Из всей группы он единственный, кто до сих пор не купил дом, но он надеялся сделать это сегодня. Он представлял, что это должен быть загородный дом с землей, на которой будет построена студия звукозаписи. Вся группа могла бы жить там, когда они будут делать альбом, на что теперь уходило несколько месяцев. Дейв часто вспоминал с улыбкой, как они записали свой первый альбом за один день.

Дейва переполняли волнения — еще никогда раньше не покупал дом. Он всей душой рвался к Бип, но он решил, что сначала нужно довести дело до конца, а потом, когда их ничто не будет отвлекать, они вместе будут проводить время. В аэропорту его встретил управляющий делами Мортимер Шульман. Дейв взял на работу Морти, чтобы он вел его личные финансовые дела отдельно от остальной группы. Морти был мужчина средних лет, который одевался по-калифорнийски нестрого: темно-синий пиджак спортивного покроя и голубая рубашка с незастегнутым воротом. Поскольку Дейву исполнилось всего двадцать лет, он часто замечал, что юристы и бухгалтеры относятся кнему снисходительно и пытаются давать указания, вместо того чтобы сообщать информацию. Морти относился к нему как к боссу, каким он и являлся, и представлял варианты, зная, что решения принимать Дейву самому.

Они сели в «кадиллак» Морти, по мосту Сан-Матео пересекли залив и взяли курс на север, проехав мимо университетского городка Беркли, где училась Бип.

— Я получил предложение для тебя, — сказал Морти, ведя машину. — Это не входит в мою компетенцию, но, как я понял, они сочли, что я кто-то вроде твоего личного агента.

— Какое предложение?

— Телевизионный продюсер Чарли Лэклоу хочет поговорить с тобой о создании твоего собственного телешоу.

Дейв удивился: он не ожидал ничего подобного.

— Какого шоу?

— Ну, ты знаешь, что-то вроде «Шоу Дэнни Кея» или «Шоу Дина Мартина».

— Ты это серьезно?

Вот так новость! Иногда Дейву казалось, что на него валится успех: то модные шлягеры, то платиновые альбомы, то гастрольные турне, то популярные фильмы, а теперь это.

Каждую неделю по американскому телевидению транслировали десяток или больше эстрадных программ, в названии которых присутствовало имя кинозвезды или комика. Ведущий представлял гостя, вел с ним минутную беседу, а потом гость исполнял свой последний хит или показывал комедийный номер. Их группа много раз появлялась в таких передачах, но Дейву не приходило в голову, как они могли вписаться в формат ведущих.

— Значит, будет «Шоу “Плам Нелли”»?

— Нет. «Дейв Уильямс и друзья». Они не хотят всю группу. Нужен только ты.

Дейв засомневался:

— Это лестно, но…

— Тебе представился редкий случай, скажу я. Обычно у поп-групп жизнь короткая, а у тебя появился шанс стать семейным музыкантом, и эту роль ты можешь играть до семидесяти лет.

Слова Морти попали в точку. Дейв уже задумывался о том, что он будет делать, когда «Плам Нелли» перестанет быть популярной. Такое случалось с большинством эстрадных исполнителей, хотя были и исключения: Элвис все еще в фаворе. Дейв собирался жениться на Бип и иметь детей, а эта перспектива казалась ему безрадостной. Может быть, наступит время, когда ему придется иным способом зарабатывать на жизнь. Он подумывал, не стать ли ему звукорежиссером или продюсером: в случае с «Плам Нелли» он хорошо справлялся и с той, и с другой ролью.

Но не слишком ли рано заниматься этим сейчас? Группа очень популярна и наконец-то хорошо зарабатывает.

— Нет, я не могу, — сказал он Морти. — Да и группа может распасться. Я не стану рисковать, когда нам сопутствует успех.

— Должен ли я сказать Чарли Лэклоу, что ты не заинтересован?

— Да. К сожалению.

Они пересекли еще один длинный мост и въехали в холмистую местность с фруктовыми садами на нижних склонах. Сливы и миндаль были усыпаны розовыми и белыми цветами.

— Мы в долине реки Напа, — сказал Морти.

Он свернул на пыльную дорогу, которая, извиваясь, поднималась вверх. Через полтора километра он въехал в открытые ворота и остановился перед большим одноэтажным домом.

— Он первый в моем списке и ближайший к Сан-Франциско, — пояснил Морти. — Не знаю, то ли ты имел в виду.

Они вышли из машины и направились к дому беспорядочной постройки с деревянным каркасом, одному из тех, что простоят тысячу лет. Он выглядел так, словно к основному жилищу были добавлены две или три пристройки в разное время. Когда они обошли его, перед ними открылся великолепный вид на долину.

— Красота! — воскликнул Дейв. — Бип будет в восторге.

За домом простирались обработанные поля.

— Что здесь выращивают? — спросил Дейв.

— Виноград.

— Я не хочу быть фермером.

— Ты будешь землевладельцем. Тридцать акров сдаются в аренду.

Они вошли в дом. Кроме разнородных столов и стульев в нем не было никакой мебели. Даже кроватей.

— Здесь кто-нибудь живет? — спросил Дейв.

— Нет. Каждую осень несколько недель здесь ночуют сборщики винограда.

— А если я переберусь сюда…

— Фермер найдет другое место для своих сезонных рабочих.

Дейв огляделся. Все вокруг выглядело обветшалым и заброшенным, но красивым. Деревянные части строения казались прочными. В основном здании были высокие потолки и красивая лестница.

— Скорее бы Бип увидела все это, — проговорил он.

Из окна основной спальни открывался такой же великолепный вид на долину. Он представил себе, как он и Бип встают утром и смотрят из окна, приготавливая кофе и завтракая с двумя или тремя босоногими детьми. Это было чудесно.

В доме хватало места для полдюжины гостевых спален. Огромный отдельно стоящий сарай, в настоящее время забитый сельскохозяйственными машинами, по размерам идеально подходил для студии звукозаписи.

Дейв хотел купить этот дом немедленно. Про себя он сказал: «Не спеши».

— Какую цену они предлагают? — спросил он.

— Шестьдесят тысяч долларов.

— Это что-то.

— Две тысячи долларов за акр — это примерно рыночная стоимость за плодоносящий виноградник, — пояснил Морти. — За дом они не берут ни цента.

— Дом нужно будет ремонтировать.

— Что верно, то верно. Центральное отопление, новая электропроводка, теплоизоляция, новые ванные… Ремонт может обойтись почти в такую же сумму.

— Скажем, всё вместе сто тысяч долларов, не считая звукозаписывающего оборудования.

— Траты немалые.

Дейв улыбнулся.

— К счастью, я могу себе это позволить.

— Ну конечно.

Когда они выходили из дома, на дорожке остановился пикап. Из него вылез широкоплечий мужчина с обветренным лицом. Он был похож на мексиканца, но говорил без акцента.

— Дэнни Медина, здешний фермер, — представился он.

Он обтер руки о свой комбинезон, прежде чем обменяться рукопожатием.

— Я думаю купить этот дом, — сказал Дейв.

— Хорошо. Будем соседями.

— Где вы живете, мистер Медина?

— Мой коттедж на другом конце виноградника, за гребнем холма. Вы европеец?

— Да, англичанин.

— Европейцы любят вино.

— Вы делаете вино?

— Немного. Мы продаем большую часть винограда. Американцы не любят вино, кроме американцев итальянского происхождения, и они импортируют его. По большей части люди предпочитают коктейли и пиво. Но наше вино хорошее.

— Белое или красное?

— Красное. Пару бутылок не желаете, чтобы попробовать?

— Конечно.

Дэнни достал из кабины пикапа две бутылки и дал их Дейву. Тот взглянул на этикетку.

— «Красное с фермы “Дейзи”», В прочитал он.

— Это название местечка, В пояснил Морти. — Разве я не сказал? Ферма «Дейзи».

— Дейзи зовут мою мать.

— Может быть, это хорошее предзнаменование, — сказал Дэнни и сел в свой грузовичок. — Желаю удачи.

Когда Дэнни отъехал, Дейв заметил:

— Мне здесь нравится. Давайте покупать.

Морти запротестовал:

— У меня в списке еще пять, которые я хотел показать.

— Я тороплюсь к своей невесте.

— А вдруг тебе болыше понравится какой-нибудь другой дом?