Леганд запустил в мешок руку, зашуршал травами и свертками, звякнул содержимым увесистого кошелька и разжал кулак в ладонь Сашу.

– Кольцо? – удивился Саш, рассматривая золотой ободок с простеньким камнем. – Что за камень?

– Камень обычный, – пожал плечами Леганд. – Пройди по любой дороге, что галечником посыпана, дюжину таких отыщешь на первом же шаге. Из таких камней шинские ювелиры дешевые бусы точат. Этот камень любую краску принимает. И золото плохое. Сплав с обычной медью, оттого и красным кажется. Да и золота там меньше половины. Магии никакой. Пока никакой…

– Не колдун я! – воскликнул Саш. – Да и зачем магия? Разве в магии дело?

– В судьбе, – поджал губы старик. – Ты, парень, подумай хорошенько. Кольцо возьми да подумай. Знаешь, как свары говорят? Жениться надо, чтобы не дарить, а делить.

– Чего же делить-то? – не понял Саш.

– Судьбу. Одну на двоих…

– Какую еще судьбу вы там делить собираетесь? – раздался от дверей довольный голос Тиира. – Нечего ее пока делить, одна она у нас! Посмотри, Саш, вот это Мантисс. Он один жив остался из подписавших то письмо, что вы нашли на моем теле в деррских лесах!

Из-за спины принца появился здоровяк нари до удивления напомнивший Хейграста. Разве только погрузнее он оказался да годами старше.

– Тебе и красавице твоей жизнью обязан! – прогудел на валли великан, заставив Саша поднять брови. – Не удивляйся. Твоей, чьей же еще? Это ж ее выбор – у меня что, глаз нет? Видел бы ты, как она твои раны смазывала или как теперь тебе обед собирает, не удивлялся бы. Ты другое, воин, скажи. Что за колдовство в твоих руках? Никогда я не слышал, чтобы колдун кованое железо ладонью перерубал!

– Ладонь тут ни при чем.

Саш бросил взгляд на Тиира, на Леганда, дождался спокойного кивка, потянул из ножен прозрачное лезвие.

– Хрусталь или стекло? – изумленно открыл рот Мантисс. – Да как же такое возможно?!

– Так и возможно, – проговорил Леганд. – Слышал ли ты, князь, имя Аллона?

– Как не слышать, – удивился великан. – Правда, среди богов, которым у нас поклоняются, такого имени нет. У нас все больше именем Бренга клянутся. Но и об Аллоне помнят. Его имя в присказку говорится. Много таких присказок, самая известная – «когда Аллон вернется». Так говорят о небылицах всяких: мол, жди не жди, все равно не дождешься.

– Правильная поговорка, – кивнул Леганд. – Не вернется уже Аллон на эту землю. Только ведь он был когда-то богом Дье-Лиа. Не Бренг, а именно Аллон. Жил в городе Дьерге, что погребен под Гиблым лесом. В высокой башне. Последние годы она у вас Башней страха называлась. Только жил в ней уже не Аллон, а убийца его.

– О чем ты говоришь, мудрец? – нахмурился Мантисс. – Разве можно убить бога?

– А сечь мечом кованое железо можно? – переспросил Леганд. – Вот таким же мечом и был убит Аллон. Теперь убийца его ожил, к Селенгару идет, чтобы уйти через пылающие врата. Остановить его надо. А меч этот – меч Аллона и есть. Мщения он ищет, понимаешь?

– Как не понять, – прошептал побледневший нари. – Вижу, что торопиться следует. Если кто-то мог убить бога, а теперь, как Тиир сказал, в силу вернулся, он ведь и из Селенгара гиблое место сделает! Уж дошли до нас слухи: по тракту, что к столице идет, мор начался! Пока птица домашняя да скот, а что дальше будет, никому не известно. С другой стороны, может, пусть идет себе в пылающие врата?

– Это проще всего, – согласился Леганд. – Только я тебе другое скажу, Мантисс. Если он шагнет сейчас через пылающие врата, то в такую силу войдет, что не только страна по ту сторону, но и вся Дарджи и соседние земли гиблыми станут. Если вообще уцелеют!

– Сегодня выступаем! – жестко сказал Тиир. – В ночь. Нельзя врагу дать опомниться. Мантисса воины из ордена Антраста захватили, потом в засаду ушли, нас ловить. Уже почти месяц по всем дорогам Дарджи разыскивают колдуна, меня, девчонку и старика!

– Еще бы! – зло усмехнулся Мантисс. – Самого Борда убили! Сквозь строй серых прошли. Кредола достали… Так ведь поменялось уже многое!

– Что поменялось? – спросил Тиир. – Только то, что в Селенгаре по-прежнему правит ставленник демона? Я даже имени его знать не хочу!

– Дышать стало легче! – воскликнул Мантисс. – У меня три дюжины воинов было, когда стража Антраста навалилась на нас. Отбивать меня шли уже полварма! Сейчас еще четыре дюжины подошли. Из тех, кстати, что с сетями вас на дороге ждали. На сыновей Дарджи голубой флаг со знаком орла как повязка на кровоточащую рану действует! Спешить надо, согласен, но не только потому, что зло может ускользнуть из Дарджи. Вернется демон в облике Баргонда, опять сердца отравит! Взять нужно Селенгар и камнями забить пылающую арку. А уж когда сил наберем, пойдем освобождать наших детей!

– Неплохая мысль, кстати, забить камнями! – задумался Тиир, потом обернулся к Леганду. – У Мантисса трое сыновей в сером ордене. И все они за пылающей аркой. Надеюсь, что живы.

– Отравлены, как и все мы! – с горечью вымолвил нари.

– Ты-то, смотрю, устоял, – коснулся его плеча Тиир.

– Я клятву Бангорду давал, а не демону в его обличье! – твердо сказал Мантисс. – Просто вижу чуть больше других да дышу глубже. Я ведь вижу, Саш, что ты непрост. И не в мече твоем дело, ты сам словно меч. Да и подруга твоя не пустая скорлупка, а с орешком!

– Может, и не пустая, да только орешка во мне тоже пока нет, – бросила от дверей Линга. – Надолго вы тут? Пора бы и отдых дать раненому!

– Вот у меня жена тоже остра на язык, – заговорщицки прошептал Мантисс. – Прячется сейчас в горах, там за ущельями много еще наших, не так уж опустела Дарджи, не все покорно двинулись в горящую арку. Так вот, когда она язык распускает, мне всякий раз кажется, что она меч из ножен выдергивает! А разговаривать с ней все равно что сражаться. Веришь, ни разу я еще не победил!

Едва Рамма утонул в глади поблескивающей на горизонте Динны, как застучали копыта коней по мосту замка Абудал и отряд почти в варм воинов двинулся в сторону Селенгара. Еще две дюжины самых верных дарджинцев ринулись во все стороны дорогами королевства, чтобы донести вести о приходе в столицу сына Бангорда принца Тиира. Не меньше двух вармов стражников охраняли город и королевский замок, но Мантисс с презрением сказал, что нет в городе настоящих воинов. Остались только калеки да зеленая молодежь. Всех, кто мог умело держать в руках оружие, загребли слуги демона за пылающую арку. Да и по всей Дарджи, не только вдоль Мглистых гор, но и в заречных княжествах не наберется теперь настоящих воинов даже и лиги. Говорили так все, да только на легкую прогулку никто не рассчитывал. Тиир вместе с Сашем, Легандом и Лингой брал с собой дюжину лучших воинов. Обещал и с такой силой освободить замок. Остальные во главе с Мантиссом должны были справиться с пылающей аркой, и монеты, собранные в Башне страха и у казначея Ари-Гарда, должны были сыграть в этом не последнюю роль.

Саш, испив горьких настоек Леганда, уверенно держался в седле и уже не удивлялся, что Тиир, всего лишь пять дней назад лишившийся руки, вновь казался почти прежним неутомимым воином. Правда, голова слегка кружилась от мазей и горячих рук Линги, через которые она вливала в Саша силу. Деррка была рядом, хотя Саш так и не подарил ей кольцо. Не сумел. Язык всякий раз отказывался повиноваться, когда Саш наталкивался на взгляд Линги, жар захлестывал.

– Стойте! – скомандовал Тиир в полночь, когда до огней Селенгара осталось примерно три или четыре ли. – Спешиваемся. Услышит стража конных. Да и не до лошадей нам сейчас. Коней стреножить, оставить за рощей. С тракта уходим, движемся к городской стене с западной стороны. Там деревень нет, собаки лай не поднимут, да и высота у нее всего лишь восемь локтей. Мантисс, пробираешься в слободку рыбаков, дальше знаешь, что делать. Обещай по золотому за повозку камня. Только к арке раньше рассвета не выбирайся!