Эльза неловко ерзает на кресле, разглаживая свой и без того идеально отглаженный пиджак.

Подергивание ее носа, когда она напряжена, слишком мило для слов. Теперь мне не терпится прикоснуться к этому носу, поцеловать его, лизнуть.

— Что Джонатан думает об этом?

Вопрос Итана удаляет меня от фантазий о носе его дочери.

— То, что думает Джонатан, не имеет значения.

Я не медлю.

— Он знает об этом?

— Он знает все.

Легкая улыбка появляется на лице Итана, прежде чем исчезнуть.

— Ты больше похож на него, чем ты думаешь, и только по этой причине я не доверяю тебе свою дочь. — я собираюсь ответить ему, что его мнение не имеет значения, но он обрывает меня. — Кроме того, наши семьи сейчас конфликтуют, и все встают на чью-то сторону.

— Меня меньше всего волнуют семейные конфликты. Я уже принял сторону, и это Эльза.

Ее ярко-голубые глаза впиваются в мои, щеки приобретают яркий оттенок красного. Ее пухлые губы приоткрываются. Эти мягкие, нежные губы. Я сижу на краешке кресла, обдумывая, как подойду к ней и вытрясу из нее всю душу, завладею этими губами, разорву их на части своим языком.

Я так возбужден, что чувствую, как пульсирует член.

Итан прочищает горло, отсекая фантазии.

— Джонатан сделает все, чтобы остановить тебя.

Я сдвигаюсь в сторону, ослабевая давление на стояк. Не то чтобы это работает. Видите ли, мой член чертов предатель. Он не слушает меня, когда Эльза рядом. Не говоря уже о том, что он долгое время был лишен ее тепла, так что теперь пришло его время блистать и быть мудаком — в буквальном смысле этого слова.

К счастью, стол Итана не позволяет ему увидеть мое состояние. Иначе он бы вышвырнул меня отсюда примерно вчера.

Эльза, однако, видит это во всех эротических деталях. Синие глаза расширяются еще больше.

«Это твоя вина», говорю я ей своим пристальным взглядом. «Если бы я трахнул тебя раньше, ничего бы этого не было.»

Кого я обманываю?

Помимо того, что я предатель, мой член мудак, привлекающий внимания. Всякий раз, когда Эльза появляется в поле зрения, он указывает на нее, как бы говоря: Обрати на меня внимание. Возьми меня в рот. Позволь мне трахнуть тебя.

Да, у него вроде как ограниченный словарный запас.

Итак, на чем мы остановились? Верно. Итан и Джонатан. Сказка стара как мир и к тому же так скучна.

— Позвольте мне беспокоиться о Джонатане, — я делаю паузу. — Может, если бы вы не похитили меня десять лет назад, ничего бы этого не случилось.

— Эйден... — Эльза начинает ругать меня, но потом решает не делать этого и качает головой.

Итан переплетает пальцы.

— Возможно, если бы Джонатан не сжег десятки людей, ничего бы этого тоже не случилось.

Я думал, он поддастся чувству вины, но он не такой, как Эльза. Он из тех упорных людей, которые могут похоронить прошлое, потому что будущее важнее.

У него звонит телефон, и он проверяет его. Встав, он указывает на устройство.

— Я должен ответить.

Как только за ним закрывается дверь, Эльза вскакивает и начинает расхаживать по кабинету.

— Я должна была подумать об этом. Я не должна была позволять тебе отвозить меня. Что, если он разозлится на меня? Что, если он не простит меня?

Я наклоняю голову набок, наблюдая за ее раскрасневшимися щеками и за тем, как юбка задирается вверх по ее бледным бедрам каждый раз, когда она двигается.

Все мои попытки удержать свой член не возбужденным проваливаются.

Я чертовски напряженно представляю, как снимаю эту юбку, неделями погружаясь в ее тепло и выходя из него.

Нет, не неделями.

Месяцами.

Я подумываю о том, чтобы перегнуть ее через стол и трахнуть сзади.

Это будет стоить того, даже если ее отец зайдет к нам и убьет меня. В конце концов, разве они не говорят, что нужно найти то, что ты любишь, и позволить этому убить тебя?

— Эйден.

— Хм, милая?

Ее щеки ярко-красные, когда она шипит:

— У тебя стояк!

Уверен, что она видит похоть в моих глазах. Я извиняюсь за это? Меня это волнует? Нет и нет.

Я ухмыляюсь.

— И это проблема, потому что?

— Ты не должен думать об этом в этой ситуации.

— Об этом?

— Ты понимаешь, о чем я.

Она для пущей убедительности вскидывает руки в воздух.

— Ты имеешь в виду трахнуть тебя?

Она прикрывает мне рот рукой и осматривает кабинет, как шпионка.

— Мы в папином кабинете.

Я целую ее ладонь.

Она рывком убирает руку и становится пунцовой, если это возможно. Мне нравится забираться ей под кожу. Нравится быть единственным, кому удается сломать лед и проскользнуть в ее замок. Она может закрыть дверь, она может построить крепости, но я всегда буду побеждать.

— Ты неисправим, — ругается она, все еще борясь с румянцем.

— Ты подняла эту тему.

Она садится в кресло и вертит в руках шахматную фигуру коня. Было сделано всего три хода, и черная сторона находится в невыгодном положении.

В голову приходит идея успокоить ее волнение.

Если бы это зависело от меня, я бы трахнул ее, но сомневаюсь, что это лучший способ занять ее голову в такой ситуации.

Поэтому я перехожу к лучшему. Поскольку белые фигуры передо мной, я толкаю пешку вперед, блокируя коня, которого она сжимает между пальцами.

Эльза вопросительно поднимает голову.

Я опираюсь локтем на подлокотник.

— Разве ты не говорила, что играешь? Покажи, на что ты способна, милая.

В ее голубых глазах загорается искра вызова. Мой член напрягается в брюках.

Этот взгляд. Эта искра. Это упрямство. Именно они являются причиной того, что Эльза единственная в своем роде.

Она двигает своего коня вперед, оставляя место для моей пешки. Я поднимаю бровь.

Смело.

Я ожидал, что она будет держать оборону и просчитывать свои варианты. Она удивила меня, перейдя прямо в атаку.

Выпрямившись на своем месте, я делаю краткий обзор доски. Обдумываю ее варианты, прежде чем подумать о своих. Эльза не из тех, кто сдерживается, и это станет причиной ее проигрыша.

Пока я двигаю несколько пешек, Эльза использует весь свой батальон.

Она игрок типа «все включено».

Мне нравится это. Очень.

Кстати, мой член согласен.

Я вывожу свою королеву, и она ухмыляется с садизмом. Эльза просто одаривает меня садистской ухмылкой.

— Наконец-то, придурок.

Весь язык ее тела резок и сосредоточен. Блядь. Она медленно, но, верно, превращается в бойца. Вызов волнами исходит из ее глаз.

Почему я раньше не играл с ней в шахматы?

Это почти так же эротично, как трахать ее. Сила в ее теле, смелость в ее движениях и таяние ее неповиновения. Ее мысли, сталкивающиеся с моими, вызывают большую эйфорию, чем все, что я испытывал раньше.

— Ты тоже прячешь свою королеву, милая. Не думай, что я не заметил.

Она ухмыляется, озорная и чертовски красивая.

— Если ты далеко от врага, заставь его поверить, что ты рядом.

Сунь-цзы. Она цитирует свою любимую книгу «Искусство Войны», и да, я перечитал ее после того, как она упомянула, что это ее любимая книга, просто чтобы я мог представить, как читаю ее с ее точки зрения.

Я зашел слишком далеко для этой девушки?

Да, наверное.

— Ты такая зануда, — играю я с ней.

— Это занудство погубит тебя, Кинг.

Она закатывает рукава своего пиджака, глаза сверкают, как рождественские гирлянды, а мне даже не нравится Рождество.

Дверь открывается, уводя нас в сторону от жестокой битвы.

Итан входит внутрь и останавливается рядом с нашей доской. Он наблюдает за игрой критическим взглядом. Эльза потеряла всех своих пешек и коня. Я сохранил большую часть своих, но лишился ладьи и слона.

— Интересная игра, — говорит Итан. — Жаль, что кто-то должен проиграть.

Я сжимаю челюсти, легко читая скрытый смысл за словами.

Итан и Джонатан ведут войну, вырывая партнерство с Родс. В конце концов, один из них проиграет.