Вороной конь летел по ночному небу, высекая из звезд яркие искры своими копытами. Могучий всадник, весь седой, с волосами, убранными под низкий круглый шлем, лукаво улыбался.

Его черный плащ развевался на ветру, точно крылья дракона отправившегося на охоту.

На плечах старца сидели целая стая воронов — таких же черных, как и мрак Хель. Красные глаза птиц тускло алели в сумраке, они хрипло каркали всякий раз, когда их хозяин поворачивал голову направо или налево, однако, ни разу не слетели с его плеча. Вслед за черным жеребцом-красавцем по небосклону передвигались прыжками два огромных волка. Их шерсть серебрилась в лунном свете, и казалось, что сами звери сотканы из нитей прозрачного тумана…

Конан стряхнул наваждение. Иллюзия была настолько реальной, что долгое время варвар не мог поверить, что все это ему только лишь привиделось.

— Никак сам Хар путешествует по небу, — сказал Тьяцци, уставившись ввысь вслед исчезающим во тьме силуэтам.

— Как…? Ты тоже видел это?

— В лунные ночи дух Игга появляется среди звезд. Отец Дружин гонит полчища мертвецов, и странно, что в этот раз он был один. Я опасаюсь, он кружит над нашим войском, ожидая, когда последние воины падут в битве и тогда…

— Глупости, — поморщился Ингурд. — Хара нет в мире живых, он никогда бы не явил свой лик смертным. Все это иллюзия, придуманная кем-то из ныне царствующих богов, чтобы ввести нас в заблуждение.

— Ну, тогда и пробуждающийся Хёггсен тоже заблуждение, — мрачно сказал Динхвалт, — которое, вероятно, выдумали Высшие боги, чтобы как-то попугать друг друга.

У Снежного не нашлось, что сказать на это.

— Я уверен, северные владыки бесследно сгинули на Рагнарёк, — сказал ванир после некоторого молчания, — и они уже не вернутся: Никогда. Память о них сотрется через столетия, а может быть и раньше. Ума не приложу, как нечестивец Хёггсен сумел воскреснуть из мрака забвения.

— А вот я, кажется, знаю, — сказал Динхвалт. — Помнишь, Конан, я рассказывал тебе о своем чудесном сне, который поведал о побеге Хёггсена из Тьяргарда?

Киммериец покопался в памяти и кивнул.

— Ты, верно, упомянул тогда какого-то великана по имени Тьяр.

— Истина! Вот где, по моему разумению, кроется разгадка! Хёггсен не убежал из огненного плена, а ему позволили убежать!

— Зачем?

— Кто знает, друг мой… Кто знает… Вероятно, этот Тьяр не так уж прост.

— Но нам-то что с того? Попросим великана забрать Хёггсена обратно в Огненную Страну? Дескать, в этом мире он не нужен, пусть покоптится у тебя еще лет эдак тысячу.

Ингурд слабо усмехнулся.

— Мы уже заполучили Слезы Крома и Топор Модгуд. Осталась еще цепь Рокка, потом — прямая дорога в Гаррад. Кажется, мы опережаем мерзавца Нидхеггсона, но что-то уж слишком он притих, и это пугает меня больше всего. Клянусь прекрасными ножками Атали, он задумал что-то недоброе и уже на полпути к осуществлению своего плана, о котором мы не имеем ни малейшего представления. Колдуны они всегда непредсказуемы. От них можно ожидать любой гадости.

— Да все это очень подозрительно, — согласился Конан. — Авар что-то определенно замыслил. Жаль, что мы не можем прочитать его мысли. Хотя… Миррейа и Тарланд. Они же могут предугадать действия чернокнижника?

— Вот и ступай, поговори с ними, — посоветовал Ингурд. — А я вздремну немного, пока снова в путь не двинулись.

Конан нашел аквилонских магиков и изложил им свое пожелание. Волшебники, хоть и казались очень уставшими, выслушали мысли киммерийца и, похоже, всерьез ими заинтересовались.

Тарланд и Миррейа уселись в позу для медитации, чтобы осмотреть лагерь волшебным зрением в поисках врага, варвар тем временем устроился поблизости, ожидая результатов чародейства.

— Не обнаружили никаких следов черного мага, — сообщили Миррейа. — Похоже, ярл Нидхеггсон по-прежнему пребывает где-то в Гарраде.

— Но ведь он, наверняка, знает о приближении войска, Кром его разорви! Неужели же он не склонен ничего предпринять?

— Вот в этом я сомневаюсь, — ответила аквилонская аристократка. — И тут вышла любопытная вещь. Мы с братом обнаружили присутствие в отряде предателя. По всей видимости, на него чародей и делает ставку.

— Зубы Яджура! Кто бы это мог быть?!

Волшебница лишь развела руками.

Спустя колокол наемники Родвара выступили в путь. После столкновения с армией мертвецов и зловещими чарами окружения Химинбьерга их осталось не больше двух с половиной сотен. Свирепый дракон-демон уничтожил всю банду Хьюки, оставив в живых только ее лидера, и расправился почти со всеми головорезами Бора. Боевой дух по сравнению с походом во владения Видфинна заметно снизился. Темные силы, подвластные Авару, давили на войско с возрастающей настойчивостью.

Счастье, что Хифлинг с его многочисленными, точно норы муравейника пещерами, находился не так уж далеко от призрачных покоев — всего три дня пути.

Два дня они шли, почти не останавливаясь на отдых, уделяя на сон всего три-четыре колокола. Усталость не чувствовалась — чем ближе они подбирались к стылым пещерам, тем больше крепла в них уверенность в будущем.

Только к концу второго дня Вьяллар объявил привал на полноценный ночной отдых, так что наемники возобновили поход только под самое утро.

— Странное дело, — жаловался старик Тьяцци друзьям. — Меня словно затягивает в черную пучину — как только я окунаюсь в сон, то сразу устремляюсь в самую глубину бездн Хельгарда. Теперь я точно знаю, что царство мрака сокрыто под Гаррадом Авара. Там, глубоко под землей, на ложе самого высокого кургана трупов, которые все до единого почти до вершин затопила река Гьелль — вся красная, из человеческой крови, спит Хёггсен-Богоубийца. Мертвецы трудятся день и ночь — из собственных ногтей они строят корабль для Нидхеггсона, на котором чернокнижник сумеет переплыть кровавую реку и пробудить ото сна коварного северного бога. Зачем души мертвых показывают мне все это? Неужели потому что их неупокоенные тела жестоко использует темный колдун? Или они сопротивляются приходу тьмы в Нордхейм, предупреждая через меня об опасности всех его уроженцев?

Еще не забрезжил холодный рассвет, как две с половиной сотни воинов подошли к пещерам Хифлинга. Черневшие отверстия очень походили на норы, нарытые какими-то чудовищными подземными обитателями. Сунься поближе — и оттуда полезут мерзкие жители глубин.

Посланный на разведку отряд вернулся с необычными известиями — пещеры были пусты, в полых ходах гулял сквозной ветер. Однако темные коридоры уходили далеко под землю, и как сказали наемники их изучившие, по промерзлым проточинам можно было бродить целую вечность.

Вьяллару и его команде вечность не требовалась. Найти цепь и вернуться на поверхность.

Цепь Рокка, которую никто ни разу в глаза не видел. Как же они отличат её, некогда сковывавшую Акала, от любых других цепей, которые могут попасться в подземелье? Старик Динхвалт согласился дать описание этого предмета, каким его видели духи, однако, наемникам вождя канахов оно мало, чем помогло.

— Ту цепь ковали северные боги… — сказал прорицатель. — Рокка объединила шесть сутей: птичью слюну, жилы медведя, корни гор, женскую бороду, шум кошачьих шагов и рыбье дыхание…

Из слов Динхвалта Вьяллар сделал вывод, что цепь с такими характеристиками, должно быть, чужда природе железа. Жилы, волосы и изрядная доля магии. Впрочем, как позже сказал сын вождя, это всего лишь его предположение.

Конан вспомнил про альвов, на которых указывали их братья из Химинбьёрга. Сын Родвара задумался — с одной стороны ему не хотелось терять ни мгновения на негаданную задержку, с другой — помощь, духов могла оказаться воистину незаменимой. Отряду сказочно повезло: разыскивать никого не пришлось, стражи покоя явились сами.

— Приветствуем вас, — проговорила капитанам наемников плотная тень. — Мое имя Наккар, я главный хранитель этих земель, посредник между миром мертвых и миром живых. Я и мои братья уже наслышаны о ваших подвигах во владениях конунга мертвых, и наши сородичи сказали, что вам потребуется наша помощь. Рассвет уже близко, поэтому поспешим, друзья. Ответьте на мой вопрос: действительно ли вы хотите получить чудесные оружия, чтобы совладать с колдуном Аваром Нидхеггсоном, властелином мертвых и его господином, тем, кто зовется Хозяином Хельгарда?