Вот только Хёрту не нужны были ни дети, ни семья. Молодой мужчина наорал на неё, напоминая, что его могут убить в любой момент. На что Тиффани предложила ему бросить армию. Это было концом отношений.

Девушка рассказала всё родителям, а те, в свою очередь, потребовали обратиться в суд. Хёрта выдернули из командировки, но он не хотел видеть ни её, ни их будущего ребёнка. Кто-то из его друзей нашёл лазейку, рассмотрение дела отложили до рождения ребёнка. Чтобы снизить, стресс Тиффани положили в армейский госпиталь, заставив Хёрта оплачивать банкет. И он платил. Роды. Родился красивый мальчик. После повторения суда. Тиффани злилась на Джека, и потому в судебном порядке запретила ему приближаться к сыну. Хёрт со своими дружками вывернулся от уплаты алиментов, расставшись со всем имуществом. Которого у него было не так уж и много, старый дом в Техасе да машина.

На шестнадцать лет их пути разошлись, пока Тиффани не увидела Хёрта по телевизору, на пресс-конференции за одним столом с президентом. И женщина увидела в этом шанс. Шанс получить ещё денег, много денег, ведь обычный человек не сидит за одним столом с первыми лицами государства. Но сначала следовало пустить в ход женские чары.

Найти Хёрта оказалось непросто, пришлось тыкать в лицо разным должностным лицам подтверждение того, что он биологический отец её ребёнка. Результат это давало не всегда и не везде, но у Тиффани хватила упорства добиться желаемого. Боже, храни Америку и её законы.

Охрана на КПП пообещала сообщить о её визите, категорически отказавшись пропустить на территорию базы. Указали на гостевую стоянку и попросили ждать. Тиффани пробовала перебирать в голове, как она будет общаться с Джеком, но постоянно уходила в воспоминания. И потому, когда через ворота к ней вышел высокий мужчина в длинной чёрной куртке, она немного растерялась.

Время лишило Хёрта обаяния, что у него было в молодости. Казённое выражение мыслящего кирпича, что Тиффани встречала у бывших офицеров, перебравшихся на тыловые должности, отказывающихся помогать с поиском только потому что она ему не жена, и формально никакого права задавать вопросы о действующем сотруднике спецслужб не имеет. Джек отталкивал одним свои видом, колким холодным взглядом, поджатыми, будто в недовольстве, губами. Он подошёл на дистанцию пяти шагов, остановился, заглянув в салон машины. Запрет на общение с сыном, он помнил.

— Я приехала одна, — сообщила Тиффани.

Хёрт достал сигареты и закурил. Женщина подошла ближе, также вкладывая в рот сигарету и ожидая, что он даст ей огня. Не дал.

— Что тебе нужно?

Тиффани сделала глубокую затяжку и выдохнула дым ему в лицо.

— Твой сын идёт в колледж в следующем году.

— По решению суда штата Джорджия на основании федерального закона он не мой сын, — отрезал Джек.

Женщина вздохнула.

— Ты сам в этом виноват.

— Что тебе нужно? — повторил Хёрт.

— Стивен хочет поступить в Калифорнийский Университет... — начала Тиффани.

— Удачи ему, — оборвал её Хёрт. — Что тебе нужно от меня?

Женщина нахмурилась, но настойчиво продолжила.

— Но не набрал вступительный балл для получения стипендии. Ты же не бросишь своего сына в такой ситуации?

Лицо Джека оставалось таким же безразлично-недовольным.

— Я лишён прав отцовства, он не мой сын.

— Всего лишь формальность, — ответила Тиффани.

Хёрт промолчал.

— Ты сидел с президентом за одним столом, Джек! Неужели так сложно хоть раз за всю жизнь сделать для своего сына такую малость?

— Пусть поступает туда, куда может. И Тиффани, ты уже отсудила у меня всё, что могла. Я не хотел детей тогда, не хочу их и сейчас.

— Да плевать, что ты там хочешь, чёрт тебя подери! — крикнула Милтон. — У твоего сына проблема! Оторви ненадолго задницу от кресла и сделай милость — окажи ему помощь! Где твой хвалёное мужское достоинство?

Хёрт докурил и выбросил сигарету.

— Всё, что я тебе был должен, я отдал давным-давно, Тиффани.

— Да как ты смеешь так говорить?! — взорвалась женщина. — Ты здесь ворочаешь миллионами, если не миллиардами! И не можешь ничем помочь собственному ребёнку? Снова нас бросишь? Прикроешься грёбаной бумажкой, чтобы ничего не делать? Я прошу всего лишь ему помочь! Твоему сыну, чёрт возьми, не мне! Неужели в тебе нет вообще ничего человеческого?

Тлеющая в её руке сигарета обожгла кожу.

— Ай!

Женщина дёрнула рукой, выругалась. Со злости наступила на окурок и растёрла.

— Я не собираюсь нарушать закон, Тиффани. Не я установил требования к абитуриентам.

— Но ты можешь что-нибудь сделать! — возразила женщина.

— Нет, — отрицательно качнул головой Хёрт.

— Но...

— Ты через суд запретила мне общаться с сыном. Я не знаю ничего о нём, о его способностях, и потому не могу посоветовать учебное заведение, которое ему подойдёт.

— Да ты издеваешься?!

— Нет, — со всё тем же спокойствием ответил Хёрт.

— Всё, чего я прошу — помочь ему поступить в Калифорнийский Университет!

Неторопливо достав сигареты, Джек кивнул.

— Я понял, чего ты хочешь. Подбери репетиторов. Я помогу оплатить дополнительные занятия. По одному репетитору на предмет. Лучше сразу присылай мне счета.

Тиффани сначала облегчённо выдохнула, почувствовав, что дело сдвинулось, но, осознав, что именно он сказал, разозлилась.

— Серьёзно? Репетиторы? Это, по-твоему, достойная помощь?

Мужчина кивнул.

— Да. Ты же сама сказала, что он хочет поступить в университет. Репетиторы помогут ему набрать необходимый балл.

— Хёрт, чтоб тебя! Ты можешь просто сделать звонок и сказать, чтобы его приняли!

Но тот лишь отрицательно покачал головой:

— Нет, не могу.

— Не можешь, или не хочешь?

— Тебя что-то не устраивает? — прищурился Хёрт.

Милтон дёрнула головой. Оглядела базу через сетчатый забор.

— Этим ты занимаешься?

Джек промолчал.

— Я слышала в новостях. Детишки с суперспособностями, — презрительно бросила она и вновь заглянула в его глаза. — Ты тратишь на них столько времени и сил. Вкладываешь столько ресурсов. А твоему сыну нужен только один звонок.

Хёрт хмыкнул.

— Правда? Всего один звонок?

— Именно так, — кивнула Тиффани.

Мужчина кивнул:

— Хорошо. Будет ему один звонок. Записывай номер.

Она не поняла:

— Какой номер?

— Мой номер, — ответил Хёрт. — Пусть позвонит и сам скажет, что хочет учиться в Калифорнийском Университете.

— Тебе запрещено с ним говорить!

Хёрт кивнул:

— Правильно. Но ты хочешь, чтобы я пошёл на превышение должностных полномочий. Так сделай мне одну уступку.

— Я прошу тебя ему помочь!

— Я предложил оплатить репетиторов, но тебе что-то не понравилось, — напомнил Джек.

— Помочь по-настоящему! — зло крикнула Тиффани.

Мужчина развёл руками.

— Это всё, что я могу сделать, в рамках закона.

— Мы продолжим разговор в суде! — бросила Тиффани и, развернувшись, пошла к своей машине.

Хёрт мрачно посмотрел ей вслед и сплюнул на землю.

12 августа 2008 года

База «Dark Firmament», окрестности Симмеспорта, штат Луизиана, США

Приземление уже полноценно нашего конвертоплана внушало мне чувство глубокого спокойствия. Наблюдая за транспортом, я в очередной раз перебирал в уме досье двух офицеров, переброшенных ко мне, так сказать, в гости. Запрос на перевод я не оформлял, нужен личный разговор.

Не дожидаясь полной остановки винтов из открывшегося бокового люка на асфальт площадки по очереди спрыгнули двое. Дерек «Фрост» Вестбрук и Чейз «Инсайд» Уокер. Капитан Фрост четвёртый год служит в Дельте, до этого — в девятнадцатой Группе Специального Назначения. Тридцать четыре года, белый. Лейтенант Инсайд тоже служит четвёртый год, а в Дельту перешёл из семьдесят пятого полка рейнджеров, как и я в своё время. Тридцать один год, мулат с мексиканской примесью. Как бы я ни крутил и ни вертел список задач, что буду ставить своим боевым подразделениям, в командиры мне нужны именно ребята из Дельты.