Она посмотрела на тяжелую дверь, и по телу прошла дрожь. Этот боец ??испугал ее еще больше самого Кора: тот никогда не причинит ей боль. ??Она не знала почему, но была в этом абсолютно уверена.???.. это как биение сердца – что-то, что она чувствовала глубоко в груди. ??

Второй мужчина? С ним все иначе. ??

Закрыв глаза, она ненавидела это подвешенное состояние, в котором находились они с Кором. Как ей пережить те несколько часов до завтрашней полуночи? ??

?Почему он заставляет ее ждать???????

Она уже знала, каким будет его ответ. ??

Селена накинула на себя одежду. Всю, нижнее белье и все остальное. Хотя ее руки тряслись так сильно, что она едва могла справиться с этой дрожью.

Когда она, наконец, вышла в спальню, то обнаружила Треза сидящим на стуле перед столом, за которым она иногда делала записи в своем дневнике. И она была рада, что закрыла кожаный переплет после того, как внесла последнюю запись.

Естественно, посвященную ему.

И у нее возникло ощущение, что запись придется дополнить.

Трэз посмотрел на нее, его темные глаза на мгновенье вспыхнули.

– Ты готова сделать это прямо сейчас?

Дева Дражайшая, она ждала услышать от него все, что угодно... но не это.

– Как ты ... можешь продавать их? – хрипло спросила она.

Он вздохнул.

– Они хотят денег. Я помогаю им их заработать. Как можно более безопасным образом.

– И они... тебе за это платят?

– Да.

Ей захотелось сесть, чтобы не упасть… и она двинулась к кровати, прежде чем подумала «нет, только не туда».

Вместо этого, Селена выбрала диванчик возле камина. Усаживаясь, она подобрала под себя ноги и убедилась, что одеяние покрывает ее всю.

– И как давно? – услышала она свой вопрос.

– Годы. Десятилетия. Начинал в качестве управляющего. Теперь я босс.

– Не могу себе это... представить.

Он потер виски.

– Я знаю, что не можешь.

Внезапно, Селена поняла, что с трудом сохраняет спокойствие. Ее внутренний компас закружился так быстро, что она едва могла сформировать предложение.

– Знаешь, что? Просто расскажите мне все. Сейчас в моей голове вертится столько ужасных вещей, и я…

– Хуже всего то, что я спал с парой тысяч женщин. Легко и непринужденно.

Сначала она подумала, что просто ослышалась. Но волна холода, которая прошибла ее тело, подтвердила, что, на самом деле, она все поняла правильно.

– Тысячи, – тихо повторила она.

– По самым скромным подсчетам. Может быть, около десяти. Тысяч. Вот дерьмо, и даже больше.

Селена моргнула. Хорошо, когда он ранее упомянул, что женщин было «много», она думала, пару десятков, максимум. Но цифры, что он называл сейчас… Даже по стандартам эроса, они были... непостижимыми.

Она пыталась представить себе все возможные сценарии...

– Были ли среди них женщины, которых ты...

– Да. Раньше, на протяжении долгого времени, я не продавал проститутку, пока сам ее не поимел.

Приступ тошноты накрыл ее, и все, что Селена смогла сделать, это просто посмотреть на Трэза.

– Ты был прав, – услышала она свой голос. – Я совсем тебя не знаю.

– Боже, Селена, мне чертовски жаль… я не должен был быть с тобой. И не потому, что я не хочу тебя, а потому что я... ну, да, потому что я знал, что такова будет твоя реакция на правду. И на самом деле, вчера вечером, я приехал сюда, чтобы попытаться объяснить, но потом я просто...

Она закрыла лицо руками, воспоминания о том, как он целует ее, ласкает, берет, были словно удары под дых.

– Кажется, меня сейчас стошнит.

– Я не виню тебя за это, – сказал он мрачно.

И все же не было никаких причин иначе трактовать произошедшее в попытке вернуть достоинство, которое она потеряла по собственному желанию.

– Я соблазнила тебя. – Она опустила руки. – Я получила то, о чем просила.

– Нет, это только моя…

– Прекрати немедленно.

– Ладно. Но мне очень жаль.

И ей тоже. Потому что печальная истина заключалась в том, что ей нравилось быть с ним. В самом деле, произошедшее было для нее своего рода раем. К сожалению, эта иллюзия была такой же временной, как сам акт, и что теперь, когда все было кончено? Удовольствия словно и не бывало.

– Селена, что бы ты не думала, просто скажи это…

– Я хотела бы родиться в другой жизни, – выпалила она. – Мне хотелось бы влюбиться в мужчину и найти с ним скромное место в этом мире. Не думаю, что хотела бы чего-нибудь подобного, несмотря на то малое, что у нас было.

– У тебя все еще может быть. – Его голос стал совершенно безжизненным. – Все еще может произойти, тебя захочет любой мужчина.

Ах, да, но она хотела лишь одного. Но даже будь Трез святым, кем он явно не являлся, ее время все равно было на исходе.

– Все в порядке. – Она изо всех сил старалась сдержать слезы… и у нее получалось. В конце концов, она скоро будет одна. – Что есть, то есть. Я уже давно знаю, что с судьбой не поспоришь.

Наступило долгое молчание.

– Я не люблю ее, – он стиснул зубы. – Я не знаю, почему, но я чувствую, что должен это сказать.

– Ту, на ком ты женишься? Да, ты уже говорил. – Она бросила на него быстрый взгляд, отмечая его опущенную голову и ауру печали, окружавшую его. – Забавно, но не такие уж мы разные, ты и я.

Когда он взглянул на нее, она лишь пожала плечами.

– Я не хозяйка своей судьбе. Вся трагедия в том, что некоторые вещи следуют за нами, как тени… и они с нами везде.

– Да. Просто меня это никогда не заботило. До встречи с тобой.

Она подумала о кладбище Святилища, об обреченных на недолгую жизнь сестрах, которые ждали смерти, заключенные в тюрьму собственного тела. Потом она вспомнила, как он входил в нее, и тепло разлилось по венам.

– Ты любил их? – спросила она.

– Кого? А, тех женщин... нет. Никогда. Черт, по большей части я даже не получал от этого удовольствия. – Он дернул головой, мышцы плеч снова напряглись. – Я действительно не знаю, о чем, черт возьми, я вообще думал. Я терял контроль и просто пытался сбежать от самого себя. Проблема в том, что все эти женщины теперь внутри меня.

– Внутри..?

– Мой народ считает, что можно отравить себя, если... если контактировать с людьми так, как это делал я. И я отравил себя. Зараза снедает меня изнутри, и так будет до тех пор, пока от меня ничего не останется.

Когда Трэз коснулся центра своей груди, Селена поняла, как же он был опустошен, свет ушел из его глаз, тело ослабло, и аура рассеялась, словно ее и не было.

Охваченная печалью, она покачала головой.

– Ты был не прав.

– В чем?

Он был таким опустошенным... до самой глубины души.

– То, что я вижу сейчас... и есть худшая часть всего этого.

***

Эссейл стоял на берегу Гудзона, снова во всем черном, с черной маской на лице. За ним, молча, по стойке смирно стоял Эрик, одетый точно также.

У обоих в руках было оружие.

– Они опаздывают, – сказал его кузен.

– Да. – Эссейл напрягся. – Дадим им пять минут. И ни секундой больше.

Чуть левее, в четырех метрах от линии леса, стоял его пуленепробиваемый «Рэнж Ровер», припаркованный багажником к реке, Эвейл сидел за рулем, не глуша двигатель.

Эссейл взглянул на ночное небо. Метель закончилась, и теперь луну затягивали ленивые облака. Он надеялся, что они задержатся надолго. Ему не нужен свет – хотя место было довольно незаметным: удаленное, в излучине береговой линии, окруженное лесом, что доходил почти до самого замороженного берега. Кроме того, дорога сюда была такой ухабистой, что даже внедорожнику приходилась бороться с бездорожьем…

– Я волнуюсь за тебя.

Эссейл взглянул через плечо.

– Прошу прощения?

– Ты не спишь.

– Я не устал.

– Ты употребляешь слишком много кокса.

Эссейл отвернулся, моля о появлении того, кого они ждали, уже по новой причине.