Но оказалось, что уйти отсюда — всё равно, что пробиваться против течения, которое толкало нас в противоположном направлении. К своему ужасу я обнаружила, что этот невидимый поток превращается в вихрь, медленно кружившийся вокруг третьего трона, и эпицентром его было то место, где некогда во сне я видела Ворота.

Айлия с готовностью поддалась этому течению, прежде чем я сообразила, что нам грозит реальная опасность. Я вцепилась в Айлию, оттаскивая её назад, но она вырывалась, и её невидящие глаза слепо смотрели в пустой центр зала. Вдруг её свободная рука взметнулась, пальцы как будто нащупывали невидимую опору, чтобы ухватиться за неё и вырваться из моих рук.

Я воздвигла себе мысленную охрану. У меня не хватало сил, чтобы защитить нас обеих, но если я смогу удержаться, я, конечно, удержу Айлию, и нам удастся выбраться из зала. Я надеялась, что за его пределами мы окажемся в безопасности.

Но пока что я могла только сопротивляться потоку, а Айлия рвалась всё сильнее, пока поток не снёс нас к третьему трону так близко, что я могла положить руку на его высокую спинку. На сиденье лежал жезл. Не взять ли его, когда мы пройдём мимо? И что это мне даст? Такие колдовские жезлы были грозным оружием, они управляли силами при сотворении заклинаний, но, помимо всего, они могут служить только одному. Чего я достигну, если попытаюсь воспользоваться им? Однако, этот жезл так влёк меня к себе, что я поняла: он мне ещё обязательно понадобится, если и не сразу, так потом.

Наконец мы оказались перед сидением третьего трона. Я должна была взять жезл сейчас, пока меня не оттащила Айлия, вновь начавшая вырываться, и мне приходилось держать её обеими руками. Я поколебалась секунду — и рискнула. Резким движением я подтащила Айлию к трону, вскочила на первую ступеньку помоста и левой рукой схватила конец жезла.

Коснувшись жезла, я чуть было не выронила его: он был таким холодным, что обжигал руку, как промёрзший металл. Но я всё-таки его не выпустила — и даже не смогла бы этого сделать, потому что жезл как будто сам держал меня крепче, чем я его.

И в эту минуту Айлия вырвалась из моей руки и бросилась вперёд. Едва ступив на испещрённый рунами пол, она покачнулась, отклонилась назад, затем вдруг споткнулась и упала на колени. Видимо её тело при падении на камни пола каким-то образом послужило ключом к освобождению источника энергии в этом месте, потому что вверху сверкнула яркая вспышка, и, как в моём сне, перед нами появились Ворота из огненных световых линий.

— Айлия! Нет! — закричала я. Но мой крик ничего не значил для её околдованного сознания. Она торопливо поползла на коленях через этот жуткий портал.

Я могла видеть зал за троном, и Айлия исчезла, как только проползла под аркой Ворот. Сжимая рукой жезл, я бросилась за ней, решив, что мои невнимательность и эгоизм больше не послужат причиной ничьей гибели.

Я ощутила, как моё тело рвут на части, но это была даже не боль, а, скорее, отвратительное чувство дезориентации, потому что я прошла через какое-то пространство, через которое человеческое тело проникать никогда не должно было. Затем я покатилась по твёрдой поверхности и застонала от боли, которую получила в этот короткий промежуток времени словно за всё плохое, что я совершила в этой жизни.

Я села, испытывая сильное головокружение. Я продолжала слышать стон — уже не свой — и с трудом огляделась. Рядом с каким-то тёмным высоким предметом лежал кто-то скорчившийся и стонал. Я подползла к Айлии и приподняла её голову. Глаза её были закрыты, тело судорожно подрагивало, а голова безостановочно вертелась из стороны в сторону, как у больного в сильном жару. И она всё время вскрикивала.

Прижав её к себе, я оглянулась на Ворота и… ничего не увидела.

Я не раз слышала, как мой отец пришёл в Эсткарп через подобные Ворота, и, оказавшись неподалёку от Торовых Топей, он обнаружил два столба, отмечавшие место его вхождения. Когда он и моя мать выступили против сил Колдера, они проходили через Ворота, также имевшие отметку в обоих мирах. Но тут, похоже, вход и выход существовали раздельно, где-то в разных местах, потому что я ничего не видела, кроме открытого пространства.

Здесь стоял день, правда, пасмурный и мрачный. В то время, как Эскор был одет в снег и лёд, по эту сторону исчезнувшей двери было так жарко и душно, что я закашлялась, и из глаз моих полились слёзы. Воздух, казалось, был наполнен удушливыми невидимыми испарениями.

Растительности не было, земля и небо выглядели одинаково серыми. В песках, казалось, никогда не обитало ничего живого. В некоторых местах виднелись наносы пыли, похожей на золу. Возможно, здесь когда-то пронёсся большой пожар. Я посмотрела на столб, возле которого лежала Айлия.

Он был выше человеческого роста. И он не был ни обыкновенным древесным стволом, ни каменной колонной, а, скорее, служил когда-то металлической опорой, покрытой оспинами и чешуёй, как будто что-то в этом едком воздухе постепенно разрушало поверхность, слой за слоем. Может быть, именно этот столб отмечал Ворота с этой стороны? Но нет, он стоял слишком далеко от того места, где мы вошли.

Я уложила Айлию на землю, подложив ей под голову свой заплечный мешок, затем, шатаясь, встала и увидела невдалеке что-то блестящее. Это лежал жезл. Он выглядел таким белым на унылом сером песке, что походил на луч света. Я с трудом наклонилась и подняла его. Его ледяной холод исчез, он теперь был похож на любой другой жезл. Я бережно уложила его в складки своего пояса и затем ещё раз медленно обернулась в робкой надежде всё-таки увидеть Ворота.

Песок вокруг поднимался пепельными дюнами, и все они были настолько одинаковыми, что заблудиться здесь было проще простого, и никаких ориентиров кругом — кроме облупленного столба. Но когда я встала рядом с ним и внимательно огляделась, на некотором расстоянии я заметила другой такой же столб, почти на одной линии с первым.

Айлия зашевелилась и приподнялась. Я поспешила к ней на помощь. Глаза её по-прежнему были пустыми. Она затерялась в какой-то внутренней пустыне. Она неуверенно поднялась на ноги, придерживаясь за столб, и повернулась в направлении второго, то слегка наклоняя голову, то поворачивая её из стороны в сторону, как будто принюхиваясь к знакомому запаху, а затем уверенно пошла в сторону второго столба. Я схватила её за плечо. Она, по-видимому, не узнала меня, рванулась с удивительной силой, повернулась, и вдруг так резко толкнула меня, что я от неожиданности покатилась на песок.

Когда я вскочила на ноги, она уже бежала. Я бросилась за ней, хотя очень не хотела уходить отсюда, не осмотрев это место как следует. Я боялась даже подумать, что Ворота окончательно пропали, и у нас не осталось надежды вернуться.

За вторым столбом оказался третий, и Айлия направилась к нему, но мне всё казалось, что её ведут не столбы, а какое-то невидимое принуждение, управляющее её разумом и телом.

Мы миновали шесть столбов, изъеденных, как и первый, и вышли из песчаных дюн в совершенно иное место. Здесь повсюду желтела пожухлая трава. Линия столбов продолжалась, только теперь они стали выше и не так изъедены временем. Я заметила, что два из них как бы оплавились, и покрылись застывшими капельками металла. Вокруг них росла та же трава и впервые нам попались какие-то неприятного вида кусты с пурпурными стеблями и тёмно-красными волокнами, болтавшимися на кончиках листьев: они выглядели какими-то плотоядными, и у меня не возникло желания подходить к ним поближе.

За оплавленными столбами шла дорога. В противоположность столбам, она казалась проложенной совсем недавно, её тусклая чёрная поверхность поражала гладкостью. Айлия шагнула к ней и остановилась, покачиваясь, но смотрела она не на дорогу, а вперёд.

Наконец я её догнала и схватила за плечи. На этот раз она мне не сопротивлялась. Мне не нравилась эта дорога, и я не хотела идти по ней. Пока я стояла в нерешительности, раздался странный звук, он быстро приближался, как будто что-то приближалось к нам на огромной скорости. Я навалилась на Айлию и упала вместе с ней на твёрдую землю, надеясь, что наша тёмная одежда сольётся с серо-коричневой почвой.