Они грелись у костра, когда за их спинами хрустнула ветка.

Войт резко обернулся, вскакивая на ноги. А Мэг встрепенулась, когда увидела, кого именно занесло в эти непролазные чащи.

— Вот я вас и нашёл, — проговорил Магнус. — Мрачнее этого места не сыскать в Джафрат-Кире. Вы живы — это к лучшему, но тебе, Мэг, нельзя здесь долго находиться, нужно возвращаться в Фархад.

— А разве война уже закончилась? — опередил её Войт.

— О, нет, к сожалению, лунный творец пока отвернулся от нас. Ральф по-прежнему удерживает натиск Тиграна.

— Тогда, ей лучше остаться здесь, — хмуро проговорил Войт, недоброжелательно поглядывая на чародея.

— Постойте! — Мэг нервно поднялась со своего места, и взгляд старого Магнуса скользнул по её выпуклому животу. — Ральф жив? А что в Фархаде?

— Князь жив, Фархад охраняют уцелевшие воины Мака.

— Которые не смогут защитить Мэг, если нападение повторится! — опять перебивая остальных, проговорил Войт. — Сюда чужаки не сунутся, здесь я позабочусь о ней! Она вернётся только тогда, когда Ральф заключит перемирие, и я буду уверен, что передаю её в надёжные руки. Тебе я Мэган не отдам!

— Ты даже не представляешь, что ждет тебя за такую дерзость! — прорычал чародей. — Кровью умоешься, хромой щенок!

— Посмотрим! — Войт не опускал своего вызывающего взгляда, наполняющегося искренним презрением к Магнусу.

Мэг опасливо переводила взгляд с одного на другого, мыслимо примыкая на сторону верного Войта.

— Если война не окончена, тогда я остаюсь здесь, — твёрдо произнесла она, становясь между ними. — Ты ведь отправишься к князю, Магнус?

— Ещё бы! Я с радостью поведаю Ральфу о выходке этого мерзкого лугару! — брызгая слюной, гаркнул старик.

— Тогда прошу тебя, передай ему вот это! — И Мэг сняла свою цепочку с кулоном в виде полумесяца. — Он удостоверится, что ты нашёл меня, и что с нами все хорошо. Пусть луна хранит его.

Чародей, не раздумывая, резко схватил с её ладони изящное украшение и растворился в воздухе.

— Ты не доверяешь ему? — напрямик спросила Мэг, глядя в задумчивые песочные глаза. — Почему?

— Не знаю. Внутреннее чутьё подсказывает, что этот трухлявый пень прогнил изнутри, от него исходит непонятный смрад, это настораживает меня.

— Гадёныш отказался возвращаться в селение! Он, видите ли, против того, чтобы девушка вернулась в Фархад! Он ещё смеет мне указывать, несчастный калека! И не доверять мне! Щенок сказал, что отдаст Мэг лишь в твои собственные руки! — свирепствовал Магнус, под проницательным и размышляющим взглядом Ральфа.

— А что сказала Мэг? — прозвучало тихо в ответ.

— Она приняла его сторону. Она останется там, пока не закончится эта война! — продолжая возмущаться, бросил чародей.

— И всё? — сверкнули зелёные глаза.

— Нет не всё, она дала тебе вот это, сказала, пусть луна хранит тебя! — И старик небрежно отдал князю женское украшение.

— Что ж, — глухо протянул Ральф, пристально изучая кулон, — возможно, они правы. В Фархаде всё равно опасно, а там, в глуши, … Войт сможет постоять за неё, … я знаю, он предан ей. Пусть всё остаётся так как есть. Ты можешь идти Магнус!

Оставшись в одиночестве, Ральф зажал цепочку в ладони и поднёс её к лицу, втягивая в себя ещё сохранившийся запах Мэг. На его губах заиграла отстраненная улыбка, а глаза застелила уже привычная горечь.

— Пусть я плохо знаю людей из смежного мира, но я очень хорошо знаю лугару, — прошептал он сам себе. — Войт не посмеет! Он будет ждать другого момента. Глупый, он зря надеется, что когда-нибудь она достанется ему. Мэг принадлежит только мне, а если нет, то я лично зарою её могилу. Проклятье, ведь хромой сильно отличается от остальных лугару! Как же мне сейчас не нужна эта война!!!

Войт нервно и взволнованно расхаживал по краю ямы, не обращая никакого внимания на полощущий его дождь. Мэг сидела под землей, выглядывая из-под навеса, молча наблюдая за его поведением. Наконец, она не выдержала:

— Послушай, ты уже пугаешь меня! Полнолуние ещё не наступило, а ты заранее сходишь с ума, может, лучше просто поговорить со мной?

— То, что ты видела достаточно оборотней, меня мало успокаивает, и даже то, что ты к ним привыкла! — пробормотал Войт. — И всё равно для меня это будет необычное полнолуние! Особенно после того, как ты рассказала мне, что ты сама чувствуешь в эти часы!

— То, что ты будешь топтаться под дождем, дела не исправит! Спускайся! Можно хотя бы последние мгновенья провести спокойно?

Войт нехотя залез обратно. По его мокрым волосам стекали капли, а в глазах уже метались привычные ей огоньки звериной сути.

Он печально усмехнулся и произнес:

— Я всё хотел тебя спросить, да не решался. Когда ты отдала свою безделушку старому чародею для князя, ты сказала «пусть луна хранит его», почему?

— Что почему? — простодушно пожала плечами Мэг.

— Почему ты так хочешь, чтобы он вернулся живым?! — его взгляд стал слишком острым, недоверчивым, не характерным для глаз Войта.

— Понимаешь, просто …, - Мэг обвела яму блуждающим взглядом, — просто я сильно привязалась к Ральфу. Он стал чем-то важным в моей жизни, … в моём сердце.

Войт ошарашено взглянул не неё, как будто увидел впервые:

— Ты говоришь так, словно тоскуешь по нему, словно твоё сердце отдано ему навеки! Как можно было привязаться к этому самодовольному жестокому выродку? — возмущенно воскликнул он.

— Как не знаю, — Мэг опустила глаза и прошептала. — Но я люблю его.

Войту показалось, что даже капли дождя замерли в воздухе, а сам воздух стал тверже камня, потому что ему никак не удавалось вздохнуть. Он задохнулся, в ужасе осознав услышанное! Но больше всего его поразило выражение её глаз, когда она сказала эти слова, такие бездонно-синие мягкие и обволакивающие, со скрытой тайной, которую она с трепетом выпустила наружу. Войт тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и снова взглянул в её лицо.

— Если бы рядом с Ральфом не было его чародея, я бы ещё тебе поверил! Они что-то сделали с тобой, чтобы у тебя помутился рассудок, Мэг! Ты не можешь любить князя. Его просто невозможно любить! Он зверь, как внутри, так и с наружи! — воскликнул он.

— Может, мне и подливали зелья, только я вижу его другим. Со мной он не такой, каким показывает себя. — Словно оправдываясь, тихо произнесла Мэг. — Время покажет. Когда родится ребёнок, я пойму ошибалась я или нет.

На этот раз Войт ничего не ответил, он лишь печально покачал головой, шумно вздохнув, второй раз в жизни почва снова ушла у него из-под ног. Тогда Ральф забрал её тело, почти насильно увозя из селения, а теперь оказалось, что он ещё и посягнул на её душу, на сердце Мэг, ради которого он бы сам отдал всё, что у него было, даже собственную жизнь. И снова он подумал о несправедливости, царящей в этом мире, о том, что кому-то достается всё: и слава, и сила, и любовь, а кто-то остаётся выброшенным на обочину дороги и мир, тем не менее, хранит своё равновесие.

Полнолуние снова завладело Джафрат-Киром, не спрашивая, хочет она того или нет. Они одновременно почувствовали эти жуткие спазмы, только Войт менялся снаружи, а Мэг ощущала изменения внутри себя. Физическая боль была уже почти невыносима, её собственное «я» исчезало за гневом невидимого зверя, дальше она уже не могла мыслить и контролировать свои побуждения. Неведомые силы толкали её вперед, разум взрывался от голода! Ею правил риск и бесстрашие, боль перерастала в отчаянье. Вид находившегося рядом оборотня совершенно не пугал и не удивлял её. Мэг спокойно посмотрела на обращенного Войта — в их глазах горел одинаковый огонь, Войтом управляла его природа, Мэг поддавалась сути оборотня, которого носила под сердцем.

Он вытащил её из ямы и потянул за собой. Несмотря на хромую ногу, Войт-оборотень передвигался достаточно быстро, мчась в тёмную глубь леса, оставаясь равнодушным к хлестающим его ветвям. Ему нужна была жертва, тёплая кровь. И в этом его желании, Мэг была солидарна с ним. Что-то шевельнулось в кустах, и Войт, бросив её руку, с яростью метнулся туда, ломая шею козлёнку варны. Оборотень поднёс к лицу девушки бьющий фонтан крови из разорванной туши, и Мэган, уже не отдавая себе отчёта, с жадностью стала пить теплую, ещё живую солоноватую кровь. Утолив жажду, Войт, осторожно озираясь, повёл девушку сквозь чащи обратно в завоеванное ими логово.