– Роф? – позвала Бэт слабо.

– Что вы имеете в виду, как не можете…

– Роф.

Когда он замолчал, то понял… что его мамэн была права. Повернув голову к Бэт, он с ужасом спросил:

– Что?

– У меня кровотечение.

***

Слово «ужас» мгновенно меняет свой смысл, когда перестает касаться тебя одного. И меньше всего ты думаешь о своей шкуре, на тридцать шестой неделе внезапно почувствовав влагу между ног… и это не воды отошли.

Поначалу, Бэт подумала, что это недержание, но когда она откинула простыни и сдвинулась, то увидела что-то на них.

Она никогда раньше не видела такой яркой крови.

И, черт, поясница заболела очень сильно и резко.

– Что происходит?

– У меня кровь, – повторила она.

После все развивалось с бешеной скоростью. Она словно сидела на заднем сидении гоночного автомобиля, и все крутилось слишком быстро для человеческого взгляда: Роф закричал в трубку, набрал другой номер, в спешке появились Ви и Джейн. А потом все завертелось, быстрее и быстрее, окружающие суетились, но она в это время была на удивление неподвижна.

Когда ее переложили на каталку, Бэт посмотрела на кровать, и ее затрясло при виде яркого пятна. Оно было огромным, словно под ней вылили галлон краски.

– С ребенком все будет в порядке? – пробормотала она, шок завладел ею. – Он… Роф будет в порядке?

Окружающие старались ее утешить, но так и не ответили на вопрос.

Но Роф-старший был рядом с ней, держал за руку, в качестве ориентира используя боковую стойку каталки.

Джон появился, когда они спустились на второй этаж. На нем были только боксеры, волосы взлохмачены, а в глазах плескалась тревога. Он взял ее за другую ладонь.

Она не особо помнила, как они в спешке пересекали туннель… кроме того, что боль становилась все сильнее. О, а еще мелькающие лампы проносились над головой, она словно попала в «Звездные войны» и вошла в сверхсветовую скорость.

Почему она ничего не слышала?

Она посмотрела на толпу вокруг, их рты открывались, глаза встречались поверх ее тела.

– С Рофом-младшим все будет нормально? – Даже свой голос она слышала приглушенно, звук был выключен. Она попыталась говорить громче. – С ним все будет в порядке?

А потом они пронеслись через вход в учебный центр, и быстро прошли дальше… к двери в неотложку, которую создали специально для нее, как раз для такой ситуации.

Но это не входило в ее план родов. Она должна была поехать в человеческую клинику, где бы люди позаботились о ней и Рофе-младшем, осмотрели его на случай возможных проблем, были бы рядом с ней и айЭмом в дневное время, или Рофом-старшим и Джоном – в ночь.

Роф-младший, подумала она.

Похоже, она только что дала имя их сыну.

Когда она прибыла в клинику, то все думала, что не должна здесь находиться. Особенно посмотрев на круглую лампу в главной операционной.

Не ясно почему, но Бэт вспомнила все те разы, что бывала здесь, поддерживая раненных в бою Братьев, или приходя на осмотр с Лейлой, или…

Лицо Дока Джейн показалось в поле ее зрения. Ее губы медленно шевелились.

– …эт? Бэт. Ты меня слышишь?

О, хорошо, кто-то прибавил звук в мире.

Но она не расслышала своего ответа. Она не могла услышать собственный голос.

– Окей, хорошо. – Джейн говорила, акцентируя каждое слово. – Я хочу сделать ультразвук, чтобы исключить предлежание плаценты… это осложнение, когда плацента заканчивается в нижней части матки. Но я боюсь, что у тебя выкидыш.

– Что… это? – пробормотала она.

– Где болит?

– Поясница.

Док Джейн кивнула и положила руки на живот Бэт. – Если я надавлю…

Бэт застонала. – Просто убедись, что Роф будет в порядке.

Они подкатили к ней ультразвуковой аппарат и срезали с нее ночнушку. Когда на ее живот вылили гель, и приглушили свет, она не захотела смотреть на монитор. Она смотрела в лицо мужу.

Это чудесное, мужественное лицо сейчас было до жути напуганным.

На нем не было очков от сына… то есть от солнца. А его бледно-зеленые расфокусированные глаза бродили по комнате, будто он отчаянно пытался увидеть что-нибудь, что угодно.

– Откуда ты узнал? – прошептала она. – Что я в беде…

Он посмотрел в ее сторону.

– Моя мамэн сказала мне. Во сне.

Странно, но Бэт заплакала от его слов, образ ее мужа стал расплывчатым, когда неподвластная суть жизни показала себя в самом плохом свете: больше всего ее волновал ребенок, но она не могла повлиять на исход. Ее тело и малыш были во власти судьбы.

Ее разум, ее воля, ее душа? Все ее мечты и стремления, чаяния и надежды?

Это никого не волновало.

Снова появилось лицо Джейн.

– …эт? Бэт? Ты со мной?

Она подняла руку, чтобы смахнуть волосы с лица, и поняла, что они надели на нее манжету для измерения давления и вставили катетер. И это были не волосы… ей мешали слезы.

– Бэт, ультразвук не подтвердил мои надежды. Сердцебиение малыша замедляется, и у тебя по-прежнему сильное кровотечение. Мы должны достать его, хорошо? Я уверена, что у тебя выкидыш, вы с ним в опасности. Ты согласна?

Она смогла лишь посмотреть на Рофа.

– Что мы сделаем?

Хриплым, едва понятным голосом он сказал:

– Позволь ей и Мэнни провести операцию, хорошо?

– Хорошо.

Док Джейн снова показалась в поле зрения.

– Мы усыпим тебя… я не хочу делать эпидуральную анестезию, у нас нет на это времени.

– Хорошо. Я люблю тебя, – сказала она Рофу. – О, Господи… ребенок…

Роф мог полагаться лишь на запахи в комнате. Антисептик в воздухе. Кровь… что привело его в ужас. Страх… его, Бэт и остальных вокруг. Спокойная, холодная собранность от Дока Джейн, Мэнни и Элены.

Будем надеяться, последнее спасет им жизнь.

Внезапно, к смеси добавился новый запах. Средство, останавливающее кровотечение.

Потом возле него раздался скрип, будто кто-то подтащил кресло. А потом широкая рука толкнула его, усаживая в кресло, и сжала его ладонь так сильно, что почти смяла кости.

Джон Мэтью.

– Хэй, дружище, – позвал он, понимая, что время ползет по-черепашьи. – Хэй… дружище…

В итоге в ответ Роф мог лишь сжать ладонь брата Бэт… и они застыли бок о бок, пока медицинский персонал сновал туда-сюда, передавая медицинские инструменты, раздавался звон металла, шипение и всасывание.

Голос Дока Джейн был очень спокойным. Ответы Мэнни – тоже.

Они вели себя словно в противоположность происходящему: чем страшнее все становилось, тем более сосредоточенными и собранными были они.

– Так, он у меня…

– Стойте, уже все? – спросил Роф.

Свист рядом с ним, возрастающий по громкости, стал единственным ответом.

А потом… раздался первый крик ребенка.

– Он жив? – спросил Роф как полный придурок.

Опять свист.

А потом он полностью забыл про сына.

– Бэт? Что с Бэт?

Никто не ответил.

– Бэт? – рявкнул он. – Джон, что, черт возьми, происходит?

В воздухе витал сильный запах крови. Очень сильный. Чересчур.

Он не мог дышать. Не мог думать. Он был ни жив, ни мертв.

– Бэт… – прошептал он в темноте.

Прошла вечность, прежде чем Док Джейн подошла к нему. И судя по близости и направлению голоса, он понял, что она опустилась перед ним на колени.

– Роф, у нас проблема. С ребенком все нормально, Элена осматривает его. Но у Бэт продолжается кровотечение даже после того, как я закрыла матку при кесарево. Кровотечение слишком сильное, и нет признаков свертывания крови. Самое безопасное сейчас – гистерэктомия. Ты знаешь, что это?

– Нет. – Он где-то слышал это слово. Черт, сейчас ему придется объяснять даже самое очевидное.

– Я должна удалить матку. Роф, Бэт умрет, если этого не сделать. Но это значит, что она не сможет иметь детей…

– Меня волнует только Бэт. Делай, что необходимо. Делай… сейчас же.