— Почему я никогда не видела тебя на парах? — подозрительно сощурила глаза.

— Ну, — он снова неловко почесал белый затылок, — просто я забираюсь туда через окна и… залезаю под крайний стол. Алимовцы… боятся меня. Одна сознание потеряла, вторая чуть из окна не запустила, а третий ноги поотрывал. Мне хватило…

Ну, оно и не мудрено. Нежить, даже если она разумная, все равно большинство доводит до сердечного приступа. Магией мертвецы наделены слабой, но вот от укуса их излечиться не способно ни одно живое существо, вне зависимости от рода, ранга и класса.

Я тоже поспешно уносила ноги, когда впервые случайно наткнулась на одного из них. Любой желающий жить так и поступит.

— А копал-то ты что?

Баден, смутившись, опустил глаза и неловко поскреб кончик лопаты костяной рукой.

— Червячков искал, — едва слышно пробормотал, босым костлявым большим пальцем ноги вырисовывая на земле причудливые узоры.

— Зачем? — удивилась я, не ожидая такого ответа.

А мы-то думали, замышлял что недоброе…

— Меня из столовой прогоняют, — сник бедный мертвец.

Отчего-то тоска на мордашке Бадена мне не пришлась по душе. Он казался таким милым, искренним и по-детски невинным, чем невольно располагал к себе даже не особо жалостливую меня.

А еще его аура… Моя магия вертелась внутри одержимым ученым, разглядывая существо впереди таким безумным сверкающим взглядом, словно оно ее творение. От него исходили очень слабые потоки, но этого хватило, чтобы различить странное родное тепло, которое они излучали.

Он ощущался… своим.

— Не вешай нос, несчастье. — Ободряюще улыбаясь, я погладила его по костлявой макушке. — С нами будешь ходить. В нас и так пальцами тыкают, не убудет.

Ксафан поперхнулся воздухом, уставившись на меня как на умалишенную. Он возмущенно приоткрыл рот, явно собираясь покрыть меня парочкой нелестных слов.

Внезапно Баден упал на колени и уткнулся мне лбом в стопы.

— О, дева-колдунья! Богиня! Моя богиня! Жива! Спасибо, спасибо… — бессвязно шептал чудак, едва не зарываясь лицом в землю.

А у меня все краски с лица схлынули.

Колдунья?

Не сговариваясь, мы с Ксафаном одновременно накинулись на мертвеца и повалили на землю, прикрывая рот ладонью и лапой. Шокированный Баден пискнул и замер, взирая на нас расширенными голубыми глазами. Он испуганно сопел, пока я напряженно оглядывалась.

В правом крыле редко кто бывает, но его окна слишком близко к нам. Если кто решит полюбопытствовать именно сейчас, мне несдобровать.

Магическое зрение никого не выявило, и я вернула свое внимание нежити. Мои глаза вспыхнули опасной синевой, угрожая, запугивая. Под костлявым телом из-под земли полезли едва заметные темные путы, движущимися кончиками зацепляя спину нового знакомого. От опасности и обещания длительных болезненных пыток, что исходили от них, Баден задрожал.

— Откуда ты знаешь, кто я? — спросила я тоном, который вынудил вздрогнуть даже Ксафана.

Это был голос самой смерти — сущности, что живет глубоко внутри, нетерпеливо ожидая своего выхода. Она обещала жестокую расправу всем, кто посмеет преградить ей путь.

Мертвец мысленно молился своим богам, не в силах выдержать мой взгляд. Он в ужасе смотрел куда-то вниз, сжавшись в комок.

Нависая над ним, я щурила глаза и ощупывала его ауру. Мои инстинкты и магия шли вразрез со здравым смыслом. Нежить ощущалась слишком… знакомой. Умом я понимала, что такое совпадение не к добру, но угрозы не чувствовала от слова «совсем».

— Так ведь… ваша сила… энергия… Все колдовское… — бессвязно бормотал Баден, а затем зажмурился и вдруг запричитал: — Ой, не убивайте, как же так, моя богиня…

Я удивленно приподняла брови, абсолютно сбитая с толку таким поведением. Да что он несет вообще?

— Я же говорил, что псих. Еще и проницательный оказался. Вот надо было тебе его трогать, — мрачно буркнул Ксафан.

Мы сидели бок о бок и прожигали нового знакомого задумчивыми взглядами. Что делать с ним и как вообще поступить — я не имела ни малейшего понятия. Теперь в академии ходят двое осведомленных о моей настоящей сущности, и ничего хорошего мне это не предвещает.

Нежить знает, кто я… Баден понял лишь по одному легкому прикосновению. Как мог и жнец. Но жнец силен и могущественен, а у этого магии почти нет. Отсюда вопрос: как?

— Баден, сядь.

Подскочив на месте, мертвец мгновенно меня послушался. Путаясь в плаще, он неуклюже приподнялся и настороженно сжался напротив. Голубые глаза были переполнены ужасом и одновременно абсолютно необъяснимым больным торжеством.

Да что ж мне все так рады? Аж захотелось какую-нибудь пакость сделать, чтобы отвадить этот неуместный позитив вокруг.

Осознание того, что происходит что-то, чего я не знаю, ужасно выводило из себя. Жнецу от меня что-то нужно, нежить со мной как-то связана, неизвестный темный спокойно бродит по моей комнате, даже не силясь замести следы… И как это разложить по полочкам так, чтобы не выдать себя остальным? Тут и так лишних хранителей секрета хватает. Да и станут ли они его хранить…

— Что у тебя за сила и как она связана со мной? — не стала я ходить вокруг да около.

Саф на всякий случай сел подальше, готовый в любую секунду обратиться. Коту не нравилось быть в неведении так же, как и мне. Только терпения из нас двоих, на удивление, у меня оказалось больше.

— Вы что, не знаете?! — пораженно воскликнул костлявый, в сердцах схватившись за макушку.

Я нахмурилась и мотнула головой.

— Но ведь вы дочь советника Тамира… — растерянно пробормотал он.

А меня закоротило. Сердце ухнуло куда-то вниз, а конечности заледенели, когда в памяти всплыло родное лицо. Последнее увиденное мной на Айтарии.

— Ч-что? — выдохнула я. — Ты знал моего отца?

Ксафан изумленно приоткрыл рот, вытягивая уши. Про мою семью мы с ним почти никогда не говорили, и услышанное задело внутри кота бесконечный комок любопытства. Он тихо приблизился, настраиваясь на долгожданное восполнение пробелов в информации.

— Вся армия знала, — закивал Баден, грустно вздыхая. — Он дал нам жизнь, о которой мы и не мечтали. Совет подарил нам будущее.

— О чем ты?

— Тамир выдвинул идею использовать нежить в войне против некромантов. Наш яд способен убить все живое, даже их. Тайный отряд Айтарии выдвинулся на поиски и стал отлавливать всю нежить, доставляя ее на планету. Там нас очищали от безумия и дарили разум. В обмен на способность жить и чувствовать мы должны были подчиняться правительству Айтарии. Самая малость за дар, о котором никто из нас и не мечтал. Из чудовищ мы превратились в полноценную расу.

Я пораженно со свистом втянула в себя воздух. Мой род хранил такую тайну… И она вместе с ним растворилась в космосе. Вселенная не воспринимает мертвецов разумной расой, поскольку не знает, откуда среди них стали появляться… нормальные. Лишь магия чувствует эти изменения. И потому Сальвос дал Бадену возможность учиться наравне со всеми.

— К сожалению, совет успел отловить лишь небольшую часть. Никто не ждал атаки так рано… Большинство из нас остались чудовищами.

Не желая снова тонуть в болезненных воспоминаниях, я прочистила горло.

— Так… ты здесь один такой? — спросила не своим голосом.

Ксафан обеспокоенно заглянул мне в глаза. Он чувствовал ту бурю, что поднялась во мне, слишком хорошо.

— Других не встречал, — пожал плечами мертвец.

А я затихла, пытаясь переварить информацию и утихомирить эмоции.

Вот почему он ощущается таким близким… Он сотворен моей магией, и часть ее живет внутри нежити. Конечно, ему ничего не стоило меня раскрыть. В какой-то степени мы одно целое. Он творение моего отца так же, как Саф — мое.

Что ж, проблема обнаружена и мгновенно решена. Баден не станет меня раскрывать. Колдуны для него божества, даровавшие жизнь и волю. Чувство долга не позволит предать. Я чувствую.

— Баден, пообещай мне, что будешь вести себя при посторонних так, словно я светлая, — вперившись в него суровым взглядом, потребовала я.