Слышал от Алферова, что когда был арестован Щепкин, то у него нашли 700 000 рублей.

Миллер хвастался несколькими инструкторскими школами и орудиями.

Н. Лейе

Примерно в двадцатых числах августа Миллер В. А. мне говорил, что имеет типографский станок, и предложил его куда-нибудь устроить. Однако я ничего сделать не мог.

Петр Антонович Жигалов по поручению Талыпина ездил в Рязанскую губ., чтобы связаться с «зелеными». Поездка была неуспешна. Ему предлагали ехать к Мамонтову, но он не поехал.

В 6-м участке охраны служил бывший офицер Семенов [Александр] Кузьмич, который в мое отсутствие (в марте этого года) перешел в Кремль на инструкторские пулеметные курсы взводным командиром. Он иногда приходил в мой полк.

В прошлом году Семенов месяцев шесть сидел в Чрезвычайной комиссии. Месяца два тому назад он пришел в полк, в котором у него был приятель – Николай Ефимович Волков, бывший помощник командира полка (недавно командированный на Южный фронт) в Конотоп, кажется, на должность командира полка.

Семенов рассказал, что в Сергиеве много «зеленых». В это время я уже был знаком с организацией.

Здесь я немного посвятил в организацию, спросив, какую помощь он мог бы предложить.

Он обещал кое-что сделать с «зелеными»: сказал, что у него есть знакомый офицер.

Семенов дважды, кажется, ездил в Троицко-Сергиев, но особенных результатов не дал. Возможно, что они оставили там ячейку.

Семенов пришел ко мне с этим офицером и предложил посильную помощь, рассказав, что служит в Кремле. Я сказал Алферову, последний предложил познакомить с одним человеком – Георгием Тихоновичем (живет в Кисловском переулке).

Д. Н. Алферов свел меня с Георгием Тихоновичем, а я двух офицеров (Семенова и Ульянова) свел с Георгием Тихоновичем У него на квартире. Дм. Яковлевич называл его в шутку женихом. Это было за неделю до ареста. Г. Т. говорил, что видел меня у Дм. Яковлевича. Алферов говорил, что Г. Т. какое-то ответственное лицо по Кремлю.

У Миллера Алферов говорил, что у них в Цупвосо все свои люди. Миллер знаком с каким-то лицом, хорошо знакомым с Аржановым. Кажется, это лицо коммунист. В Цупвосо я знал еще Широкова, с которым меня познакомил Зверев.

О Сучкове говорил Миллер. Этот Сучков как будто бы был лидер правых партий, а теперь записался в коммунисты. Разговор был у Миллера в присутствии какого-то студента (в очках, лохматый).

Фамилию Де-ля-Барт слышал в связи с разговором Дм. Як. с Георг. Тих. о помещении, именно: Георгий Тихонович сказал, что можно было бы собраться у меня (Г. Т.) или брата: посмотрите по телефонной книжке Де-ля-Барт или de la Base. Co Зверевым познакомился через Дм. Яковл., который привел меня для этого в Цупвосо. По поводу предупреждения предполагаемой командировки в Челябинск, Зверев посоветовал для этого подать мне рапорт, чего, однако, я не сделал.

Миллер говорил, что купил оружия за 200 000 или 150 000, причем в складе, куда оружие следовало отвезти, оказалась посуда или стекло.

При отправке к Мамонтову Ступин сказал Жигалову, чтобы он ехал на Тулу или Горбачево или на лошадях до казачьего разъезда. Там потребовать отправки к Мамонтову. Пароль примерно таков: Реснинский – Дон – Кубань – Двина, сказать еще Хартулари […]

С 20 мая 1918 года началось формирование 6-го участка охраны Николаевской ж. д. В это время я окончил ликвидацию 2-й роты 56-го полка и 3 июня поступил на должность ротного командира 1-й роты 6-го участка охраны. Начальником охраны был тов. Бочаров. Он принимал людей. В июле я стал помощником начальника участка (по строевой части).

Моей задачей было проэкзаменовать строевую подготовку солдат, чтобы не тратить на обучение времени, которого у нас было очень мало.

В охрану поступили много окрестных крестьян, московских рабочих и прочих бывших солдат.

В результате сформировали 800–900 человек, из которых было человек 100 унтер-офицеров.

В декабре 1918 года участок охраны был сформирован в полк и перешел в военный комиссариат.

На эти 100 унтер-офицеров (которые теперь разбиты по полку и части нет) я указывал в организации и хвастался ими.

О конспиративной квартире слышал от Дм. Яковл.: на Тверской, на Арбате и у Дм. Яковл., где он бывал.

Ступин 12 сентября приказал мне передать Миллеру людей, которых я должен был получить от Семенова из Сергиева.

4/Х – 1919 года

Н. Лейе

С Константином Константиновичем[288] меня познакомил Зыков. Встречал я К. К. два раза. Первый раз вместе с Зыковым и Богоявленским Алексеем Николаевичем у памятника Гоголя, второй раз – на Новинском бульваре.[289] К. К-чу я сказал, что полк готов к выступлению, так как почва очень благоприятная.

К. К. просил сорганизовать ячейку, которая может быть ударной группой.

Я сказал, что в полку большой офицерский состав, на который можно рассчитывать.

Волков Николай Ефимович имел связь с эсерами. Он ушел из полка в Конотопский полк на должность командира полка. Он ездил в командировки с помощником начальника обороны республики Гончаровым.

Ульянов Н. Н., кажется, имел какого-то знакомого кооператора, который был с.-р. Этот кооператор знает хорошо Сергиев и может оказать содействие. Волков говорил, что эсеры будут молчать, никаких действий не будут предпринимать.

Из моего полка знали об организации Соболев Сергей Артемьевич и Романов Николай Петрович, который ездил по поручению Дм. Яковл. для сопровождения какого-то армянина или грузина, где предположено было связаться с зелеными.

По возвращении Романов говорил, что они там никою не нашли.

Надежными офицерами в полку считались Алатырцев, начальник разведчиков, Маслов Павел Григорьевич.

Н. Лейе

За август и сентябрь не получили совершенно, хотя у И. Н. Т. было 100 000–150 000, но, по его словам, для других целей. Я выяснил, что деньги, кои мы получали летом этого года, были принесены в количестве 1 000 000[290] рублей колчаковским офицером Василием Васильевичем и где-то зарыты в саду на площади, но туда идти нельзя, так как за этим «земельным банком» установлена слежка, но как только слежка будет снята, деньги будут вырыты и розданы. До лета деньги мы получали новыми 250-рублевыми и 1000-рублевыми билетами. После же, когда связь с шведским консульством прекратилась, стали выдавать керенками (40-рублевыми), при этом сильно подмоченными, полинялыми и частью негодными, так что торговцы часто их не брали в уплату и не меняли. Василий Васильевич и Иван Николаевич Тихомиров жаловались, что денег не хватает, так что часто счет неверен, что много приходится платить за какое-то оружие, за командировки, но куда и кто командировал и кто покупал оружие – мои вопросы просто обходили молчанием. Эти разговоры были уже после ареста Н. Н. Щепкина, так как до его ареста я никогда В. В. не видал и его существование не предполагал. Ив. Ник. сам в деньгах не нуждался, насколько мне известно; сколько он получал, я не знаю. Некоторые члены организации, по моим личным наблюдениям и предположениям, при требовании денег позволяли себе некорректные поступки, то есть показывали большее количество лиц, состоящих на их иждивении (иногда в несколько раз больше, чем было на самом деле).

17/ХП 1919 года