— Лорду Керовану ничего не нужно, — промолвила Джойсан. — А что касается этого типа, можете забрать его и убираться вон!

— Взять и ее, лорд? — осведомился воин.

Я поднялся на ноги и повернулся к говорящему, хотя ничего не видел.

— Пусть остается. Теперь она не нужна! — по тону Роджера стало ясно, что он вновь обрел уверенность.

— А что делать с этим, лорд? — кто-то подошел ко мне. Моя раздавленная рука была беспомощна и я не видел.

— Ничего! — ответ Роджера был полной противоположностью тому, что я ожидал услышать. Между тем, один удар меча мог сейчас решить все в его пользу. Он мог силой подчинить своей воле Джойсан. — Оставим его судьбе. Да, мы уедем, потому что я получил то, что хотел.

— Нет! Нет! Отдай мне грифона! — послышался звук удара и рядом со мной на пол упало тело Джойсан. Они ушли, хотя я кричал, чтобы их кто-нибудь задержал.

— Джойсан! — я прижал ее к себе.

«Если бы я мог видеть! Что сделал этот дьявол с Джойсан? Неужели он убил ее?»

— Джойсан!

Но Джойсан была жива. Просто потеряла сознание, как сказали те, кто прибежал на мои крики. Роджер с людьми уже исчезли. Я усадил Джойсан на постель, держа ее руку в своей. На мои глаза положили повязку, смоченную в настое трав. Я задумался над тем, что, вероятно, навсегда потерял зрение и уже никогда не смогу встать между Джойсан и опасностью, как не смог недавно защитить ее от подлого удара. Это был черный час для меня. Та боль, которую я познал раньше, скрывая, кто я такой, была ничем по сравнению с этой болью.

— Лорд… — голос Джойсан, слабый и тихий, но ее живой голос…

— Джойсан!

— Он взял… он взял подарок моего жениха… он взял грифона, — она горестно всхлипывала.

Я обнял ее и она продолжала плакать на моем плече.

— Ты сказал правду, это был не Керован?

— Чистую правду. Керован погиб, попав в ловушку возле Ульмдейла. Роджер был женихом сестры Керована.

— И я никогда не увижу своего жениха? Но его подарок… он подло похищен! Но клянусь, лорд, он не останется у него, его руки оскверняют сокровище! Ведь он использовал шар как оружие. Он сжег твои глаза, лорд! Но твое Могущество ответило, лорд, из этого обруча на твоей руке. Если бы ты успел им защититься? — ее нежные пальцы коснулись моей руки чуть выше браслета. — Лорд, говорят, твой народ весьма искусен в медицине. Если у тебя самого нет такого таланта, то, может, нам отнести тебя к ним? Ведь это ужасное увечье ты получил из-за меня. У меня перед тобой кровный долг…

— Между нами нет долга, — быстро ответил я. — С Роджером у меня давняя вражда. Где бы мы ни встречались, он всегда пытался убить меня, — и тут я подумал, что лучше бы мне умереть, чем иметь покров на глазах.

— Я немного умею лечить, и Иальда тоже. Может быть, к тебе вернется зрение. О, мой лорд, я не знаю, зачем он сюда приезжал. У меня больше нет ни богатства, ни земли, ничего, кроме того, что он отнял у меня. Что ты знаешь об этом грифоне? Его послал мне в подарок мой жених. Неужели это такое огромное сокровище, что Роджер пошел на столь большой риск, чтобы получить его?

Ее слова вывели меня из состояния темной печали и мои мысли заработали в другом направлении. Действительно, зачем приходил Роджер? Грифон в шаре? Несомненно, он обладал каким-то странным могуществом. Роджер изучал знания Прежних, Темных Прежних. Я часто слышал от Ривала, что если человек пойдет достаточно далеко по пути познания, то амулеты, обладающие Могуществом, как Темным, так и Светлым, могут подчиняться такому человеку. Я нашел амулет, когда мы путешествовали с Ривалом. Пивор сообщил, что Ривал убит, но не сказал, как это случилось. Может быть, Роджер, далеко прошедший по дороге знания Темных, каким-то образом выведал у Ривала о грифоне и узнал, что он находится у моей невесты. Этот талисман мог послужить сейчас причиной многих бед. В руках такого негодяя, как Роджер, талисман представляет большую опасность для мира в стране. Джойсан права: мы должны получить его обратно. Но как? Я вздохнул и положил руку на повязку. Смогу ли я когда-нибудь сделать это?

Я находилась на восточной башне, когда прибыл мой жених. Хотя в крепости не было колокола тревоги, в одной из комнат мы нашли металлический лист, который повесили на стене, и били в него в случае тревоги. После отъезда лорда Янтаря на башне постоянно дежурил часовой — он охранял мост, чтобы ни один человек не мог незаметно пробраться в крепость. Поэтому, когда я заметила всадников, я сразу же забила тревогу, и лишь потом обнаружила, что едут они спокойно, а рядом с ними шагает Тимон. Он дружески разговаривал с одним из всадников, видимо, предводителем. Сперва я решила, что это спасся кто-нибудь из наших и нашел нас по следам, но затем я разглядела, что эмблемы на их камзолах не красные, а зеленые. Может, это были разведчики из армии какого-нибудь лорда, которые могли сопроводить нас в Норсдейл, хотя мне это совсем не нравилось. Я хотела добраться до Норсдейла со своими людьми. Но там леди Ислайга могла получить лечение, а остальные мои люди обрести новые дома. Хотя лорд Янтарь устроил нас в таком прекрасном месте, которое, казалось, было невозможно найти в такой дикой традиционалистской стране, но мы не могли оставаться здесь навечно. Я не понимала, почему мне было здесь так хорошо и спокойно, впервые с тех пор, как лорд Пиарт уехал на юг и у нас наступили трудные времена. Теперь, когда еще не затихли звуки гонга, я бросилась по лестнице, чтобы выяснить, кто же это прибыл к нам. Выскочив во двор, я заставила себя идти ровным величественным шагом — ведь я была тут правительницей и должна сохранять достоинство. Когда я увидела эмблему, вышитую на камзолах прибывших, я изумилась. Я отлично знала эту эмблему, эмблему моего жениха. А может…

— Моя дорогая леди! — он спрыгнул с седла и протянул мне руки, тепло приветствуя.

Хотя теперь на мне не было нарядного платья, я вежливо поклонилась. С другой стороны, я почему-то обрадовалась, что теплота приветствия была выражена лишь в голосе.

— Лорд Керован? — спросила я, хотя можно было и не спрашивать.

— Я перед тобой, — продолжал улыбаться он.

Так это и есть мой жених? Да, он не был так красив, как Торосс, но и не безобразен. Для жителя долин волосы его были слишком темными, а лицо — овальной формы, сужающееся книзу. И я увидела, что все слухи о нем оказались несправедливыми. Если лорд Янтарь совершенно очевидно принадлежал к какому-то народу, чьи люди не обычны, то мой жених был самым обыкновенным человеком. Это была наша первая встреча. И она не могла быть сердечной под столькими взглядами, да и время сейчас было не то. К тому же мы были совершенно чужими друг другу, хотя и связаны между собой. У меня почему-то сложилось впечатление, что мне не хотелось бы его видеть, и не хотелось, чтобы он приезжал сюда. Он разговаривал со мной мягким вкрадчивым голосом, рассказывая о том, что тоже остался без дома, когда Ульмдейл пал под ударами пришельцев. Он и его люди бежали оттуда, хотели добраться до Икринта, но набрели на наши следы. Поняв, что произошло, они постарались отыскать нас.

— Мне сообщали, что ты воюешь на юге, мой лорд, — сказала я не для того, чтобы поддержать беседу, а требуя объяснений.

— Да, так оно и было. Но когда заболел отец, он послал за мной. Увы, я прибыл слишком поздно… Лорд Ульрик был уже мертв, враги стояли у самых ворот, так что мне сразу пришлось вступить в бой. Тут нам немного повезло. Разразилась ужасная буря, уничтожившая в Ульмдейле всех ализонцев, но и крепость здорово пострадала.

— Но ты сказал, что крепость пала.

— Да, но не от ударов врага. Море и ветер уничтожили стены и башни, залив водой всю долину. И все теперь лежит под водой. Тот парень, что провожал нас, сказал, что вы пробираетесь в Норсдейл.

А я рассказала ему о наших приключениях, о том, как я оказалась связанной с леди Ислайгой кровным долгом и теперь вынуждена заботиться о старушке. Он помрачнел, следя за моими словами, и очень внимательно меня слушал. Лорд изредка кивал головой, выражая согласие со всем, что я говорю.