Достал сигарету и закурил.

Фрост и Инсайд готовили своих бойцов, пока по десятку каждый. Все стрелки, хотя есть несколько со смежными специальностями. Настоящие профи по тому же сапёрному делу и прочему будут после. Сейчас мне требовалась ударная группа, которая сможет среагировать на опасность здесь и сейчас. И двадцать два бойца — это хорошее начало. Дальше будет наращивать и расширять.

Пиллай заканчивала с педагогическим составом, с сентября начнём нормальное обучение, не урывками, а по чёткой программе. Взяли нечто среднее между военной академией и хорошим колледжем, дети получат серьёзное образование. Преподавателей пришлось натурально выбивать, кое-где задействовав административный ресурс, но результат того стоил. Сейчас Фишер спешно достраивал новый жилой комплекс и учебный корпус со всем необходимым.

Алекс слил в Metahumans Online день проведения пресс-конференции. С моего согласия, естественно. Надо начать легендировать источники, чтобы пользователи сайта доверяли сливаемой информации. В будущем пригодится. Траск предлагал заглянуть на форумы и почитать темы, но я воздержался. Вставок в Черве начитался, мне не нужны дополнительные подтверждения, что среди людей бывают конченые идиоты.

Уже неделю работает колл-центр, принимающий звонки со всей страны. Мне даже немного жаль девушек, что там вкалывают. Сообщения о пришельцах из космоса по сто раз за день. Каждый десятый начинает доказывать, что его сын — криптонец. Об остальных неадекватах Алекс даже рассказывать не стал.

Был всего один момент, позвонил ребёнок, девочка лет тринадцати. Сказала, что у неё есть способности, но она не может ничего рассказать, потому что боится. Этому случаю не придали бы значения, если бы не просьба девочки. Она попросила передать мне, именно мне, назвала по имени и фамилии, что есть какая-то угроза. Какая — она сказать не может, о природе способностей говорить отказалась и вообще просила ни о чём важном её не спрашивать. В общем, странный случай.

Да, моё имя можно было узнать из открытых источников, если задаться целью, но Бена я всё же напряг поиском этой девочки. На всякий случай, не с целью отшлёпать, если она — маленькая врунишка, а найти и поставить наблюдение. Девочка сказала, что просто хочет с кем-нибудь иногда говорить. Я подтвердил, чтобы держали контакт. Траск считает, что девочка со способностями пророка, и я, к сожалению, склонен согласиться. Приказали аккуратно обрабатывать и выводить на прямой контакт.

К сожалению, на этом хорошие новости заканчивались. Научная работа так и не сдвинулась с мёртвой точки. Изучение трупа педагога ничего не дало, удар током и смерть. Мы всё так же ничего не знали о природе способностей. Работа с астрономической лабораторией пока ничего не дала, они там ещё обрабатывают данные, похоже на совпадение. Эберт отлично понимает, что без результатов её отправят дальше заниматься тем, чем она там занималась до этого. И женщина отлично осознаёт свою неспособность принести мне результат, потому и относится к этому спокойно. Но кого брать на её место — непонятно. Альтернативы нет. Это в кино любой лаборант на раз два раскладывает на пальцах все тайны вселенной, легко подводя типа научное обоснование под любую происходящую ерунду, творящуюся на экране. А в реальности у нас как не было ничего, так ничего и не появилось.

Никаких следов новых металюдей также не обнаружено. Спецслужбы молчат, точнее, регулярно отчитываются о проведённых проверках, но результатов нет. Судя по содержанию отчётов — действуют невероятно деликатно, что первое время вызывало у меня немалое удивление. Однако по контексту, просачивающемуся между сухих строк, можно понять — агенты, что выполняют работу на местах, с инцидентами ознакомлены и испытывать на себе силы взбесившегося метачеловека не хотят. Отсюда и осторожность. И тот факт, что пока все случаи оказываются ложными, никого не успокаивает. Логика проста. Сто раз осторожность окажется ненужной, на сто первый спасёт всем жизни.

Впрочем, я скорее даже рад, что на нас не сваливается по сотне новых случаев каждую неделю, мы к такому не готовы. А начнём быстро перестраиваться — придётся брать на должности кого попало, с минимальными проверками профпригодности. Это сейчас я почти каждого проверяю лично после Эдди, а если потребуются сотни людей — каждый начальник отдела будет работать сам. Может быть, коллапса и не случится, но качества работы точно не прибавится.

Предупреждение, сделанное неизвестной девочкой, засело у меня глубоко в голове. Без конкретики оно не имело смысла, направлений, откуда можно ожидать угрозу, слишком много. Мне бы выкинуть его из головы, но я насторожён. И это портит мне настроение.

Маятник сделал очередное колебание и замер. Элис улыбнулась. Секунда, и маятник взлетает в воздух, рассыпается на составные части, и уже все они медленно плывут перед взором девочки. Получилось. У неё получилось.

Маятник собирается обратно в свою изначальную форму и возвращается на место под сосредоточенным взглядом Элис. Однако, стоило ей расслабиться, как механизм рассыпался, вызвав на её лице удивление. Тем не менее я искренне за неё порадовался, выразив радость хлопками, что были подхвачены прочими присутствовавшими, наблюдавшими за тренировкой. Элис обернулась к нам, улыбнулась и кивнула, принимая аплодисменты, но вновь сосредоточилась на маятнике. Детали поднялись в воздух и вновь собрались воедино, однако рассыпались, стоило воле девочки исчезнуть. Но она не расстроилась, а начала заново. Похоже, всерьёз поставила себе цель вернуть механизм в изначальное состояние.

Убедившись, что отвлекаться от своего занятия девочка не собирается, я её оставил. Вернулся в свой кабинет, отгородившись от мира. Взял подаренный Макдиром ром, сигары и вышел на балкон, устроившись там с целью подумать и устроить ревизию в голове.

Тиффани больше не звонила и не приезжала. Я понятия не имел, как вести себя с сыном, что ему говорить, как объяснить. Признаться, я сильно сомневался, что объяснить получится. И дело даже не в том, что Тиффани наверняка уже вложила ему картину мира, в которой я — воплощение всех мужских пороков и грехов человечества в целом. Вряд ли можно объяснить ребёнку, почему родитель решил от него отказаться. Может быть, когда парню будет ближе к тридцатнику, мы и сможем поговорить на одном языке, но... Никаких гарантий.

Поморщился и всё же достал телефон, набрав Бена.

«Сэр?» — тот отозвался почти мгновенно.

— Есть одно дело, скажем так, личное. Тиффани Милтон и её сын, Стивен. Это неприоритетное задание. Наймите толкового частника, дистанционное наблюдение.

«Понял, всё сделаем в лучшем виде,» — подтвердил Бен. — «Что-то ещё?»

— Нет, это всё.

Убрал телефон и расслабился, глядя на подёрнутое облаками небо. Говорят, пить в одиночестве — путь к саморазрушению. Поэтому надо срочно чем-нибудь себя занять, чтобы делать вид, что я работаю, просто с комфортом.

Вернулся в кабинет и, порывшись в ящиках стола, нашёл электронную книгу, с которой читал Червя. Я знакомлюсь с материалом, никто же не знает точно, дочитал ли я до конца. Но я не успел даже открыть файл, когда раздался стук в дверь. В кабинет заглянула Малати.

— Сэр?

Вздохнул, отложив книгу.

— Что-то важное?

— Нет. То есть несрочное. И...

Она покосилась на бутылку рома.

— Вы одни?

Я тоже покосился на бутылку рома, но не понял смысла её захода.

— Да. А что?

Она просочилась в кабинет и продемонстрировала бутылку вина.

— Хотела предложить отпраздновать, — слегка смутившись пояснила женщина.

— Что именно праздновать?

— Ну. Всё вместе, наверное. Да и какая разница! — Малати отмахнулась. — Просто, когда ещё будет возможность.

Хмыкнул.

— Ладно. А почему не с подчинёнными?

Она вздохнула.

— Потому что они подчинённые. Я с таким трудом наладила взаимоотношения, поставила себя начальницей. Одна совместная попойка... — она развела руками. — И всё пропало.