Я вздохнула и развернулась что бы уйти, но он не отпустил:

— А поцелуй на прощанье? Любимая, всего две недели… Через две недели я приду за тобой, — он ласково и нежно коснулся моих губ.

— Все! Отпусти, иначе я сейчас расплачусь…

— Хорошо, иди! Успехов тебе на экзаменах!

— У нас говорили «ни пуха, ни пера»…

— Ни пуха, ни пера, — послушно повторил Алок.

— К черту! — прошептала я, уже убегая…

— Ния! — перехватил меня Лион в конце аллеи, и прижал к себе, — Мне не нравится твое настроение.

— Мне тоже, — уткнулась я в его грудь, — Нам обязательно идти через зал?

— Нет, но лучше через зал. И не с таким похоронным настроением.

— Тогда давай немного постоим на балконе. И… И ты вина обещал…

Лион прищелкнул пальцами и с улыбкой протянул мне бокал с холодным чуть терпким вином.

Следующие две недели промелькнули в перманентном кошмаре экзаменов… Десятого флавуса мы с Лионом отметили год, как родился Далси. В этом мире не было принято отмечать дни рождения… Может из-за того, что их было очень много в жизни магов… Праздновали только у детей с трех и до двадцати трех, когда наступало совершеннолетие. К этому времени ребенок, обычно, заканчивал образование и выпускался во взрослую жизнь…

Бутылка шипучего эльфийского, маленькие пирожные от нашего повара, визит в детскую (тише-тише… если ОН проснется…), страстный поцелуй на пороге спальни, чулок, свешивающийся с балдахина по-утру…

Ферте! Последний экзамен сдан! Мраморная лестница Университета, поворот, еще поворот… Охрана безнадежно отстала… Я замираю на верхней ступени очередного пролета… Там внизу у окна… Ал… С огромным белым букетом… Четыре медленных шага вниз по ступеням…

— Ох! Успел! — из-за поворота лестницы появляется Лион. С букетом. Таким же. Только чуть розоватым…

— Ния! А чего ты остановилась? Спускайся! — это уже на два голоса, практически синхронно… А я… Я замираю на ступеньке… Это еще хорошо, что у всех экзамены и на лестнице никого нет… Только черные силуэты охранников наверху и двое мужчин внизу… Мужчин, которых я люблю… И, похоже, одинаково сильно…

— Ния! — они одновременно делают шаг вперед… Я надеваю радостную улыбку и, перепрыгивая через ступеньку, продолжаю спуск вниз… Два одурманивающих букета позволяют спрятать мою растерянность, два одурманивающих мужчины целуют меня…

— Ния, я буквально на минутку… Только поздравить тебя! Утром в арере жду. Ал, портал в кабинет открывай… — и муж, чмокнув меня в щечку и вручив букет, скрывается в синем портале.

— Лион! — только и успеваю крикнуть я.

— Я собираюсь тебя похитить прямо отсюда! — обнимает меня Алок.

— И куда ты будешь меня похищать?

— Сейчас в Тигад, мы сегодня приглашены на ужин к эль Тирно. А завтра вернемся в замок.

Я предупредила охрану, и Алок, крепко обняв меня, шагнул в портал.

Мы вышли в гостиной посольства, в той части, где жил Алок. Я сразу поежилась, у нас сегодня был прекрасный, почти летний день, а здесь было очень даже прохладно.

— Подожди минутку, — вышел куда-то Алок и вернулся спустя пару минут, накинул мне на плечи большой пуховой платок, — сейчас камин затопят, будет теплее.

В комнату вошел огроменный орк, поставил у камина корзину с какими-то синеватыми шариками, и начал закладывать эти шарики в камин, потом достал огниво и чиркнул им. В камине моментально занялся огонь. Слуга поклонился и вышел.

— Ал, а это что? — взяла я в руки шарик, на ощупь он был как сухой лист.

— Это уголь. В Катмире очень мало лесов, поэтому топить камины деревом, непозволительная роскошь… Зато здесь много шахт, где можно добыть уголь. И много всего другого интересного и полезного.

— А почему он голубой?

— Чтобы не пачкаться, его заворачивают в листья суми, это такой сорняк, его очень много в предгорьях. Листья высыхают и образуют плотную оболочку, к тому же они и горят очень хорошо. Мы закупаем для каминов уже готовый и разложенный по корзинам уголь, а на кухне используется обычный черный. Пойдем, платье себе на вечер выберешь.

— Ты так говоришь, как будто у тебя здесь целый магазин…

— Ну… магазин — не магазин, а каталог я утром у Лат отобрал…

— Магический каталог? Ты, наконец, решил разрешить мне им воспользоваться?

— Ния! Ты прекрасно понимаешь, что в столице и в Малони одеваться из каталога тебе по статусу не положено. Здесь же это единственная возможность приобрести привычное для тебя платье…

— Пойдем! Сколько у нас еще времени?

— Чуть больше круга.

— Ал, попроси мне ванну набрать. Только без всяких изысков и массажей…

— А что? Не понравилось? — рассмеялся Алок.

— Наоборот! Слишком расслабляет! Где твой каталог? — забралась я с ногами на кровать, захватив по дороге, сложенный на кресле плед. Алок положил передо мной толстый красочный журнал, поправил подушки и пристроился рядом:

— Иди сюда, — притянул и обнял он меня, — Посмотри сначала вечерние, а потом, так и быть, можешь полистать все остальное, — его губы ласково коснулись моей шеи.

— Как тебе вот это? — ткнула я пальцем в какое-то желто-кружевное безумие.

— Нет, дорогая… У меня нет ярко-зеленого костюма, а все остальное будет с ним плохо сочетаться… — рассмеялся в ответ Алок.

— Ал, а там, в зале тоже холодно?

— Там сегодня с утра протапливают… Но, вообще-то прохладно…

— Тогда вот это, — указала я на платье из темно-зеленого шерстяного трикотажа с глубоким декольте и золотистой вышивкой по подолу и краю чуть расширяющихся рукавов.

— Неплохо… А вот это? — привлекло Алока фиолетовое платье со строгим воротником стоечкой…

— А ты спину видел?

— Где?

— На этом платье… — крутанула я пальцем картинку.

— Ой, не… Замерзнешь… — вынес вердикт удивленный почти полным отсутствием спинки мужчина, — Тогда давай то зеленое… Что-то тут с теплыми вечерними платьями совсем плохо…

— Ал! Странно, что здесь вообще есть вечерние платья! Это же все рассчитано на так называемый средний класс. А они по балам не ходят…

— А что же ты так к этому каталогу стремилась? Да и Лат постоянно его заказывает.

— А вот рабочая и повседневная одежда здесь попадается очень даже приличная! И без всяких вычурных бантиков и стразиков!

— Посмотри еще туфли и белье… Я все сразу закажу.

— А белье… А можно я тебе только каталожный номер скажу?

— Можно! Я пока служанок потороплю, что-то они с ванной долго возятся…

Я с увлечением принялась разглядывать картинки и выбирать белье и чулки… О! Вот этот малиновый комплект с черным кружевом вполне подойдет… Ну и что, что платье зеленое… Зато у бюстгальтера застежка спереди, а на поясе для чулок и трусиках стразики…

— Алок! — я повернулась перед зеркалом, рассматривая прическу сзади, — Я забыла спросить! Это просто ужин или по какому-то поводу?

— У Антанила и Сильмы сегодня юбилей свадьбы.

— И сколько они уже вместе? Пять?

Алок вдруг рассмеялся:

— Ты лучше сядь, дорогая! Пятьдесят!

— Сколько?! Ал! Ты шутишь!? Они совсем не выглядят… — начала я и осеклась… Если вспомнить, сколько лет Алоку и Лиону…

— Да, дорогая, ты совершенно права… — подошел он ко мне с улыбкой, — Сильма со своими вечными проказами совсем не тянет на свои триста двадцать семь…

— А Антанилу сколько?

— Он старше ее лет на семьдесят.

— Ал, а подарок?

— На столе в гостиной стоит. Упаковать сможешь?

— А посмотреть можно? — на столе стояла большая резная шкатулка.

— Да, конечно, — Алок приоткрыл шкатулку. На темном шелке лежали две изумительной красоты кофейные чашечки.

— Какие красивые!.. Ал… Но это… — меня терзали сомнения… Кофейные чашечки на юбилей?

— Ния! Вот совсем ты нашим искусством не интересуешься! Это чашки эпохи Минь… Да еще и не обычные. Они придают наливаемому в них кофе вкус настроения.