— Большего никто и не  мог бы узнать. Большое спасибо, Кенни.

Я повесил трубку, вышел из будки, встретился взглядом с парнем в коричневом костюме и направился к своей машине.

Когда я ехал в Бел-Эйр, машины песочного цвета позади меня не было.

Стилвуд-Крешент-драйв неторопливо вилась к северу от бульвара Сансет и клуба «Бел-Эйр-Каунтри». По сторонам улицы возвышались заборы, низкие и высокие, некоторые — с металлическими украшениями. Тротуаров не было: пешком здесь никто не ходил, даже почтальоны.

День был жаркий, правда не такой, как в Пасадене. Сильно пахло цветами. Я ехал медленно и вглядывался в-монограммы на воротах. Артур Блейк Попхэм. Инициалы «А. Б. П.» Я нашел их почти в конце улицы — позолоченные буквы на черном фоне. За воротами была видна широкая подъездная дорога.

Освещенный солнцем дом казался белым. Это был вполне современный дом по сравнению с соседними: не менее четырнадцати комнат и, возможно, даже плавательный бассейн. Кирпичная ограда низкая, с отверстиями, выкрашенная в белый цвет. Наверху она заканчивалась железным ажурным обрамлением, покрытым черным лаком. На почтовом ящике стояло имя А. П. Морни.

Я оставил машину на улице и направился по дороге к дому. Неподалеку от него шофер мыл «кадиллак». Я постучал в дверь большой медной колотушкой.

Она мгновенно открылась, и на меня уставился филиппинец в белой куртке. Я протянул ему свою карточку.

 — К миссис Морни,— сказал я.

Он захлопнул дверь. Время шло. Так бывает всегда, когда я прихожу к кому-нибудь. До меня доносился плеск воды. Шофер был коротышкой, в бриджах, гамашах и рубашке. Он изредка поглядывал в мою сторону и посвистывал.

Открылась дверь. Филиппинец протянул мне мою карточку, но я не взял ее.

— Что вам нужно?

У него был странный, надтреснутый голос; когда он говорил, казалось, что кто-то топчется по яичной скорлупе.

— Я хочу повидать миссис Морни.

— Ее нет дома.

— А разве ты не знал этого, когда брал мою карточку?

Он разжал руку и карточка упала; потом усмехнулся, показав отличные зубы.

— Я узнал, когда она мне это сказала.— Он захлопнул дверь.

Я поднял карточку и подошел к шоферу, который мыл «кадиллак». Очки в красной оправе и челка соломенных волос. Он бросил на меня взгляд человека очень занятого.

— Где босс? — спросил я.

Сигарета дрогнула в уголке рта,

— Спроси в доме, Джек.

— Я спрашивал, но перед моим носом захлопнули дверь.

— Ты разбиваешь мне сердце, Джек.

— А как насчет миссис Морни?

— Тот же ответ, Джек. Я здесь только работаю. Продаешь что-нибудь?

Я показал ему свою карточку так, чтобы он мог прочесть. На этот раз карточка была деловая. Он положил губку на подножку, а шланг — на цемент площадки, затем взял полотенце, висевшее на двери гаража, и стал вытирать руки. Потом достал спички и стал раскуривать свой окурок.

Его лисьи глаза бегали по сторонам. Я подошел к нему поближе.

— Как насчет небольших расходов? — спросил он.

— За пустяки не плачу.

— За пятерку я могу начать думать.

— Не нарывайся,—предупредил я его,

— За десятку я мог бы спеть под гитару, как четыре канарейки.

— Не люблю музыку.

Он склонил набок голову.

— Говори по-английски, Джек.

— Я не хочу, чтобы ты потерял работу, дружище. Меня только интересует, дома ли миссис Морни. А это стоит не больше бакса.

— Не беспокойся о моей работе, Джек. Я здесь прочно держусь.

— Держишься за Морни или за кого-то еще?.

— И ты хочешь узнать все это за один бакс?

  — За два.

— Ты ведь работаешь не на него?

— Конечно.

— Ты лжец.

— Конечно.

— Давай два бакса! — рявкнул шофер.

Я дал ему два доллара.

— Она на заднем дворе с другом. Прекрасный парень. Хорошо иметь друга, который не работает, и мужа, который работает. Согласен? — ухмыльнулся он.

— Когда-нибудь тебе крупно не повезет,— заметил я.

— Нет, Джек, я мудрый. Я знаю, как играть с ними.

Я всю жизнь обманываю таких людей.

Он свернул деньги и сунул в карман для часов.

— Это только суп. За пятерку я...

Большой белый спаниель выскочил из-под «кадиллака», ткнулся головой мне в живот, подпрыгнул, лизнул меня в лицо и уселся между нами, высунув язык.

Я вынул платок и вытер лицо:

— Хитклифф, Хитклифф! — звал мужской голос, потом послышались шаги.

— Хитклифф?

— Так зовут эту собаку, Джек.

— Удивительная кличка, не правда ли?

— Хватит болтать.— Шофер  поднял шланг, взял губку и принялся за работу.

— Эй, Хитклифф!

Мужской голос стал громче, и вскоре из-за кустов появился мужчина.

Это был высокий брюнет с чистой оливковой кожей, блестящими черными глазами и ослепительно белыми зубами. Черные усы, белая рубашка с инициалами на кармане, белые брюки и белые ботинки. Вокруг запястья

Золотой браслет с часами. Бронзовая от загара шея была повязана желтым шарфом.

Он увидел собаку, сидящую у моих ног, и это ему не понравилось. Щелкнув пальцами, он крикнул чистым, твердым голосом:

— Хитклифф, ко мне!

Собака тяжело дышала и не двигалась с места.

— Кто вы? — спросил мужчина, разглядывая меня.

Я протянул ему свою карточку. Оливковые пальцы взяли ее. Собака уселась у меня между ног.

— Марлоу,— прочел он.— Марлоу, да? Что такое? Детектив, да? Что вам нужно?

— Я хочу поговорить с . миссис Морни.

Он оглядел меня с головы до пят.

— А вам сказали, что ее нет?

— Да, но я не поверил этому. Вы мистер Морни?

— Нет.

— Это мистер Ванньяр,— пояснил шофер за моей спиной.— Мистер Ванньяр — друг дома. Он часто приходит сюда.

Ванньяр в бешенстве уставился на шофера. Тот вышел из-за машины и выплюнул окурок на землю.

— Я сказал ему, что босса нет дома, мистер Ванньяр.

— Понимаю.

— Я сказал, что вы и миссис Морни здесь. Разве я плохо сделал?

— Вы должны заниматься только своим делом.

— Удивительно, черт возьми, как это я не подумал об этом,— издевательским тоном заметил шофер.

— Убирайтесь отсюда, пока я не свернул вашу грязную шею! — огрызнулся Ванньяр.

Шофер спокойно окинул его взглядом и отошел к гаражу, насвистывая мелодию. Ванньяр посмотрел на меня.

— Вам сказали, что миссис Морни нет дома, но вы не поверили. В чем же дело? Что вас не устраивает?

— Мы можем обсудить это.

— Понимаю. Вы можете сказать, что вам нужно от миссис Морни?

— Я бы предпочел объяснить это ей самой.

— Считайте, что она не желает вас видеть.

Из-за машины раздался голос шофера:

— Будь внимателен, Джек. У него в руке может оказаться нож.

Оливковое лицо Ванньяра приняло цвет морских водорослей. Он резко повернулся и, задыхаясь от ярости, пробормотал:

— Следуйте за мной.

Мы двинулись по дорожке, вьющейся среди кустов роз, и прошли через белую калитку. За ней оказался сад с цветами, площадкой для бадминтона, прекрасными газонами и небольшим бассейном. Рядом с бассейном — свободная площадка, обставленная белой и голубой садовой мебелью. Там стояли низкие раздвижные столы, кресла с подставками для ног и большими подушками — все это под белыми и голубыми зонтами.

В одном из кресел полулежала длинноногая апатичная блондинка. Рядом стояла корзина со льдом и бутылка виски. Блондинка лениво следила за нашим приближением. Издали, на расстоянии десяти метров, она казалась красивой. Когда мы оказались в трех метрах — она заметно подурнела. Слишком большой рот, слишком голубые глаза, слишком много косметики. Брови неестественно изогнуты, а ресницы такие редкие, что напоминали железную изгородь.

На ней были парусиновые брюки, бело-голубые сандалии, на ногтях яркий алый лак. Белая шелковая блузка открывала ожерелье из зеленых необработанных изумрудов. В кресле рядом с ней лежала белая соломенная шляпа, а на шляпе — зеленые солнечные очки с огромными стеклами.