— Фенрал, тебя ничего не смущает? Не волнует?

— А должно? — мужчина запнулся, но быстро выровнялся, замедляя шаг и продолжая сосредоточенно накладывать заклинание защитного купола.

— Нет ли у тебя нехорошего чешуйчатого предчувствия из-за того, что ты таскаешь меня как мешок муки? Да и моя девичья честь страдает от того, что я в таком виде…

Надо отдать должное мужчине, ни один мускул не дёрнулся на его лице, он молча телепортировался и вернулся уже с комплектом моего костюма для тренировок.

— Так ты двигайся и высохнешь, а не как вчера, стояла как громом поражённая. Чего, спрашивается, стояла-то? — бурчал он, отвернувшись и сладко потягиваясь время от времени. — Долго ты там? Ты себе врагов и приключений наживаешь быстрее, чем часы тикают. Время поджимает.

Врагов? Это о чём он сейчас? Пока что я только, разве что, демона обидеть успела, но, надеюсь, что он отходчивый или занят настолько, что уже и забыл о моей персоне. Да и вообще, Хранители пришли к выводу, что его в Империи быть не должно.

Ай, потом, всё потом, сейчас меня интересует, почему Зигфрида всё ещё нет.

— А тебе не скучно тут всё время находиться? — совсем не к месту спросил Фенрал, а в его голосе появились внезапные интригующие интонации.

Успела лишь вопросительно вскинуть бровь, когда он продолжил:

— Я тут подумал, драконы — страшные собственники, вдруг один из них запрёт тебя тут, не будет выпускать… Или ты не хочешь побродить по незнакомым городам, поглазеть на диковинки этого мира, полюбоваться местной экзотикой?

— И что же мне помешает обратиться за помощью к Зигфриду и Сейре? — заговорчески прошептала я, подыгрывая Фенралу.

— О, а ты не знала? Лишь драконы могут телепортировать других, а остальные, даже сильные маги, могут перемещать лишь себя, так что не помогли бы тебе ни Сейра, ни Зигфрид.

— И что же ты мне предлагаешь?

— А ты ещё не поняла, что у меня за магия? — не без ехидства спросил он, чертя мечом узоры на земле.

От любопытства вот-вот лопну, слов не хватает выразить всю степень своей заинтересованности.

— Ты продержись без массива три минуты боя, расскажу, помогу, — подмигнул он мне и встал в боевую стойку.

***

Если бы у Миры была возможность хоть немного осмотреться во время спарринга, то она увидела бы, насколько опешил от происходящего её фамильяр.

Мстительное удовольствие, которое получал Адриан от лицезрения жестокости по отношению к девушке, быстро сменилось искренним беспокойством за хозяйку. И если первое было отголоском разума и демонической сути, то второе было продиктовано инстинктами защитника.

Он и рад был бы прийти ей на помощь, но его изловил внезапно возникший сосредоточенный Альберт, нервно сжимающий кулаки и сцепивший зубы от собственного бессильного гнева на самого себя.

Тренировка прошла… быстро.

— О чем это вы там шептались? — спросил Альберт, нежно прижимающий к себе Миру, которая вновь находилась в ужасном состоянии. Он осторожно дотрагивался до ран и синяков, а от его пальцев шёл приятный заживляющий холодок.

— Пугал и мотивировал, — ответил ему стоящий рядом Фенрал, застынувший в привычной для него, обманчиво небрежной позе.

— Пугал чем?

— Лучше просить кем. Тобой.

Дракон едва не поперхнулся от настолько двусмысленного ответа, но быстро взял себя в руки, поскольку исцеляющие заклинания требовали предельной концентрации.

— А мотивировал чем? Или опять — кем?

— Секрет, — хмыкнул Фенрал и чуть заметно улыбнулся уголками губ, — но надеюсь, что этого стимула хватит, чтобы я больше не видел этих испуганных глаз, желающих больше всего на свете сбежать подальше от меня. Палач не моё призвание уж точно. Сегодня она продержалась тридцать секунд, а условием я поставил три минуты.

— Первую неделю не зря называют неделей боли, она самая тяжёлая.

— И необходимая.

Как прошла моя тренировка? Бинго! Отвратительно. На душе кошки скреблись от осознания собственной слабости, хотя я действительно старалась.

Открыла глаза, скользнула взглядом по лежащему рядом Альберту. По его рассыпанным волосам, голому торсу, умиротворённому лицу, выразительным чертам — объективно хорош, чего уж там. А в кольце его уверенных сильных рук я так и вовсе чувствовала себя тепло, уютно и защищённо.

Соблазнительное начальство конечно досталось, но Фенрал задал хорошие вопросы. Правильные. Хоть и неприятные. Ведь одно дело, когда при возникшей симпатии у тебя есть выбор, а совершенно другое, когда за тебя всё решили. Только… только я впервые испытывала настолько сильное, головокружительное влечение к кому-то.

Вдруг мужчина открыл глаза. На чётко очерчённых губах появилась лукавая улыбка, а карие глаза заблестели весельем:

— Ещё не передумала остаться в армии? Нет? Тогда Зигфрид…

В этот момент мой живот жалобно заурчал от голода. Как ни посмотри, а мы синхронно и достойно друг друга убивали всю романтику на корню.

Повисло напряжённое молчание. Вроде бы, в его глазах проскочила обеспокоенность и растерянность, а вот у меня в горле застрял горький комок обиды:

— Заперли! Покормить забыли, голодом морите! И тренируете до потери сознания? Отказаться от армии? Нет уж! Из вредности стану самой сильной и милостливо разрешу…

Что именно я собиралась милостливо им разрешить делать, я не придумала, поэтому заскрежетала зубами и с психами, злясь на саму себя за несдержанность, выскочила из комнаты, бросив вскользь о том, что буду ждать Зигфрида в библиотеке.

На выходе едва не споткнулась о фамильяра. Надменный недовольный прищур и эффектно подрагивающий кончик хвоста демонстрировали скрытое негодование и возмущение. Желания разбираться сейчас в оскорблённых чувствах комочка шерсти не имела, поэтому молча перешагнула и ускорилась. За мной по пятам следовало бессовестное, обиженное сопение.

Я как раз пересекала гостиную, когда послышался невозмутимый голос за спиной:

— Впервые вижу настолько боевого солнечного зайчика.

Это было настолько неожиданно, что я вмиг остыла и остановилась как вкопанная, заозиравшись по сторонам.

— Ой-ой. Боюсь-боюсь, — уравновешенно вторил ему второй голос слева от камина.

Надо отдать должное, кто-то хорошо умел прятаться, комната была абсолютно пуста, но откуда-то справа от окна зазвучал уверенный третий голос:

— Я прям даже немного впечатлился.

— От нас требуется проявить сочувствие? — задумчиво протянул четвёртый голос совсем рядом со мной.

Довольно быстро мне стало не по себе. С удовольствием вышла бы сейчас подышать свежим воздухом. Слышать голоса — плохая примета.

— Я не ослышался, сочувствие? — скептически переспросил пятый голос, доносившийся из кресла.

— Какой интересный экземпляр фамильяра, — отрешённо отозвался шестой голос с лестницы.

Наступила внезапная тишина. Невольно нахмурилась — ситуация казалась абсолютно непонятной, если даже не пугающей.

— Хотим тебя изучить! — властно заявил седьмой голос прямо передо мной.

Я едва не взвизгнула, когда перед носом возник из ниоткуда собранный и степенный Зигфрид. Образец мужской грации, воплощение невозмутимости и скрытой опасности. Но стоило взглянуть в его синие глаза, как из лёгких будто вышибло весь воздух, как если бы я очутилась под водой, спрыгнув с большой высоты. Стало по-настоящему холодно. Тело сковал пробирающий изнутри леденящий озноб, а душу паралич и безразличие.

— С этим заклинанием ты будешь посговорчивей и вести беседу станет куда проще, — губы мага растянулись в неприятной, практически змеиной улыбке. Апатия тисками льда захватила и разум, и тело.

— Надо было помягче, ты только посмотри, какая краля, — отозвался второй Зигфрид, отличавшийся от первого весёлым блеском в глазах и шальной улыбкой. Он подскочил ко мне, заботливо поправил выбившийся у меня локон, после чего зачем-то схватил кочергу и начал разжигать огонь в камине. — Её надо отогреть!