Ощущение, что взяли серебряные нитки, изваляли в блёстках и соединили нас. Кожу бьёт иголками, рану простреливает, когда наши нити переплетаются. Сначала с Владом и я задерживаю дыхание, напуганная, в растерянности. Лёгкие отказываются работать до того момента, пока магия Захара тоже не сплетается с нашей.

Димины нити тянутся, но не трогают.

Долго.

Целую вечность.

Пожалуйста, пусть всё получится. Давайте чертовы Боги, не мешайте. Пожалуйста. Пожалуйстапожалуйстапожалуйста.

Всё внутри зависает, ожидает.

И рвётся, когда нить Димы оплетает все остальные, крепче соединяя.

Рану жжёт, обдаёт всё тело теплом, с котором сложно справиться. Хватаюсь свободной рукой за алтарь, пытаюсь не рухнуть вниз. Второй обряд за ночь плохая идея.

Идеальная.

Хорошая.

Мысли путаются, могу только смотреть на то, что происходит между нами. Нити напоминают сизый дым, который выпустили после затяжки сигаретой. Но крепнут, превращаясь будто в цепочки.

Всё вокруг трещит, оглушает. Как статическое электричество, которого стало слишком много.

А после нити темнеют, наливаются красным, смешиваясь с нашей кровью. Алый начинается от запястья мужчин, медленно переплетаясь, спускаясь ко мне. Застывают, и я чувствую, тот самый момент. Словно скажу слово неправильно, и чья-то связь не спустится дальше.

— Я выбираю стаю Альф, всегда буду. Вы мои, а я ваша.

Меня колотит, бьёт током, когда серебряные нити между нами полностью превращаются в красные. Дрожь проходит по телу, застывает судорогами в сердце.

Мне жарко, душно, голова идёт кругом. Стоять так сложно, но и не нужно. Крепкие руки Димы подхватывают, прижимают к себе. Губы Влада находят мои, Захар прикусывает кожу на шее.

— Ещё немного, зеленоглазка, — шепчут, целуют. Всё размывается в том, как мне хочется их ближе. — Метка и всё закончилось. Умница наша.

— Любимая.

— Смелая зеленоглазка, позволишь поставить метку? Навсегда, эта никуда не уйдёт и не затянется.

— Три метки? Бедная моя шея.

Мужчины смеются, чьи-то пальцы мнут ткань платья, задирая выше. Обжигают прикосновениями бёдра, заставляя сжиматься всё внутри. Чьи-то губи касаются раны на запястье, проводят горячим языком, простреливая волнами удовольствия.

И я сама откидываю шею, приглашая поставить метку. Захар прав, последняя ступень к тому, чтобы всё закончилось. Обряд позади, так просто, так легко… Спасибо, Волчьи Боги.

Теперь метка, и не одна.

Плевать, даже если тридцать три будет.

В конце концов, я всё всегда позволяю стае Альф.

Моей стае.

Влад

— Я вернулась!

Диана вихрем залетает в кабинет, заставляя оторваться от бумаг. Отодвигаю ноутбук и кружку как раз вовремя, чтобы девочка ничего не снесла, падая на меня. Без стеснения усаживается на мои колени, прижимается с лёгким поцелуем.

— И как тебе стая Димы? — убираю спутанные волосы, вдыхаю запах своей самки. Реально моей, шрам на запястье не даёт об этом забыть. Целы три недели официально моя, две из которых она проводит непонятно где. — Лучше моей?

— Ага, а ещё у него больше, и он младше и… Шаттер! — возмущается, когда щипаю её за бок, но спокойно укладывается на мою грудь. — Нормальна стая, но все косились. Что, совсем-совсем никто не отказывался от своей Истинной?

— Войдёшь в историю, малышка. Ты у нас сплошное исключение из правил.

Кивает и улыбается широко, что мотор в груди барахлит. Даже привычное рычание Зверя на другого мужчину затихает, когда девочка такая счастливая. Как я мог бы ей вообще сказать, что будет либо моей, либо не интересует.

Интересует же, даже спустя три адских недели. Адских, потому что не только я хотел представить Диану своей стае. Захар утащил в горы, после Дима увёз. Хорошо хоть заезжали в перерывах, иначе бы сорвался.

У нас тут брачный период накрывается медным тазом, потому что слишком много сторон у брака. И будь ситуация другой, хер бы куда отпускал малышку, ни с кем бы не делил. И не слезал бы, заделывая Волчонка.

Но Диана обычный человек, а ей досталось три похотливых Альфы в мужья, так что девочку жалеть нужно, постепенно наращивая темп. А к следующей весне…

Бедная Диана.

— Ты мне нравишься, — шепчет вдруг, как признанием. — Когда такой плюшевый и домашний.

— Была бы чаще дома, чаще бы наблюдала такой вид.

— Врать паре не хорошо, — ведёт пальцами по моей шее, расправляется с воротником рубашки. — Оба же знаем, что ты и при мне вечно в работе. И это не претензия, просто факт. А ещё я уже заехала на стройку.

— И как там?

— Вроде должны к концу лета закончить всё, Захар рычал так, что казалось кирпичи сами каркас выстроят.

Уже не дождусь, когда закончат строительство нового дома, потому что в этом слишком тесно. Есть гостевые спальни, но ни один идиот не пойдёт туда, если в другой кровати лежит пара. Даже не пытался никто.

В проекте предусмотрена огромная спальня, чтобы всем места хватало. И несколько детских, потому что чуйка подсказывает, что они понадобятся. Ни одна пара не доживает совместный год без детей в итоге.

А уж нашими стараниями, кто-то да окажется счастливчиком.

— Отец сделал подлянку, — Диана разворачивается, седлает меня и упирается ладошками в плечи. — Позвонил маме и выпалил, что его дочь вышла замуж.

— И что она?

— Послала его. Но мне тоже сделала вырванные годы, рассуждая на тему, что я должна была сразу всё рассказать. Она не знает, об оборотнях, и что вас трое со мной. Папа тоже, но слухи до него скоро дойдут. Вот.

— Мне поехать с тобой к маме, убедить, что всё нормально? Или можно Диму отправить, он твой ровесник, точно понравится. Можно даже легенду придумать, что у него была навязанная невеста, а он от всего отказался ради тебя. Или Захара, с историей, что познакомились на курорте…

— Нет. Если знакомить, то с вами всеми. Я связывала жизнь с стремя Альфами и никого прятать не собираюсь. Разберусь, пустяки.

Удивительно, как часто это повторяет Ди. Что по поводу учёбы, что с какими-то делами по дому. Ощущение, что она полностью беспомощна только рядом с нами. И отдаёт все решения, даже не споря. Оно и правильно, стая Альф лучше разберётся со всем.

Хотя кажется, что зеленоглазка просто не до конца научилась дёргать нас за поводок и управлять. Как слепой котенок, который постепенно понимает, как устроен мир. А может, Диане просто это не интересно, гораздо лучше заставлять нас нервничать и гадать, что ей нужно в этот раз.

— А ещё ты можешь убедить Захара, чтобы занялся тем черным волком? Ну, понмишь, который напал на машину. Тогда, в январе.

— Мы вроде решили, что это случайность. Или тебе кто-то угрожал?

Волк рвётся изнутри, щёлкает зубами и готовится напасть на любого, кто может навредить самке. Алый цвет глаз светит, вижу его отблески в глазах Дианы.

— Тише, грозный Альфа, — ни капли меня не боится, даже когда срывает контроль. Трётся щекой о меня, оставляет мелкие поцелуи. — Никто не рискнёт угрожать мне, столько защитников. Кира звонила, она тоже видела волка, возле её дома. А Захар отмахнулся, что показалось, потому что только ей. Так что… Убедишь его?

— Думаю, у тебя это получится лучше.

— Я не манипулирую в отношениях. А если так хочешь, то начну с тебя. У тебя крепкий поводок, Влад?

Рычу, шутливо впиваясь в метку. Одну на троих, как и зеленоглазка. Впивались по очереди, успокаивали девочку, чтобы не сильно болело. А она лишь запрокидывала голову в жесте полного доверия.

И тот факт, что Диана даже не старается управлять, бьёт ещё сильнее. Волк сам рвётся, кружит вокруг неё, обнюхивает и метит. Хочет бросить любую добычу под ноги, чтобы девушка радовалась.

— У меня есть ещё одна новость. Дима уже знает, но… Ничего не замечаешь нового?

Мимоходом прохожусь по цвету и длине волос, пушистым ресницам, губам. На последнем не сдерживаюсь, впиваюсь поцелуем, пью её стоны и усмиряю желание взять её прямо здесь.