— Ну, тут как раз, все понятно, вмешался в разговор комбат, — приказ из штаба фронта пришел в дивизию, потом в санбат, а тебя там уже нет. Приказ обратно в дивизию, оттуда в учебную роту, а тебя уже и там нет. Так что жди, через неделю — другую приказ тебя найдет. В армии канцелярия работает медленно, но неотвратимо, как гильотина — пошутил комбат.
— А ты, Петрович, чем недоверие разводить, лучше отпиши в политотдел дивизии, что у нас тут такой заслуженный товарищ свою звезду Героя ждет. Василий понял, что с замполитом у комбата отношения свойские. И, сделал вывод, что замполит — человек нормальный.
Младшой рассказал, что после училища был назначен комвзвода, в составе полуротного опорного пункта принял первый бой 23 числа. При артобстреле получил контузию и был отправлен в медсанбат.
Комбат назначил старлея своим заместителем, должность оказалась свободной. Младлея назначил замкомандира стрелковой роты и отпустил обоих для оформлениия и принятия дел.
Потом повернулся к Василию и сказал:
— Ну Василий, тебя к нам сам бог послал. Говоришь у тебя в опорном пункте и минометы были, пушка, и ДШК? Иванов не стал отпираться.
— А сознайся, Василий, корреспондент сильно приврал?
— Да что Вы, товарищ капитан! — возмутился Иванов, — Кирилл Симонов такой мировой парень, он врать не станет! Два часа меня расспрашивал, все факты изложил точно, а что слог художественный, так на то он и корреспондент центральной газеты, а не просто ванька полуграмотный.
— Верю, верю, — успокоил его комбат. У меня должность командира опорной роты свободна, а там, в роте, и пушки, и минометы и ДШК. Все командиры взводов — зеленые «младшие» после училища. Есть замкомроты — тоже только что из училища. Справишься? Учти, после меня твоя должность в батальоне главная. От тебя в бою больше будет зависеть, чем от замполита, извини, Петрович, за откровенность, и больше чем от начштаба, и больше чем от замкомбата. Если не поддержишь стрелков огнем тяжелых средств, они или погибнут, или побегут.
— Спасибо за доверие! Думаю, справлюсь, товарищ командир.
— Ладно! Верю в тебя. Двигай к начштаба, оформляйся и принимай дела. Этот хренов Гёпнер, и правда, не сегодня — завтра может на нас навалиться. Как закончишь все дела в штабе, зайди ко мне.
Ну, ничего себе, возникла мысль в зазвеневшей от такой неожиданности башке, командир роты — капитанская должность! Ну, точно, буду полковником! Выйдя с КП, Василий прошел 30 метров по ходу сообщения и зашел в соседний блиндаж, где размещался штаб батальона. Начальник штаба, оказавшийся низеньким полноватым и лысоватым старлеем лет 35-ти, представился Петром Никитичем Дьяковым. Внимательно поглядев на Василия сквозь стекла круглых очков, начштаба вызвал лейтенанта — помначштаба, который взял у Иванова его документы и вышел в смежный отсек, откуда послышался его голос, дающий указания писарю.
— Вот что, Вася! — сказал, наглядевшись на него, начштаба. — Извини, что так смотрю. Первый раз вижу так близко Героя СССР. Вроде обычный парень. Командир велел подробно ознакомить тебя с обстановкой. Пока выпишут на тебя все документы, смотри и слушай.
По лежащей на столе карте — стометровке, испещренной тактическими значками, Петр Никитич тоном школьного учителя объяснил свежеиспеченному комроты тактическую обстановку.
— В тылу дивизии река Пярну. Вы через нее переходили по мосту, когда шли из Мураки. У Вылли стоит штаб дивизии. После Вылли еще речушка. За ней позиции дивизионной артиллерии и минометов, вы их видели, когда шли от станции. Там же дивизионные резервы. Когда шли из Таали, слева ты наверняка видел полковую артиллерию и минометы. Это батальон боевой поддержки нашего полка. Местность здесь для обороны исключительно удобная. Слева и справа от нас два огромных болота. Болото слева — называется Кинелера, справа — Синди. Болота непроходимы для всех видов транспорта и труднопроходимы для людей. Перешеек между болотами шириной 6 км перекрыт двумя полками нашей дивизии.
Наш полк на правом фланге, у болота Синди. Раньше весь перешеек был покрыт лесом. За год, что дивизия тут стоит, весь лес вырубили и пустили на строительство укреплений. Дивизию сформировали весной прошлого года в сокращенном составе — 1200 человек. Все прошлое лето всем составом рубили, пилили, копали, строили. Вместе с нами работали зэки из спецлагеря НКВД — тысяча человек. Их лагерь тоже тут неподалеку. Из окрестных деревень мобилизовали 180 подвод. Они тоже весь год работали на подвозе.
Наш третий батальон обороняет второй полковой рубеж с передним краем по речке Курина. Речка маленькая и мелкая — по пояс. Но, при этом, дно илистое, а берега топкие. Для танков речка непроходима. Перед нами в километре с небольшим первый полковой рубеж. На нем стоят первый и второй стрелковые батальоны нашего полка. Перед ними два километра вырубки, на вырубке два ряда колючки и минные поля. За вырубкой деревня Пылендмаа. Справа от нее поле. Еще правее лес и болото. Слева от деревни тоже лес и болото.
За нами в полукилометре наш полковой батальон боевой поддержки, там же КП полка — это третий рубеж. В километре дальше за небольшой речкой — полк боевой поддержки и дивизионные резервы. Это четвертый рубеж. За рекой Пярну — корпусные резервы — это пятый рубеж. Так что окопались мы здесь крепко. Пусть только этот Гёпнер сунется — получит от нас полной мерой.
Ну и еще тебе для общего развития. Справа от нас за болотом Синди по реке Пярну до берега моря обороняется 235-я дивизия нашего корпуса. Река там широкая — до ста метров. В городе Пярну в устье реки каменные здания с толстыми стенами. Так что оборона там крепкая. Левее нас на узком перешейке между болотами Кинелера и Курессо стоит в обороне еще один полк нашей дивизии. Еще дальше в 15-ти километрах за болотом Курессо — в полевой обороне по реке Пярну стоит 123-я дивизия нашего корпуса. Вот и все вкратце.
— Ну, вы, товарищ старший лейтенант, прямо как в училище на занятиях — все по полочкам разложили, — не удержался от похвалы Василий.
— А я и был еще год назад в ремесленном училище завучем, — ответил Петр Никитич. Оттуда и тон преподавательский. Давай, лейтенант Иванов, двигай к себе в роту. Все бумаги мы тебе выписали. И не подведи старших товарищей! Комбат тебе вон какую высокую должность доверил!
Василий развернулся к выходу.
Стоп! — остановил его начштаба. — Чуть не забыл. Он заглянул под лавку, вынул оттуда фанерный чемоданчик, а из него достал кисет, из которого вынул два лейтенантских кубаря.
— Подойди! — Шилом, извлеченным из кисета, Петр Никитич проткнул петлицы на вороте гимнастерки у Василия и вставил кубики в них.
— Вот теперь в роте сразу увидят, что ты лейтенант. Поздравляю! Это от меня лично тебе подарок. Лейтенантских нарукавных знаков, извини, не имею.
Окрыленный лейтенант соколом выпорхнул из штабного блиндажа и снова пошел на КП. Комбат встретился ему у входа в блиндаж. Безбородников оказался огромным мужиком под два метра ростом, сутуловатым, широкоплечим и длинноруким. Когда он сидел в блиндаже за столом, его огромные габариты в глаза не бросались. Вася не доставал макушкой ему даже до плеча.
— Ого! Ты уже кубарями разжился! Молодец, время даром не теряешь, — похвалил комбат.
— Вот что, Василий. Тебе спецзадание. Иди сейчас в роту, принимай дела. Потом до вечера посмотри весь наш батальонный район. Завтра с утра сходи в первую линию обороны. Комбатов я предупрежу. Оцени все, как человек опытный. Завтра в 13–00 жду тебя с докладом обо всех замеченных недостатках. Все, свободен.
В роту Василий успел как раз к ужину. От всех переживаний есть хотелось зверски. Навернул полкотелка гречки с тушенкой, запил компотом. После ужина до самого отбоя знакомился с личным составом и осматривал позиции подразделений.
Командиров в роте было пятеро, из них четверо — младшие лейтенанты, недавно прибывшие из училищ. К радости Василия — трое взводных в училища попали после срочной службы. Срочную проходили по своей теперешней специальности: артиллерист, минометчик, пулеметчик. То есть, не все было так плохо, как ожидал Иванов со слов комбата. Только замкомроты был совсем зеленым пацаном, закончил годичное артиллерийское училище сразу после десятилетки. Замполитом роты был призванный из запаса тридцатилетний политрук. Первые и вторые номера расчетов отслужили в полку уже год и кое-чему научились. Остальной личный состав прибыл совсем недавно. Однако, это были бойцы второго — третьего года службы, переведенные из уральского военного округа, в основном, стрелки — пехотинцы. Поэтому, Иванов надеялся, что расчеты тяжелого оружия боеспособны.
