В своем первом докладе об операциях против Советского Союза 5 декабря 1940 г. генерал-полковник Гальдер заявил, что реки Днепр и Западная Двина образуют самый последний рубеж, на котором русские должны остановиться, если они хотят защитить свои индустриальные районы. Отсюда он делал вывод, что германское командование должно стремиться к тому, чтобы ударами танковых сил воспрепятствовать созданию противником сплошного фронта обороны по западному берегу этих двух рек. Предыдущие операции в этом отношении проходили нормально. Группа армии «Север» продвинулась даже далеко за Западную Двину. Успехи, достигнутые на полях сражении, были не так велики. Правда, группа армий «Центр» одержала почти сверх ожидания большую двойную победу, но две другие группы армий только гнали противника впереди себя. Немецкие войска вышли на рубеж, проходивший от Днестра через Случь, Днепр в районе Орша до южной оконечности Чудского озера. Эго было не что иное, как «линия Сталина» – не сплошная линия оборонительных сооружений, но все же цепь полевых укреплений, усиленных противотанковыми рвами и проволочными заграждениями, строительство которых было начато еще до 1941 г. и в последние недели продолжалось с лихорадочной быстротой.

Для дальнейшего использования танковых групп положение группы армий «Юг» казалось многообещающим; на группу армии «Центр» после больших успехов под Минском и Белостоком и после того, как 2-я танковая группа вышла к Днепру, можно было возлагать довольно большие надежды; на севере предпосылки для решающих, успехов были не очень благоприятными, поскольку группа армий «Север» вынуждена была обходиться собственными силами. Пока еще нельзя было сказать, будет ли возможно своевременно бросить подвижные соединения группы армий «Центр», как это планировалось, на север для поддержки действующих там немецких войск.

Немецкая авиация всюду оказывала эффективную поддержку сухопутным войскам. Ее моральное воздействие на противника было велико. Русская же авиация действовала очень осторожно. Уничтожить ее, как это удалось сделать с авиацией противника в Польше и во Франции, немецкая авиация не сумела, очевидно, ввиду большой глубины русской территории и своей занятости поддержкой сухопутных войск на поле боя.

Командование и войска оказались на высоте требований, которые предъявлял к ним необычный, значительно более трудный, чем все предыдущие, театр военных действий. Убедительным было упорство противника; поражало количество танков, участвовавших в его контратаках. Это был противник со стальной волей, который безжалостно, но и не без знания оперативного искусства бросал свои войска в бой. Для серьезных опасений не было никаких оснований, однако уже было ясно одно: здесь не могло быть и речи о том, чтобы быстрыми ударами «разрушить карточный домик». Эта кампания не будет проходить так же планомерно, как прежние.

Когда начались бои за собственно Россию, Сталин обратился к русскому народу с пламенным призывом, который являлся по существу программой действий.

«При вынужденном отходе частей Красной Армии, – говорилось в нем, – нужно угонять весь подвижной железнодорожный состав, не оставлять врагу ни одного паровоза, ни одного вагона, не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего… В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога лесов, складов, обозов. Противника нужно преследовать в уничтожать на каждом шагу{21}… В каждом городе, которому угрожает опасность нашествия врага, мы должны создать народное ополчение, поднять на борьбу всех трудящихся, чтобы своей грудью защищать свою свободу, свою честь, свою Родину{22}».

Этот призыв – и отчасти здесь были виноваты сами немцы – нашел отклик в сердцах людей. Они откликались на него тем охотнее, чем дольше затягивалась война, чем больше тускнел ореол непобедимости Германии и чем больше обнаруживалась неспособность немецкой военной администрации создать в оккупированных областях такой режим, который отличался бы от прежнего большей свободой.

Одновременно Сталин обратился за помощью к Англии и предложил немедленно открыть новые фронты во Франции и Северной Норвегии, которые должны были не только облегчить положение Красной Армии, но одновременно и устранить для Англии опасность вторжения. С упорством, на которое способны только русские, это требование постоянно выдвигалось на протяжении трех лет без учета его практического осуществления. Несколько благоприятнее для Советского Союза обстояло дело с поставкой оружия, снаряжения и стратегического сырья. В конце июля 1941 г. Черчилль обещал прислать 3 млн. пар обуви, в конце августа он предложил 445 истребителей. Все требования в отношении сырья должны были удовлетворяться. Поставки оружия

и боеприпасов, которые Соединенные Штаты обещали англичанам, Англия теперь была обязана делить с Советским Союзом. До того как американская военная промышленность начала работать на полную мощность, все это поступало в очень скромных размерах. Но с июля 1942 г. американцы обещали поставлять обеим странам вместе ежемесячно 1200 танков, а с октября 1942 г. – до 2 тыс. танков. Начиная с 1 июля 1942 г. русские в течение одного года должны были получить 3600 самолетов. Это было значительное количество боевой техники при условии, что она не прибудет слишком поздно.

Выход группы армий «Юг» к Днепру

После того как в начале июля группа армий «Юг» захватила Восточную Галицию и Западную Украину, она могла снова приступить к выполнению своей прежней, хотя и несколько измененной оперативной задачи, 6-я армия и 1-я танковая группа стояли у самой реки Случь, имея в тылу 17-ю армию, которая только еще подтягивалась к реке Збруч. 11-я армия и румыны находились в Буковине и в северной части Бессарабии.

Если бы теперь удалось согласно первоначальному плану быстро продвинуться левым крылом к Киеву и затем нанести удар в юго-восточном направлении, то была бы возможность отрезать и уничтожить силы противника, действующие против 17-й и 11-й армий, а также против румын, прежде чем эти силы успеют отойти за Днепр. Нужно было также выполнить дальнейшее требование директивы о стратегическом развертывании: как можно быстрее захватить переправы через Днепр в районе Киева и южнее для продолжения операций на противоположном берегу реки.

5 июля на северном крыле группы армий «Юг» начали наступление 6-я армия и 1-я танковая группа. «Линия Сталина» была прорвана в районе Новоград-Волынский и южнее, танки через несколько дней достигли Бердичева и Житомира. Казалось, танковая группа наконец-то вышла на оперативный простор; группа армий уже поставила ей задачу захватить Умань, как вдруг здесь, как это часто бывало в течение лета во многих местах Восточного фронта, прошли сильные дожди и на несколько дней сделали невозможным всякое движение по размытым дорогам. К тому же противник вел активные действия против флангов танковой группы. Прошло больше недели, пока она с помощью 6-й армии смогла продвинуться к Белой Церкви. Когда после этого танковая группа хотела повернуться на юго-восток, подошедшие войска противника нанесли сильный удар по ее левому флангу, в результате чего пришлось использовать часть сил для обороны.

Лишь когда наступавшие южнее части 6-й армии поравнялись с танковой группой, она получила возможность продолжать наступление в юго-восточном направлении.

Между тем 6 июля и 17-я армия начала наступление через Збруч, к 15 июля прорвала «линию Сталина» в районе Бар и 18 июля захватила плацдарм на реке Южный Буг у Винницы.

Правее через Могилев на Балту продвигался северный фланг 11-й армии вместе с румынской 3-й армией. Южный фланг 11-й армии и 4-я румынская армия наступали через Кишинев и Балту к Днестру.

Таким образом, теперь вся группа армий «Юг» вела наступление. Она еще могла бы выполнить свою задачу – отрезать крупные силы противника, отходящего к Днестру, если бы танковая группа быстро продвинулась вперед между Южным Бугом и Днестром. Этот замысел русские стремились сорвать всеми силами.