Отклик на Анечкины стихи...
"скотчевое"
"Только кровь свою больную
через горло пропивай..."
А.Витухновская
...прокисшая банальность: дело в нас... от истин покупных – смешная сдача... мы можем выбрать бражку или шнапс, откликнуться на ракию и чачу, и гордо на арапа брать тоску, и дерзко заливать соседку-душу... и сидя на отрубленном суку – искать в себе оставшуюся сушу... и выбраться на берег... вот глагол, вместивший выбор брата... Авель-Каин?.. и снова лжёт дружище-алкоголь о том, как гармоничен и прикаян безумный мир, затёртый в тесных льдах, в малюсеньких кубах из морозилки, дрейфующий в оплаченных слезах, исторгнутых из конченой бутылки, раскрученной на утреннем столе – слетевшим чашкам век не видеть горя – нацеленной в то место на земле, где вечность – злое слово на заборе...
Веничке Ерофееву
Снова – Курский вокзал...
Я не видел Кремля!
По Престольной петлял,
Как последняя тля...
На Каляевской пил
Вроде альб-де-дессерт,
Я гостинцев купил –
Триста граммов конфет.
Мне никак не унять
Тошноту естества,
Как последняя блядь
Меня крутит Москва.
Сколько лишних седин
Время в космы вплело...
Но закрыт магазин –
Поскорей б рассвело...
Я бы херес налил
В ресторанный стакан,
Душу б я похмелил
Заживлением ран...
Я спешу на перрон,
Где жульё и мешки,
Сквозь вагонную вонь –
На "Москву-Петушки".
О, Господь, не молчи,
Выйди в тамбур со мной!
Тошноту излечи
И не мучь тишиной.
"Ханаанский бальзам",
"Комсомолки слеза"...
Храпуновский вокзал
Словно демон слизал.
Вот и Павлов-Посад –
Середина пути...
Ангел, тот, что спасал,
Над вагоном летит.
И взметнутся смычки,
Запоют голоса –
Эти сучьи зрачки
И до попы коса...
Вот перрон – Петушки...
О, Господь, отпусти,
Не грехи, а грешки
Я оставил в пути...
Неизвестный подъезд,
Буква красная "Ю"...
В руки вложенный крест
Душу держит мою...
Не всякий бумеранг вернётся...
"Не каждый бумеранг возвращается,
некоторые выбирают свободу."
Станислав-Ежи Лец
Не каждый бумеранг вернётся...
Один вдруг выберет свободу.
Средь бумерангова народца
Такие снова входят в моду.
Он послан по чужому делу
Без спроса и без разрешенья,
Так и летал по свету белу
Всю жизнь от самого рожденья.
Он был расчётлив и покорен,
Кружась невидимо-бесшумно.
Он и один был в поле воин
При свете дня и ночью лунной.
Прицела выбором не мучась,
Он доверялся жёсткой воле.
Был бумерангово обучен
Убить внезапно и без боли.
Он на подлёте к дальней цели
Волчком крутился от усердья,
Как Бог невидимой дуэли,
Палач, не знавший милосердья.
Он был так близок к вражьей смерти,
Что сам не понял, что случилось:
В полётной страшной круговерти
Внезапно гнев сменил на милость.
И завертелись бумерангом
Непослушанья карусели,
Он, обожжённый этим танго,
Впервые не попал по цели.
Он отклонился от маршрута,
Себе позволив сомневаться.
Его свободы бес попутал,
И он решил не возвращаться.
Кружась по свету бесприцельно,
Впервые чувствуя свободу,
Он слышал запах карамельный
Цветка, отпущенного в воду.
Легко поддавшись искушенью
Дорогу выбрать без указки,
Он чуял мир, а не мишени,
Он вместо крови видел краски.
Сюда он больше не вернётся,
Летая по веленью сердца...
Средь бумерангова народца
Растут ряды невозвращенцев.
Муха – подражание Даниилу Хармсу
Под дождём, без очков и без зонтика,
С липко-сплющенной в блин шоколадкой,
Сомневаясь в карьере художника,
И с пятном от духов на подкладке...
"Тяготы жизни" – Галина Заславская
=======================
Между рам лежала муха,
Словно символ бытия.
Не девица, не старуха,
Просто баба, как и я.
Междурамский Бог бубновый,
Мухобоек властелин,
Для придания основы
Мухе вату постелил.
Мама Бога мыла рамы –
От прозрачности дождей
До разлива панорамы
Одинокости людей.
Мы с ней – сёстры-посестримы,
С длинной цепи сорванцы,
Никогда не повторимы
Междурамья близнецы.
И когда на эшафоте
Я прилягу в заокне –
МухоБог в своей заботе
Пусть постелит вату мне.
* * *
В заоконном междурамье
Отрешившись от забот,
В постоктябрьской нирване
Муха замертво живёт.
Маргарита
"Мышь летучая, Маргарита.."
Koordinator
===================
Маргарита – текила с куантро.
стойка бара и тёртый парень...
меры подлости – пинта, кварта.
подмастерье неблагодарен –
долг неплачен, полёт неточен...
мастера – проходные пешки.
мётлы в ряд и кинжал наточен –
был ты конный, а станешь – пеший.
Маргарита – по краю солью
обозначен предел терпенья.
выбирая себе неволю,
будь готова принять растленье –
душ из крови и череп-чашу,
преклоненье гнилых скелетов,
блеск и скуку парчи монашьей,
тяжесть цепи... А ты – раздета.
Маргарита – осколки лайма
оседлали в бокале айсберг.
подмастерья не помнят займа,
вон, на крыше – убийца-снайпер.
пишет ночью небритый Мастер
про того, кто умоет руки,
про другого, что здесь не властен,
про палящего солнца муки...
Маргарита – блестят бокалы,
утоляя тоску и ярость.
звуки вальса кружат по залам,
а предательство состоялось.
подмастерья кресты сколотят,
ошипуют венец терновый.
и металлом – по тёплой плоти.
кто-то скажет – да будет Слово...
Выть иль не выть...