«Так вот как они меня постоянно вычисляют!» — ее настолько потрясла эта новость, что она на какое-то время потеряла нить разговора.

— Ольха. Вы меня слышите? Вам принести воды?

— Нет. Благодарю. Я в порядке. Так, о чем вы?..

Во взгляде Рибуса промелькнуло сомнение, но он все-таки продолжил:

— Я должен задать вам этот вопрос. Просто и прямо. Согласны ли вы отдать этот предмет? Если так, то охота за вами тут же будет прекращена…

— Это невозможно, — она выпалила со всей решимостью, какую только имела.

— Я так и думал, — сказал он, однако по кислому выражению лица дяди было ясно, что до этих слов он все-таки тешил себя надеждой отделаться простым способом от большой проблемы в лице маленькой княжны.

— Мы можем попробовать связаться с князем, — предложила Ольха, — Я действую по его прямому приказу…

Рибус поморщился:

— Разумеется, мы сделали это в первую очередь. Но нам удалось связаться только с его помощником, Иваном Егоровичем. Помочь он ничем не смог. Единственное, что можно расценить как хорошую новость, он сообщил, что князь направляется сюда в Ойсбург, и должен объявиться здесь со дня на день.

— Значит, нужно всего лишь дождаться князя?

— Не стоит обольщаться, — охладил ее Рибус, — Нам удалось выбить для вас дипломатический иммунитет до полудня. А утро уже скоро наступит. Я бы не стал рассчитывать, что князь Верес объявится здесь до этого срока.

— Понимаю… — Ольха подумала с горечью, что, если бы она не наткнулась на эту чертову «дядину лавку», подарившую ей ложную надежду, она не испытала бы сейчас такого разочарования, отнимающего теперь последние силы.

— Нет. Вы слышали это, Егер? — невозмутимость окончательно покинула дядю Рибуса. Он вскочил из-за стола, не обращая внимания на Хухлю, потрясенно лупающего глазами, таким своего дядю-пройдоху он еще не видел, — Она, видите-ли, понимает! Она уже все решила для себя, и думает, что мы просто собираемся ее выставить за дверь!

Человеком, не утратившем своей невозмутимости оказался как раз Егер. Не сказав ни слова, он потянулся к кувшину, налил в кружку воды и подал Рибусу. Рибус осушил ее в несколько больших глотков и зачем-то вернул обратно Егеру. Егер, не моргнув глазом, принял кружку и поставил на стол. Рибус, надо отдать ему должное, выпустив пар, быстро взял себя в руки. Он уселся обратно в свое кресло и заговорил ровным голосом:

— Слушайте меня, княжна. Мы поступим следующим образом. Пока действует дипломатическая неприкосновенность, мы имеем все возможности вас отсюда вывести. Капитан Егер со своими людьми вас защитит. В порту вас уже ждет быстроходный корабль. Вы сядете на него и немедленно отплывете. Это позволит нам выиграть время.

В комнате повисла тишина. Все смотрели на Ольху, Ольха смотрела себе под ноги и пыталась собраться с мыслями, получалось у нее плохо.

— Прошу извинить меня, Рибус, — сказала она, наконец, — Я действительно в какой-то миг подумала, что мне остается только уйти из вашего дома. Я вполне отдаю себе отчет, что вы сделали все, что только могли. И я вам благодарна. Очень благодарна. Но, боюсь, ваша идея с кораблем совершенно ничего не даст. Они пустятся в погоню, не дожидаясь полудня, в этом я уверена. И они не дадут нам уйти, потому что встроенный в камень маяк… Встроенный в камень маяк! — ее осенило, — Я знаю, как мы поступим!

— Вы что-то придумали? — Рибус приподнял бровь.

— Да. Вы сможете ссудить мне крупную сумму?

— Смотря потому, что вы называете крупной суммой.

— Так. Я прикидываю сейчас… Голубиное яйцо тянет где-то на… Так, если брать с запасом, чтобы наверняка, то порядка двадцати рублей, — спохватившись она быстро добавила, — Нужны крупные монеты. Лучше рублевые.

— Ну, княжна, от вас я такого не ожидал. Называть двадцать рублей крупной суммой! — Рибус даже позволил себе снисходительно усмехнуться, — Боюсь вы не представляете себе, какие суммы уже вложены в вашу поимку.

— Вы меня не поняли. Я не собираюсь никого подкупать.

— Вот как? — Рибус слегка опешил, по всему было видно, большинство своих проблем он именно таким способом и решал, — Тогда с суммой сложностей не возникнет.

— Отлично, — Ольха повернулась к Хухле, — Ты говорил, у тебя есть мастера обработки больших объемов данных.

— Есть, — подтвердил Хухля.

— Как быстро ты можешь их привести?

— Минуту, — Он достал из кармана переговорную монету и засветил, — Вызываю всех на общий сбор к Рибусу. Срочность наивысшая. Повторяю, срочность наивысшая.

Довольно скоро из монеты стали доносится голоса, подтверждающие, что зов услышан. Обнаружив, что на него все смотрят, Хухля слегка смутился и пояснил:

— Это наша разработка. Называется «групповой чат». Я же говорил, пытаемся создать социальную сеть. Кое-что уже получается.

— Хухля, ты молодец, — подбодрила его Ольха, — Правда, молодец. Сколько времени твоим ребятам понадобиться, чтобы переписать данные вот отсюда? — Ольха достала из кармана «голубиное яйцо».

— Если только он не защищен от взлома, то трудностей не будет.

— Это я беру на себя, — уверенно сказала Ольха.

— Ребята будут минут через двадцать. Еще полчаса уйдет на работу.

— Отлично, — Ольха снова обернулась к Рибусу, — Полагаю, вы уже поняли, в чем заключается мой план. Мы перенесем с камня все данные на другие монеты. Пустой камень с маяком отправится в плавание, а я преспокойно залягу на дно и дождусь князя.

Глава 32. Схождение путей.

Одну из комнат в особняке дяди Рибуса ярко осветили множеством ламп, а окна наглухо зашторили. Здесь царил деловой настрой. Заполнившие ее люди явно давно сработались и понимали друг друга с полуслова. Ольха, как и обещала, быстро подобрала ключ к защите камня. Она нашла так же место в его решетчатом строе, где был вписан приказ маяка, предупредив мастеров из команды, что он должен остаться нетронутым. «Голубиное яйцо» теперь лежало на середине стола, а вокруг него разложены рублевые монеты.

— Какой все-таки любопытный код, — забывшись, один из пришедших сюда хухлиных мастеров озвучил вслух свой вопрос, — Хотел бы я узнать, кто его разрабатывал.

Хухля сделал «страшные» глаза и зашикал на мастера, напоминая о поставленном условии, не задавать вопросов. Мастер осекся и снова погрузился в работу, отслеживая, как образы с «голубиного яйца» перетекают на другие монеты. В комнату заглянул Рибус:

— Хухля, мальчик мой, ты еще кого-нибудь ждешь?

— Нет, все мои здесь, а что случилось?

— Боюсь нам решили не давать времени до полудня. Кто-то стучит в дверь. Долго вам еще?

— Заканчиваем.

Через открытую Рибусом дверь в комнате стал слышен доносящийся из прихожей глухой непрерывный стук.

— Ольха, заканчивайте и будьте готовы, — сказал Рибус и вышел.

— Перенос образов завершен, — наконец, сообщил один из мастеров.

Ольха подошла к столу. Переключилась на тонкое видение и бегло осмотрела итог работы. Двадцать рублевых камней были залиты образами почти под завязку. Исходник, если не считать оставленного в нем маяка, был пуст.

— Отличная работа. Вы мне очень помогли, жаль нет времени познакомиться с вами получше, — пока мастер на ходу объяснял ей как в будущем обратно «сшить» разделенные объемы образов в единое целое, Ольха быстро попрятала камни по карманам и выскользнула из комнаты.

В доме она уже успела немного освоиться. Прошла по темному коридору и выглянула в тускло освещенное помещение с прилавками. Продавца само собой здесь сейчас не было. Егер и Рибус стояли перед входной дверью, однако открывать ее не торопились. В дверь долбили не переставая.

— Кто там, леший возьми, ломится в дом честного налогоплательщика? — Рибус великолепно изобразил осипшего со сна человека, только что поднятого с кровати.

От этих слов стук в дверь только усилился.

— Именем закона, откройте, — тут же донесся из-за двери голос, властный, привыкший отдавать приказы. Однако, Рибус слабины не дал.