.
Охоте на тюленей по способу «аукток» можно научиться у эскимосов, но не всегда, так как существуют несколько эскимосских племен, которые им не пользуются. Во всяком случае, ему можно выучиться у самих тюленей, так как задача охотника заключается лишь в том, чтобы подражать им. Для этого нужно захватить с собою бинокль и в течение нескольких часов иди дней наблюдать за лежащими на льду тюленями с расстояния в 400–450 м. В псевдонаучной литературе по естествознанию животным иногда приписывается поразительно острое зрение. Я полагаю, что в действительности таким зрением обладают многие птицы; хорошее зрение также у американского горного барана, хотя он едва ли может конкурировать с человеком. Волк может разглядеть охотника на расстоянии не свыше 600–600 м, и то лишь при благоприятных условиях видимости; карибу — на расстоянии 400–450 м, а белый медведь и тюлень — на расстояния не свыше 250–300 м.
Играть роль тюленя охотник начинает, когда окажется, примерно в 300 м от него. До этого пункта можно идти согнувшись, пока тюлень спит; когда же он просыпается, необходимо броситься на четвереньки и оставаться в таком положении совершенно неподвижно, пока он снова не заснет. На расстоянии менее 300 м тюлень может разглядеть человека на четвереньках, а такая поза не похожа на тюленя. Поэтому нужно начать ползти, извиваясь подобно змее. Ползти следует не головой вперед (так как в этом положении сходство человека с тюленем недостаточно убедительно), а боком вперед или же по рачьему способу. Охотник ползет, пока тюлень спит; когда же он просыпается, охотник лежит неподвижно. Человека, стоящего на ногах или на четвереньках, тюлень заметил бы в 300 м, но лежащего он может разглядеть не дальше 200 м. Поведение тюленя, который только что заметил лежащего охотника, очень выразительно: он настораживается, немного приподнимает голову и подползает на пару шагов ближе к воде, чтобы в случае чего быстрее нырнуть, а затем внимательно и недоверчиво следит за охотником. Если тот не двигается, то в течение первой минуты подозрительность тюленя все возрастает, и не успеют пройти 3–4 минуты, как он ныряет в воду, так как знает, что настоящий тюлень никогда не остается неподвижным так долго. Поэтому уже в течение первой минуты охотник должен сделать какое-нибудь движение, напоминающее тюленя. Лежа плашмя на льду, легче всего приподнять голову на 20–30 см, оглядеться во все стороны в течение 10–15 секунд, а затем снова опустить голову на лед. Проделав это раз двенадцать, с интервалами в 30–50 секунд, охотнику обычно удается вызвать у тюленя требующуюся иллюзию.
Однако некоторые тюлени бывают очень недоверчивы, и, чтобы преодолеть их подозрительность, приходится не только поднимать голову через известные промежутки времени, но и симулировать другие тюленьи повадки, например, почесывание ластами. Дело в том, что на тюлене, как и на многих других животных, водятся вши. Вследствие вызываемого ими зуда тюленю хочется чесаться, и так как никакие соображения этикета его не стесняют, он постоянно трется боками о лед или скребет себя задними ластами, весьма удобными для этой цели, так как они гибки и снабжены когтями. Поэтому охотнику рекомендуется поворачиваться на льду с боку на бок и часто сгибать ноги в коленях, как бы желая почесаться задними ластами. В 80% всех случаев такие движения внушают тюленю уверенность в том, что он имеет дело со своим собратом, который только что вылез из лунки, чтобы полежать и поспать на льду. Бывают, однако, тюлени, которые, несмотря ни на что, не желают верить; возможно, что они недавно спаслись от нападения медведя и остались запуганными. Кроме того, может оказаться, что тюлень просто проголодался и, вместо того, чтобы утруждать себя рассматриванием пришельца, предпочтет нырнуть и поискать еды. Этим последним мотивом тюлени, по-видимому, руководствуются довольно часто; так, например, тюлени, заметившие меня, вскоре ныряли, если это происходило около полуночи. Вообще тюлень обычно вылезает на лед утром, а около полуночи ныряет, чтобы поесть.
