Сирена подождала пока снимут мерки, и они пошли обратно. Повернув за угол, в узкую улочку между двумя бараками, они услыхали позади себя торопливые шаги. Мэг машинально обернулась, как раз в тот момент, когда незнакомец, выхватив кинжал, бросился на женщин. Мэган вскрикнула, а Сирена, оттолкнув её к стене, в свою очередь выхватила припрятанный нож и кинулась на чужака лугару. Всё произошло в одну секунду. На глазах у Мэг разыгралась кошмарная трагическая сцена. Незнакомец точным сильным ударом поразил Сирену в грудь, но она успела полоснуть его по горлу, вскрыв аорту. Оба упали на землю залитые кровью. Мэг метнулась к Сирене, подхватив её голову:

— Сирена! Сирена! — прошептала девушка трясущимися губами. — Кто-нибудь, помогите!

Сирена застонала и открыла глаза. Жизнь безвозвратно покидала её, катившейся из уголка рта темной струйкой крови, но она успела сказать вырывающиеся из неё слова:

— Не будет без боли, … береги его, Мэг. Спаси его, я… — её голова безвольно повисла. А широко распахнутые глаза продолжали, не мигая смотреть на Мэг.

Мэган задохнулась от разорвавшейся внутри боли. Она закричала, а потом темнота поглотила и её.

Ральф вбежал в комнату, где на ложе лежала бледная Мэг, она была без сознания со вчерашнего дня.

— Выйдете вон! — приказал он врачевателям и склонился над девушкой. Как только ему сообщили о случившемся, он тут же бросился сюда. Его сердце бешено колотилось, и лихорадочно путались мысли. Холодными пальцами он коснулся её лица, вбирая в себя её образ, от которого он так безуспешно пытался избавиться все эти дни, и который преследовал его всё сильнее и сильнее. В эти минуты князь ощутил, что значит страх.

— Нет, нет, ты не можешь оставить меня, Мэг. Просыпайся, слышишь, вернись обратно, — чуть слышно проговорил он, вдыхая запах её волос. Ральф тормошил её, мягко сжимая за плечи. Казалось, чтобы очнуться Мэг действительно ждала его. Её подсознание дало толчок к пробуждению именно с его появлением. Она всхлипнула и открыла глаза. Блуждающее сознание вернулось к реальности и, наткнувшись взглядом на Ральфа, Мэг прошептала, глотая слёзы:

— Сирена, … она …

— Да, я знаю, она убита. Сирена защитила тебя.

Мэг села в постели, обхватив разламывающуюся от боли голову руками:

— Она сделала это ради тебя, понимаешь? Ради тебя отдала свою жизнь! Она любила тебя, Ральф!

— Я знаю.

— Он знает! Но сам ко всем равнодушен, к чужой боли, к чужим страданиям и страхам, кроме себя самого! — с болью произнесла Мэган. — Но даже звери тоскуют за погибшей самкой или самцом. Почему всё так?

— Это Джафрат-Кир, Мэган. Но ты ошибаешься. Ты не можешь понять, что я чувствую, потому что ты не видишь суть лугару. Сирена будет погребена сегодня, на её надгробье сделают надпись, выделив её участие в истории клана. А тебе нельзя подниматься с постели, по крайней мере, несколько дней, так сказал Магнус. … Она сказала тебе что-то? — помедлив, добавил Ральф.

— Она сказала: «береги его». Наверное, имела в виду ребёнка, который в свою очередь спасет твою жизнь.

— Вот этим и занимайся!

— Прощай! — слетело с её губ.

Ральф остановился в дверях и разочаровано спросил, ловя её ускользающий взгляд:

— Ты не хочешь видеть меня?

Мэг молчала, и он воспринял это как знак согласия. Резко толкнув дверь, князь вышел из комнаты, направляясь обратно в казармы.

В тот же день он снова покинул Фархад, уводя сотни своих воинов на границы провинции. О том, что в воздухе запахло войной, Мэг узнала только через несколько дней. Случайно, от старой прислужницы, приносившей ей еду.

Каждый день Фархад покидал очередной отряд воинов. Князь вообще не показывался в крепости. И Мэг потеряла покой, сон и аппетит. Война всегда приносила с собой беды, разрушения и много невинных жертв, одно дело это её личная беда, а другое дело — сражение в котором будут гибнуть сотни лугару, сражение в котором может погибнуть Ральф. Все эти беспорядочные мысли породили у неё смутное предчувствие ещё большей беды, или это предчувствие породило смутные мысли, она запуталась, мечась в паутине своего страха и сомнений. В крепости разговоры были только о войне. Говорили, что на провинцию напал Тигран со своими воинами, мстя Ральфу за наглый набег на его земли.

Если раньше, Мэган обреченно принимала факт того, что ей не стоит встречаться с Ральфом, и что это конец, крах их отношений, то теперь она изменила свои акценты. Она не знала, простила она его или нет, и был ли он виноват в том, что произошло, только сейчас она хотела увидеть его снова, хотела, чтобы он выжил, … наверное, больше всего на свете она хотела именно этого. Ральф до сих пор имел странную власть над её душей, которая наперекор всем пощечинам судьбы тянулась к нему снова и снова.

Этой ночью, она так же беспокойно спала, как и предыдущие ночи.

За дверью послышались знакомые шаги, и Мэг замерла в темноте, прислушиваясь, как Ральф входит в её комнату. Он присел на край ложа и легонько провел рукой по её животу, на минуту задержав ладонь.

— Ты ведь не спишь, правда? — шепнул он. — Я знаю, что не спишь, потому что спящая ты пахнешь иначе. … Я ненадолго. Утром, мне нужно вернуться к моим воинам, поэтому не волнуйся, ты долго ещё не увидишь меня. Пойдем, я должен показать тебе кое-что! — он потянул Мэг за руку.

Ночная прохлада бросила её в дрожь или же может быть, это так действовало его присутствие.

— Запоминай дорогу, Мэган, это важно!

Ральф привел её к одной из ниш у крепостных стен. Надавив на верхнее основание задней стенки ниши, он открыл перед ней потайной лаз.

— Этот ход ведёт под крепостными стенами, подо рвом и выходит в лес. Он достаточно широк, чтобы идти в полный рост. Пойдём, я покажу.

— Зачем ты мне это показываешь? — наконец, заговорила Мэг, с каким-то новым для себя трепетом.

— На всякий случай, … если придётся спасаться бегством. Если враги придут в Фархад.

— А где будешь ты? — захлопала она ресницами, уловив тревожные нотки.

Ральф не ответил, он взял в одну руку факел, в другую ладонь Мэг и стал спускаться по тайному проходу вниз. Проход действительно был вырыт добросовестно, со всеми подпорками и укрепленными камнями стенами. Воздух был сырой и затхлый, похоже, этим лазом уже очень давно не пользовались. В конце их ждал тупик, загораживая проход огромным валуном.

— Смотри, нужно лишь надавить на этот край и камень отодвинется. Попробуй!

Мэган изо всех сил принялась давить на камень, но он не поддавался. Ральф стал сзади, обхватив её руки, и они вместе сдвинули застрявший валун. Выбравшись первым, князь подал ей руку. Они оказались прямо на жертвенной поляне, а валун находился как раз у одного из оснований жертвенного алтаря. Мэг поёжилась, растирая плечи и оглядывая знакомое место.

— Ты считаешь, будет всё так плохо? — неуверенно произнесла она.

— Это война, мой маленький филин. Одному лунному творцу известен ход событий в сражениях. — Повернувшись к ней, ответил Ральф.

— Большой. Большой беременный филин, — с горькой иронией поправила его Мэг. Ральф порывисто и властно притянул её к себе, обнимая и пряча в её волосах свою улыбку:

— Ты продрогла, — шепнул он, целуя её в основание шеи.

У Мэг тут же подкосились колени, и, закрыв глаза, она повисла у него на руках. Уцепившись пальцами за его рубаху, она простонала:

— Почему я не ненавижу тебя? Почему ты так легко можешь мучить меня, зеленоглазое чудовище?

Ральф поцеловал её в губы и прошептал ей на ушко:

— Ты ведь ещё не перестала? Не перестала … любить меня, Мэг? Мне нравится чувствовать в тебе отклик твоей любви. Я хочу уйти, зная, что ты по-прежнему моя полностью. Мне нужна твоя душа, Мэг, а вместе с душой и тело, — продолжал он горячо шептать, подчиняя её власти своей страсти. Даже её округлившаяся фигура вызывала у него взбудораженный трепет.

— Нет, здесь! — настойчиво прошептал он, когда Мэг, отшатнулась от алтаря. — Будь моей как тогда, в полнолуние.