Готовилось празднование, ведь это был настоящий триумф… или должен был им быть. Но все, о чем он мог сейчас думать, это о женщине, что ждала его посреди поля, уставленного стогами заготовленного на зиму сена. Когда Кор, подняв голову, взглянул на небо, снег попал в глаза, и он моргнул.

Как долго она пробудет там…

– Сюда, – сказал Тро, указывая на главный вход, который своей помпезностью напоминал рекламный щит на обочине шоссе. – Словно кто-то мог заблудиться.

Множество горящих прожекторов были направлены на цветное стекло, выложенное по контуру двери, на которой виднелся похожий на солнце символ.

– Как вычурно, – пробормотал Тро, когда они пошли по снегу ко входу. – К сожалению, внутри еще хуже.

Кор же, наоборот, не имел никакого мнения о декоре. И разодетая в униформу прислуга, что открывала дверь и разносила на серебряных подносах еду с напитками, тоже не произвела на него никакого впечатления.

Нет, сейчас он был далеко отсюда, в поле, под кленом, где ждал женщину, чтобы дать ей свой плащ и уберечь от ветра и снега.

Он был совсем не здесь…

– Могу я взять ваше пальто? – раздался голос доджена где-то в районе его локтя.

Подняв глаза, дворецкий отступил назад.

– Нет.

– Как пожелаете, господин, – доджен поклонился так низко, что практически коснулся лицом блестящего паркета. – Разумеется…

В этот момент появился Икан, эффектный как дирижер джаз-оркестра. На нем был атласный смокинг, красный, как кровь, и пара лоферов с вышитыми золотой нитью инициалами. Ну, чистый денди, по крайней мере, в его собственном сознании.

– Добро пожаловать, проходите, проходите. Что-нибудь выпейте… Клаус, обслужи господ.

Кор предоставил своим Ублюдкам возможность ответить, а сам скрылся в другой комнате.

И в самом деле, аристократы замолкали, когда он проходил мимо, их глаза расширялись от страха и уважения… именно поэтому он взял с собой оружие. Он хотел всем своим обликом напоминать о том, кто здесь, на самом деле, главный.

Проходя, он отметил, положа руку на сердце, что Тро был прав по поводу мебели. Современное «искусство» душило пространство, заполняя углы и стены множеством стульев, столов и диванов, которых было так много, что невольно возникал вопрос, куда же гость может, на самом деле, присесть. И цветовая гамма представляла собой сосредоточие ярких, диссонирующих оттенков, оскорблявших глаз…

Как долго Избранная будет ждать его? Тепло ли она одета?

Конечно же, она дождется его.

Что, если кто-то спросил, почему она уезжает? Что, если ее застукали, когда она возвращалась в дом?

– Кор? – тихо позвал Тро.

– Да.

– Пора. – Тро кивнул в сторону библиотеки, где не было ничего кроме стеллажей и книг, мебель, слава Богу, оттуда убрали.

По крайней мере, большую часть. По центру пространства стоял огромный, как трон, стул, а также стол с большим куском пергамента на нем, воском для запечатывания и множеством лент.

О да. Сцена для драгоценного триумфа Икана.

Который долго не продлится.

Кор встал у входа в комнату, встречаясь глазами с каждым представителем Глимеры, что проходил мимо него. Когда все до одного зашли в комнату, он сосредоточил свое внимание на собравшихся, а Ублюдки выстроились вокруг него так, что их тела загородили выход из библиотеки…

Вдруг позади них главная дверь снова открылась, порыв холодного сухого воздуха ворвался подобно заблудившемуся страннику. Оглянувшись через плечо, он нахмурился.

Странник, ну как же. Ривендж, номинальный Глава Совета, шагнул уверено, словно в собственный кабинет, подол его длинной норковой шубы тянулся за ним по полу. Он шел, опираясь на красную трость, которая не была похожа на зонтик.

Он улыбался, его фиолетовые глаза светились расчетом, и это – откровенное предупреждение.

– Я не опоздал? – громко спросил Рив. Подойдя к Кору, он посмотрел тому прямо в глаза. – Не хотел бы я пропустить это.

Кто, черт возьми, его пригласил, задался вопросом Кор. Мужчина был полностью на стороне бывшего короля, крот на их территории, больше похожий на ягуара.

В глубине библиотеки Икан застыл, не успев поднести ко рту сигарету в старомодном мундштуке из черного дерева, она так и замерла, когда ее хозяин увидел, кто же решил их посетить.

Ривендж поднял свою трость в знак приветствия.

– Сюрприз, – произнес мужчина, врываясь в толпу.

– О, вы меня не ждали? Но я же есть в списке приглашенных.

Когда Тро шагнул вперед, Кор схватил его за руку и притянул обратно.

– Нет. Он может быть не один.

В это же мгновенье руки его солдата исчезли под одеждой. Он сделал то же самое.

Но Братья так и не показались.

Это послание, подумал Кор.

Икан взглянул на Кора, будто ожидая, что тот решит вопрос с вторжением, но когда никто из группы бойцов не двинулся с места, аристократ откашлялся и подошел к Ривенджу.

– Буквально на одно слово, если Вы не возражаете, – сказал Икан. – Наедине.

Ривендж улыбнулся так, словно уже вцепился клыками в горло этого идиота.

– Нет, никаких «наедине». Не по этому поводу.

– Ваше присутствие здесь нежелательно.

– Попытаешься выставить меня? – Ривендж слегка наклонился вперед. – Хочешь попробовать и посмотреть, что из этого выйдет? Или, может, попросишь своих головорезов сделать это за тебя?

Икан раскрыл рот, словно выброшенная на берег рыба, и вся его бравада мгновенно испарилась.

– Не думаю.

Когда Ривендж сунул руку за пазуху, Икан тревожно пискнул, а аристократы в комнате заметались, словно овцы перед убоем.

Кор снова бросил взгляд через плечо. Дверь оставалась открытой, слуги были слишком заняты, чтобы заметить это и закрыть ее… а, может быть, они просто исчезли.

Ривендж специально оставил ее открытой, верно? Он уже планировал свое отступление.

– Я передаю вам приветствие от Рофа, сына Рофа, – сказал мужчина, и торжествующая ухмылка все не сходила с его лица. – И у меня с собой документ, содержанием которого он хотел бы поделиться со всеми вами.

Когда он достал из-под мышки картонную трубу и открыл крышку, аристократы ахнули… словно ожидали взрыва бомбы.

А, может, это и впрямь была бомба.

Ривендж развернул пергамент, с конца которого свисали красные и черные ленты. Вместо того чтобы озвучить то, что в нем подписано, он просто развернул его лицом ко всем.

– Думаю, Вы должны оказать нам эту честь, – сказал он Икану.

– Что бы там ни было… – Слова иссякли, когда мужчина прочитал документ. Через какое-то время, он закричал: – Тайм! Tайм!

– Да, я думаю, вы убедитесь, что все красиво и законно. Роф больше не женат на ней. Он развелся около трех недель назад… и я, конечно, не юрист, но уверен, что вы не можете выдвигать вотум недоверия на несуществующем основании.

Спотыкаясь, подошел высокий худой адвокат и наклонился так низко к рукописи, будто это могло помочь ему с пониманием написанного.

И в самом деле, на его лице транслировалось все, что так хотела узнать толпа: неверие превратилось в своего рода ужас, словно прямо перед его носом действительно взорвалась бомба.

– Это подделка! – заявил Икан.

– Имеются свидетели… и я один из них. Может быть, вы хотите, чтобы Роф и Братство прибыли сюда, засвидетельствовать действительность бумаги? Нет? О, не волнуйтесь. Мы не ждем от вас ответа. Его просто нет.

– Уходим, – прошептал Кор.

Будь он на месте Рофа, его следующим шагом была бы атака дома… и укрыться здесь было негде – этот ужасный интерьер и огромное открытое пространство плохо подходило на роль щита.

Когда голоса аристократов смешались и стали еще громче, он и его солдаты дематериализовались на газон перед домом. Приготовившись к нападению, они достали оружие.

Только вот здесь никого не было.

Не было Братьев. Атаки не было. Не было... никого.

Стояла оглушительная тишина.

Как обычно и бывает при всех радикальных жизненных сдвигах, солнцу и луне не было дела до драмы на планете Земля, на их графики не повлияли меняющиеся внизу судьбы.