Кроме того, Элеонора получила прекрасное ренессансное образование при дворе своего отца. И не только в области искусств и языков, но и в иных областях. Так, например, выйдя замуж девственницей она оказалась весьма искушенной в отношениях с мужчинами. Благо что способы всегда можно было найти для таких опытов. В конце концов еще первой эпидемии сифилиса[3] не произошло и нравы в христианском мире стояли весьма и весьма свободные. До такой степени, что даже в начале XXI веке, после торжества сексуальной революции, далеко не всюду удалось хотя бы достигнуть того накала сексуальных страстей. И Элеонора в свои года знала уже очень многое в этой крайне увлекательной области…

[1] Зимний мясоед наступал после большого Рождественского поста, который по старому стилю заканчивался 25 декабря.

[2] Шапку Мономаха так стали называть только при Василии III, когда была рождена легенда о том, что ее дескать из Византии прислали в подарок. До того именовали просто золотой шапкой или как-то иначе, произвольным образом.

[3] Первая эпидемия сифилиса началась в 1495 году, пройдя за несколько лет от юга Италии до Москвы, передаваясь отнюдь не воздушно-капельным путем. Эта эпидемия привела к коренному слому норм обыкновенной морали и появлению общественного заказа на высокий градус нравственности.

1473 год — 23 марта, Краков

— Как Папа посмел признать за Иоанном право на титул?! Это не мыслимо! Неужели он послушал этого вздорного мальчишку? — Вопил Казимир IV Ягеллончик, занимавший престол королевства Польши и, по совместительству Великого княжества Литовского.

— У Папы много своих законников, — осторожно произнес кардинал. — Они изучили этот вопрос и пришли к выводу, что Казимир III из дома Пястов завладел этим титулом по праву завоевания. Но у него не было наследников.

— Ему наследовал Людовик Венгерский!

— Как король Польши, — резонно заметил кардинал. — Он сын сестры Казимира, то есть, наследовал косвенно и по женской линии. Но если это наследование еще можно обсуждать, то передачу титулов мужу дочери через брак — уже нет. У Людовика не было сыновей, а Польше требовался правитель. Поэтому польская аристократия пошла на сделку — даровать титул Польши тому мужу, что возьмет в жены дочь Людовика. Законно? Почему нет. Но польская аристократия не в праве распоряжаться титулом королевства Русь.

— Как не в праве?!

— Потому что у королевства Русь есть своя аристократия. Не так ли? И эта аристократия в основе своей проживает в землях Великих княжеств Московского и Литовского.

— Что за вздор?!

— Так посчитали законники, к которым обратился Папа за советом.

Казимир IV прорычал, сверкнув глазами, но сдержался, чтобы не наброситься на кардинала. Минута. Вторая. Он успокоился в должной степени, чтобы вести беседу дальше.

— Почему Москва? Почему не Вильно?

— Вы спрашиваете, почему титул короля Руси законники передали Великому князю Московскому?

— Да! Этому схизматику!

— Строго говоря, Великий князь Литовский, хоть и принял католичество, но не радеет за его распространение в своих землях. Более того, он позволяет в своих землях жить и процветать язычникам.

— Мой отец завершил обращение в христианство Жемайтии! Уже полвека как!

— То на словах. На деле до нас постоянно доходят жалобы, что не просто обычные смерды, но и уважаемые шляхтичи держатся за языческие ритуалы и поклоняются идолам.

— Зато Литва держится католичества!

— Опять же на словах. На деле большая часть населения Литвы придерживается греческого обряда, выступая сторонниками схизмы. В то время как Иоанн пошел на разрыв с Константинополем и готов всей душой принять католичество.

— Он вас обманывает!

— Может и так, — согласился кардинал. — Но законники, оценив эти два Великих княжества не посчитали, что близость духовная одного из них делает его выше другого. Потому они судили иначе. В связи с тем, что титул короля Руси, взятый через завоевание, был утрачен при наследовании, никаких преимущество у Ягеллонов на него нет, перед Рюриковичами.

— Но и у Рюрюковичей нет.

— Это их родовой титул.

— Проклятье! — Снова вспылил Казимир IV.

— Святой Престол признал за вами права на титулы князя Галицкого и Волынского. Впрочем, вы в праве именоваться как пожелаете.

Казимир напрягся.

— В каком смысле?

— То, что Святой Престол признал титул короля Руси за Великим князем Московским, не значит, что он отказывает вам в нем. В конце концов вы можете с ним договориться и произвести раздел титула на Восточную Русь и Западную, как в свое время поступили наследники Империи Запада.

— Мне делить с ним то, чем я владею по праву?! — Вспылил Казимир IV.

— Как знаете, — пожал плечами кардинал. — Вы хотели разъяснений. Я их вам дал.

— В конце концов я — честный католик и меня задевает то, что Папа предпочел мне какого-то схизматика!

— Иоанн II считает себя христианином, стоящим вне схизмы. Оттого он взял в жены католичку, не требуя крещения ее по греческому обряду. И его митрополит Феофил подтвердил это. По принятому им уложению, брак между любыми христианами, заключенный по любому христианскому обычаю является законным.

— Но я же католик!!!

— Который не делает ничего для обращения в истинную веру Литвы.

— А он, вы думаете, обратит свою Московию в католичество?

— Наша беседа пошла по кругу. Вы сомневаетесь в праве Святого Престола даровать титулы и выступать арбитром в подобных спорах? Если нет, то я не понимаю вашего недовольства.

— Я хочу оспорить это решение!

— Оспаривайте, — пожал плечами кардинал, которого все это начало раздражать.

У него были определенные полномочия, так как Святой Престол был настроен на максимально компромиссное решение данного вопроса. Но кардинал видел, что Казимир не желал даже пытаться идти на встречу. Он просто возмущался и шумел, заявляя, что его исконные права попраны. И вообще вел себя так, что даже шансов договориться с ним не наблюдалось.

Поэтому кардинал как можно скорее завершил беседу. Вышел из дворца. Сел в карету и с максимальной скорость достиг подворья, в котором остановился.

Зашел.

Устало упал на стул и откинулся на его спинку.

— Король в ярости? — Тихо спросил неприметный мужчина в темной одежде.

— Как ты и говорил. Он просил разъяснений. Я их дал. И намекнул на возможность мирного урегулирования вопроса. Но он даже слушать не захотел. Чуть на меня не набросился.

— К Казимиру стекаются все недовольные Москвой. Слышал я что Великие князья Тверской и Рязанский к нему примкнули. А также часть бояр, что стоят против Иоанна. Тот ведь не всех их привечает. Очень большую роль в этой партии играют бояре Шуйские.

— Кто это такие?

— Близкие родичи Рюриковичей московских. Тоже Рюриковичи, но боковая ветвь.

— И чем они Иоанну не глянулись?

— Не доверяет он им. Почему — не ведаю. Юный король вообще очень непрост.

— Наслышан я. Думаешь, будет война?

— Без всякого сомнения. Казимир не уймется. А Иоанн не уступит. Говорят, что он в первой своей битве с пикинерами встал с ними, дабы поддержать их твердость.

— Вот как? Интересно.

— С ним был его воевода, Холмский, что командовал конницей. И когда тот предложил тогда еще наследнику отходить перед превосходящими силами, он отказался и обвинил Холмского в трусости. Спешился. И стал вместе со своими пикинерами. А Холмский я вам скажу — человек такой, что в трусости его обвинить язык не повернется.

— Юность, — пожал плечами кардинал. — Она творит и большие ошибки.

— О нет! Это была не ошибка! Холмский теперь Иоанну в рот заглядывает. Один из самых преданных его людей. Он корит себя за то, что усомнился в своем господине. А те пикинеры и аркебузиры, с которыми Иоанн встал в бою, готовы за ним идти пусть даже в саму Преисподнюю, чертей бить. Рисковый шаг. Но он очень хорошо раскрывает характер Иоанна.