— Одну минуту. Вы не собираетесь рассказывать обо мне этому Джиллименду?

— Почему бы и нет?

— Потому... при данных обстоятельствах это было бы ужасно. Я чувствовал себя паршиво все это время: мне были нужны деньги. И я их получил.

— А в чем дело?

— О, эти чертовы бега...

— Болус связался с вами?

— Нет. Я связался с ним. Я знал кое-что об этих акциях. И сказал ему. Я действовал в интересах Тидингса как опекуна и должен был получить пятьдесят процентов... В действительности, мистер Мейсон, эти акции — спекулятивная сделка.

— Но вы не получили пятьдесят процентов?

— Нет,— с горечью ответил Маттерн.— Болус — страшный негодяй, он надул меня. После того, как я принес деньги, он дал мне десять тысяч вместо двадцати пяти.

— Почему?

— Он сказал, что банкир Тидингса просит отчет о расходовании денег. Во всяком случае, Болус так сказал.

— Хорошо. Продолжайте. Расскажите мне, как вы узнали о смерти Тидингса.

— Я же сказал, что не знал об этом.

— Чепуха!

— Честное слово, мистер Мейсон, все было так, как я говорил вам.

— Маттерн, я устал от вашей лжи. Вы хотите, чтобы я сообщил о вас окружному прокурору?

— У вас ничего нет против меня.

— Нет? — холодно улыбнулся Мейсон.

— Абсолютно ничего!

— Во-первых, вы нуждались в этих десяти грандах, потому что ошиблись в лошадках.

— Да, ну и что из этого? Многие играют на бегах.

— Да. Но вам нужны были деньги, чтобы играть.

— Ну я и получил их. Дальше.

— После того, как наделали долгов. Думаю, Маттерн, что до этого вы не раз таскали деньги у Тидингса. Книги Тидингса еще скажут свое слово.

Мейсону не надо было смотреть на Маттерна, чтобы знать, что каждое его слово било в цель.

— О’кей. Вы растратили деньги Тидингса. Тидингс вызвал вас во вторник утром и хотел отправить в тюрьму. Вы знали, что если продержитесь несколько часов, то «Вестерн Проспектинг» заплатит вам за сделку и вы сможете вернуть деньги. Вы были в отчаянии и наставили на Тидингса револьвер. Тидингс достал свой, а вы нажали на спусковой крючок.

— Это ложь! — закричал Маттерн.

— Возможно. Но попробуйте убедить в этом присяжных.

— Они не смогут признать меня виновным в убийстве. Нет улик.

Мейсон улыбнулся..

— Спасибо, Маттерн. Вы сделали блестящий ход. Мне нечего после нашего разговора беспокоиться о своем клиенте. Спокойной ночи.

Адвокат встал.

— Послушайте! — отчаянно завопил Маттерн.— Я дам вам реальные доказательства, мистер Мейсон. Я скажу вам, как было. Честное слово, я не убивал его. Он умер задолго до того, как я увидел труп.

— Когда это было?

— Около половины девятого во вторник.

— Где?

— Там, где он лежал. На постели, где его позже нашли.

Как это произошло?

— Тидингс пытался получить какие-то сведения о своей жене. Он сказал мне, что она связана с каким-то мужчиной, который держится в тени, чтобы не дать повода для развода. Тидингс сказал, что он все узнал об этом человеке и что поедет к жене и раскроет карты. У него были какие-то важные бумаги, и он обещал вернуться в контору в половине восьмого во вторник.

Когда он и в восемь не. появился в конторе, я сложил бумаги в портфель и поехал в дом его жены. Я думал, что они могли и помириться. Он действительно безумно любил ее. Дверь была не заперта, и я вошел. На полу были пятна крови. Я проследовал по ним до спальни и... Вы знаете, что я увидел.

— Что вы сделали потом?

— Я испугался. Боялся, что начнут проверять его книги, обнаружат мою растрату и посадят меня. Если бы он пожил еще несколько часов, то все изменилось бы... Поэтому я решил, что тело найдут не скоро, а я пока смогу действовать так, как будто он жив. Остальное вы знаете.

— И это вы разговаривали со мной по телефону в то утро?

— Да. Когда зазвонил телефон, я не знал, что делать: я не хотел говорить, что его нет в конторе... А потом решил спасать себя. Я знал, что вы не слышали голоса Тидингса.

— Ну, Маттерн, теперь вы понимаете, к чему вас это привело?

— Туда, куда вы и хотели меня привести.

— Вы хороший клиент для окружного прокурора.

— Но я не виновен! Они должны мне поверить.

— Лучше начинайте помогать мне в поисках настоящего убийцы,— задумчиво произнес Мейсон.— Это ваш единственный шанс, Маттерн.

Маттерн сжал его руку.

— Я все сделаю, мистер Мейсон. Можете на меня положиться.

На столе Мейсона ждала телеграмма, когда в пятницу утром он явился в свою контору, а Делла Стрит сообщила, что в приемной его с нетерпением ждет миссис Тамп.

Мейсон вскрыл телеграмму. Она была подписана Аделью Гастингс и гласила:

«Контакт откладывается. Причин для беспокойства нет. Действуйте по своему усмотрению. Все в порядке».

Мейсон сунул телеграмму в карман.

— Хорошо. Зовите миссис Тамп. Посмотрим, что ей нужно.

Женщина вошла в кабинет. Она была серьезна, но губы улыбались.

— Доброе утро, мистер Мейсон.

— Доброе утро, миссис Тамп. Как ваше самочувствие?

— Спасибо, хорошо. Вы нашли что-нибудь?

— Не много, но успехи есть.

— Как насчет этой пятидесятитысячной сделки?

— Я как раз работаю над этим.

— Эти акции действительно ценные?

Мейсон предложил ей кресло, сигарету и закурил сам.

— Эти акции были проданы «Люфтус и Кейл» самим президентом компании. Это ответ на ваш вопрос. Я установил, что сделка была совершена тогда, когда Тидингс был уже мертв.

— И вы можете доказать это?

— Да.

— А как?

— Надеюсь, что прежде всего это подтвердит полицейский врач.

— Мистер Мейсон, я хочу откровенно поговорить с вами.

— Я вас слушаю.

— Я не знаю, как найти слова помягче.

— А не надо смягчать,— улыбнулся Мейсон.— Говорите все как есть.

— Очень хорошо, мистер Мейсон. Когда я хотела, чтобы вы взялись за дело Бирл обманула вас.

Мейсон поднял брови.

— Конечно, когда вы впервые пришли сюда, вы еще не знали, что мистер Тидингс мертв.

— Совершенно верно. Теперь, насколько я понимаю, если вы можете доказать, что мистер Тидингс умер до одиннадцати часов утра во вторник, появилась возможность вернуть Бирл эти пятьдесят тысяч.

— Точно.

— Кто выплатит эти деньги?

— Мы возбудим дело против «Люфтус и Кейл»,— ответил Мейсон.— Они попытаются забрать деньги у Болуса. Я предупредил их о том, что их может ожидать.

— Это очень умно с вашей стороны, мистер Мейсон.

— Благодарю вас.

— Мистер Мейсон, вы представляете интересы Адели Гастингс?

— В какой связи? — осторожно осведомился адвокат.

— Вы знаете, что я имею в виду. Если ее обвинят в убийстве Тидингса, вы станете ее защищать?

— Пока трудно сказать.

— Очень хорошо. Я только хотела сказать одну вещь, мистер Мейсон. Лично я считаю Адель Гастингс высокомерной. Она доставила много неприятностей Бирл, и я ее ненавижу за это. Но я знаю, что Она не из тех, кто может совершить убийство. Я говорю это, хотя, повторяю, ненавижу ее.

А теперь, мистер Мейсон, допустим, ее обвинят в убийстве. Она сможет предъявить алиби и захочет доказать, что Тидингс умер после двенадцати часов дня во вторник, время, на которое у нее есть неопровержимое алиби. Если вы поможете ей сделать это, то будете действовать не в интересах Бирл, поскольку мы хотим доказать, что

Тидингс умер до одиннадцати часов... Вы понимаете меня, мистер Мейсон?

— Да.

Миссис Тамп встала.

— Очень хорошо, мистер Мейсон. Я только хотела выяснить ваше отношение ко всему этому. Я никогда не смягчаю обстоятельства. Мне все равно, чьи интересы вы представляете, но одной ошибки вы не должны допустить: Альберт Тидингс умер до одиннадцати часов утра... До свидания, мистер Мейсон.

Мейсон уставился на Деллу.

— Это... это..— пробормотал он, когда дверь за миссис Тамп закрылась.— Возьмите шляпу и пальто, Делла. Уберите свой блокнот. Мы едем к женщине, у которой вторая половина десятитысячедолларовой банкноты.