– Эй! – окликнул Саша Тиир. – Ты куда смотришь? Леганд бежит!

Когда Саш спустился, Леганд уже подбегал к лагерю. Старик вернул Линге меч, развернул сверток, в котором оказались куски печеного мяса, какие-то корни и даже грубые лепешки, и, уже вновь убегая, крикнул, чтобы друзья развели костер, потому что горящий костер и, главное, дым над ним обозначают, что люди вокруг него никому не хотят зла.

– Ты куда? – недоуменно крикнул вслед старику Тиир.

– Некогда! – отозвался старик. – Женщина в стойбище рожает. Тяжело рожает!

Тиир ошеломленно проводил старика взглядом, опустился на корточки и недоуменно буркнул:

– Вот уж не думал, что буду просить удачу не отвернуться от женщины из дикого племени!

– Послушай, – окликнул принца Саш, – я все забываю у тебя спросить… об этих заточенных зубах. Я видел у серых костяные накладки, а у одного даже действительно заточенные зубы. Хейграст намекнул на обычаи Аддрадда, но ведь серые – воины Дарджи. Что это такое?

– Серые уже не воины Дарджи, – мрачно заметил Тиир. – Пока власть демона не поколеблена, все, кто стоит под знаменем с черным кругом, – воины демона. Или ты думаешь, что в обычаях орденов Дарджи резать мертвым и плененным уши? И зубы, и уши – это обычаи раддов. Точнее, их предания. По крайней мере, Антраст, когда Дара еще была заполнена нечистью, объявлял, что зубами демона будут награждены самые неистовые воины. Или ты думаешь, что Антраст кому-то позволил обтачивать свои клыки? Это дар демона. Дар Бангорда, как говорил сам Антраст. Чтобы его заслужить, надо выделиться кровожадностью даже среди безумцев. С одним я согласен, когда варм воинов вставляет в рот костяные накладки и с ревом несется на противника, редкий смельчак будет ожидать нападения без дрожи в коленях.

– Дерри верят, что когда на их землю придут воины с клыками демона, это значит, что вся Эл-Лиа обратилась в царство мертвых, – прошептала Линга.

– Разве не этого и добиваются Эрдвиз и Илла? – с болью спросил Саш.

Старик вернулся под вечер следующего дня. Он был утомлен, щеки его ввалились, глаза лихорадочно блестели, но на губах играла улыбка.

– Все получилось! – объявил он с шутливым поклоном.

– Что именно? – не понял Саш.

– Два мальчика, и оба вполне приличного веса! – довольно объявил Леганд и, усевшись у костра, похвастался: – Сразу скажу, что если бы не я…

– Она не смогла бы родить? – поинтересовался Тиир.

– Смогла бы, – серьезно ответил Леганд. – Но один паренек родился бы мертвым. Пуповина почти захлестнула ему горло!

– Что еще? – не отставал Тиир.

– Много чего! – махнул рукой старик. – Язвы, простуды, растяжения, больные суставы, раны… Одна сломанная нога – хвала Элу, она не успела неправильно срастись. Вы слышали крики?

– Мы подумали, что это какие-то ритуальные танцы или песни, – пожал плечами Саш.

– Нет, – поморщился Леганд. – Это как раз мне пришлось потревожить больную ногу одному из мужчин стойбища. Довольно уважаемый человек, кстати. Вообще, если говорить честно, нам здорово повезло.

– В чем же? – не понял Саш.

– Шаман у них совсем мальчишка! – вздохнул Леганд. – Талант у парня точно есть, хотя колдовству не обучен, все делает по наитию. Но вот с врачеванием у него плоховато. В этом деле ведь не только талант нужен, опыт!

– И тут появился знаменитый целитель Леганд и отбил у малыша место шамана! – провозгласил Тиир.

– Вовсе нет, – отмахнулся старик. – Меня совсем не прельщает место шамана в одном из этих племен. Хотя законы гостеприимства дикарям знакомы в гораздо большей степени, чем раддским или имперским крестьянам. И в осторожности им не откажешь. За нами следили от самого первого племени. Серых они считают врагами, но на стычки не идут. В тот раз им не удалось ее избежать, хотя они и попытались. Серые остановились в стойбище, думали, что мы могли укрыться в их жилищах, начали их обыскивать. Это тяжкое оскорбление. Дикари спустили своих волков, а сами ушли в лес. Растворились в нем. В итоге – потеряны три волка, шестеро воинов, а серые лишились большей части лошадей.

– Может быть, именно это нас и спасло, – задумался Тиир.

– Согласен. – Леганд возбужденно оглядел друзей. – А также то, что мы смогли укрыться в топи. Они дети леса, но топи боятся. Теперь они считают, что мы дети топи. Но главное не это!

– А что же? – не понял Саш.

– Все эти племена стоят здесь из-за гигантских черных волков или собак!

– Подожди! – удивился Тиир. – Какая связь между собаками Гиблого леса и дикими племенами?

– Всего я не понял, – с досадой причмокнул Леганд. – Тот крестьянин, что живет с дикими, сам еще не все понимает. Убежал от королевских егерей, наткнулся на племя, прижился. Говорит, что в племенах диких много беглецов из Дарджи, а еще больше их уходит дальше на запад. Вроде бы там даже деревни есть! Но эти дикие здесь, потому что не смогли выполнить ежегодный обряд принесения жертвы. Кстати, из-за этого и погиб их старый шаман. Там в горах у них какой-то алтарь, который они называют Каменным Лесом! Каждое племя раз в год приходит сюда и жертвует этому Каменному Лесу дикого поросенка. Точнее говоря, они всего лишь приносят туда уже приготовленное, закопченное животное, разделывают его на камне и поедают во славу собственного божества.

– Неплохой обряд, – покачал головой Тиир. – Больше похоже на хороший пир после удачной охоты.

– Так или иначе, но ни одно племя не смогло выполнить обряд в этом году! – воскликнул Леганд. – Поэтому они и не уходят от алтаря. Отсюда до него полдня пути. По правилам к алтарю должны идти пятеро – шаман и четыре воина. Так вот все пятеро из этого племени были растерзаны огромными черными тварями! Спасся воин из другого племени, который и рассказал об этом. К несчастью для наших друзей, кстати они называются Детьми Брада, шаман погиб только в их племени, но после происшедшего и остальные племена медлят с жертвоприношениями.

– Они покажут нам дорогу к этому алтарю? – вскочил на ноги Тиир.

– Сядь! – усмехнулся Леганд. – Покажут, только сначала нам надо выспаться, отдохнуть. К алтарю пойдем утром.

– Почему? – не поняла Линга.

– Потому что поросенка еще не закоптили, – объяснил Леганд. – Вы лучше подумайте, что мы будем делать со зверем?

– Со зверем? – переспросил Тиир.

– Или со зверями, – поправился Леганд. – Хотя никто так и не смог толком сказать, сколько их было.

– Справимся как-нибудь, – почесал затылок Саш. – Ведь нас будет девять человек с шаманом?

– Только пять, – зевнул, укладываясь, Леганд. – До завершения жертвоприношения мы считаемся воинами племени.

– За что такая честь? – не понял Тиир.

– За мои целительские способности, – объяснил старик. – Да и повезло нам просто. Это высокое дерево священное, оно и называется – брад. Путник, который останавливается под ним, считается не только другом, но и братом!

– Понятно! – Тиир поднял глаза на раскидистую крону. – Как мы удачно остановились! Могли обойтись и без целительства.

– Не могли, – пробормотал, уже почти заснув, Леганд.

Малыш-шаман явился утром в сопровождении четверых воинов. Они принесли небольшой запас пищи, грубоватый, но крепкий лук для Линги и корзинку, издающую восхитительный аромат.

– Давно уже я не слышал таких запахов! – Тиир мечтательно втянул воздух. – С тех пор как последний раз забирался на королевскую кухню. Давно это было!

– Запах действительно замечательный! – поклонился шаману посвежевший после безмятежного сна Леганд и получил в ответ от маленького дикаря в расшитой бисером шкуре такой же поклон.

– Лет восемь пареньку, не больше, – шепнул Саш Линге, рассмотрев важного мальчишку с каменным ножом в руке, который и сам настороженно разглядывал чужаков.

– Его зовут Ук-Чуарк! – представил малыша Леганд и, вновь поклонившись шаману, взял в руки корзину. – А здесь жертва для Каменного Леса. Надеюсь, никому не надо объяснять, что, несмотря на восхитительный запах, раньше времени нельзя не только отщипнуть хотя бы кусочек, но даже заглядывать в корзину.