— А раньше — нет?

— Как я мог? Я же действовал вслепую. Почему вы одобрили то, что я взял дело Бирл Гейлорд?

— Я о пей все знаю. Тидингс был ее опекуном. Вы, видимо, уже слышали, что там огромная растрата.

— Как случилось, что вы узнали об этом?

— Через миссис Тамп. Миссис Тамп что-то вроде крестной для Бирл, вывезла ее из России, привезла сюда... Она готова ради нее на все. Ребенок попал в приют, где она была временно, а...

— И вы считали, что в защите интересов Бирл Гейлорд кет ничего, что могло бы повредить миссис Тидингс?

— Да.

— Вы лично знаете Бирл Гейлорд?

— Нет. Я знаю о ней только со слов миссис Тамп.

— Та к знайте, что Бирл Гейлорд — дешевая карьеристка, что она пыталась помешать Адели Гастингс, что она хочет отбить юношу, к которому неравнодушна Адель Гастингс.

— Бирл Гейлорд?! — Пелтхем был изумлен.

Мейсон кивнул.

— Ну, я не могу в это поверить! Адель никогда ни слова не говорила мне об этом.

— Она была бы последним человеком, если бы рассказала об этом хоть кому-нибудь, особенно вам,— заметил Мейсон.

— Но ваш вопрос об этом был (направлен через нее.

— Хорошо, не будем спорить. Дело сделано. Теперь поздно говорить. Что для вас Надин Тидингс?

— А как вы думаете?

— Я не думаю— я хочу знать.

Пелтхем выдержал его взгляд и твердо сказал:

— Для меня она — все на свете.

— А Адель Гастингс?

— Я вас не понял.

— Что она для вас?

— Ничего. Мы просто друзья. И все. Она отличная •девушка. Я всегда восхищался ею, но не более.

— Она знает о ваших чувствах к миссис Тидингс?

— Конечно нет. Об этом никто не знает. Все неприятности из-за того, что это тайна.

— Почему?—спросил Мейсон.

— Из-за этого все и произошло. Разве вы не понимаете? Я был вместе с Тидингсом в числе опекунов больницы. Тидингс ненавидел меня. Там обнаружена растрата. Тидингс мог бы все свалить на меня: дескать, я хочу засадить его, чтобы отбить у него жену. Надин хотела получить развод. Тидингс мог вывалять всю ее — не только ее имя! — в грязи.

— И вы придумали весь этот безумный план, чтобы спасти миссис Тидингс?

— Конечно. А он так плох?

— Нет, хорош,— сухо сказал Мейсон.— Полиция взяла миссис Тидингс к себе на час или два. Они собираются обвинить ее в убийстве первой степени. Всего лишь!

— Не вижу, как они могут связать Надин с этим делом. У нее безупречное алиби.

— Сейчас я вам объясню, где и как вы натворили кучу ошибок... Кое-кто узнал о смерти Тидингса, а также где находится тело. Каждый сделал это открытие самостоятельно и начал защищать себя, готовя алиби,

— Ну и что? — спросил Пелтхем.

— Сейчас все эти алиби рассматривает окружной прокурор. Это математический ключ. Кроме убийцы Тидингса, никто точно не знает, когда он был убит. Каждый думает, что Тидингс был убит незадолго до того, как он или она обнаружили его тело... Следовательно, окружному прокурору остается сложить все алиби по времени, и он все вычислит. Mиссиc Тидингс начала свое алиби с понедельника... Можете представить себе, что это означает.

Пелтхем нахмурился.

— Окружному прокурору есть что сказать присяжным. У вас трогательная, но тайная любовь с Надин Тидингс. Тайные встречи. Вы взяли фамилию Хашмен, а она «миссис Хашмен»... Вы...

— Боже мой! Кто узнал об этом?

— Окружной прокурор. Вы думаете, он дурак?

Пелтхем молча смотрел на Мейсона.

— Тидингс тоже мог знать это. Он...

— Нет, он не знал. Клянусь, он не знал.

— Я говорю вам то, что скажет присяжным окружной прокурор. У вас было назначено свидание с Надин Тидингс у нее дома. Альберт Тидингс юридически все еще является мужем. Вы решили убить его, придумали всю эту историю, чтобы спасти честное имя Надин Тидингс, а заодно и свою жизнь, а позже женились бы на ней.

— Клянусь вам, что это неправда! Я готов присягнуть...

— Успокойтесь. Меня вам незачем убеждать.

— Но я хочу вас убедить.

— Не стоит. Я взялся за это дело. Что бы ни было, я веду его. Я надеюсь, что Надин Тидингс не виновна, но буду защищать ее в любом случае. Это сделка, за которую я взялся, а я не отказываюсь от своих сделок. Но после всех этих блужданий в темноте я спокойно могу угодить в психиатрическую клинику. Вы своей приманкой, этой бумажкой, заманили меня в ловушку. Возможно, в то время вы не знали, что это ловушка, и я тоже не знал. Но теперь ловушка захлопнулась. Наживку я заглотил. Я попался, но и вы попались. И Надин Тидингс — тоже... Мы выберемся, я знаю. Прежде всего надо, чтобы окружной прокурор думал, что вы мертвы. И пусть убийца Альберта Тидингса верит, что это так.

— Зачем?

— Вы не понимаете?

— Нет.

— Ладно, вы не понимайте,— устало сказал Мейсон.— Я сделал вас мертвым и хочу, чтобы вы пока оставались мертвым.— Он повернулся к Делле Стрит.— Делла, этот человек мертв. Возьмите его и похороните в таком месте, чтобы только я знал, где он.

— Где и когда?

— Можете забрать его прямо сейчас. А куда? Проявите свою изобретательность. Вы...

На столе Мейсона зазвонил телефон. Он нахмурился. Делла взяла трубку.

— Герти, не звоните нам, если не будет... О! — Она посмотрела на адвоката.— Это Пол Дрейк, говорит, что-то очень важное.

Мейсон взял трубку.

— У меня нет времени на разговоры, Перри,— услышал он голос Дрейка.— Тебе грозит беда.

— Что ты имеешь в виду?

— Твои собственные клиенты раскололись. Они все выложили окружному прокурору. Они... Они уже здесь, Перри.

Трубку повесили. Мейсон повернулся к Делле.

— Они в здании. Вы с Пелтхемом должны улизнуть... Пройдите через коридор —я задержу их здесь. Будем надеяться, что за выходом они не следят...

Мейсон услышал голоса в приемной. Кто-то спорил с Герти. Он кивнул Делле. Схватив Пелтхема за руку, та вытащила его в коридор. Дверь осталась открытой, и Мейсон видел лицо Деллы. Как только открылась дверь из приемной, Мейсон кивнул. Делла и Пелтхем бесшумно исчезли, а дверь в коридор тихо закрылась.

— Заткнись, кошка! — орал Голкомб на Герти, появившись из приемной.

Мейсон сидел за столом и читал свод законов.

— В чем дело? — рявкнул он.

— Это значит, что вы часто скользили по льду,— с торжеством заявил Голкомб,— а теперь наконец-то плюхнулись.

— О чем вы говорите?

— У меня есть инструкции, Мейсон. Или вы пойдете со мной к окружному прокурору, или прямым ходом —в тюрьму.

— Это что, шантаж?

— Никакого шантажа. Я могу вас арестовать или вежливо проводить к окружному прокурору. Он хочет видеть и выслушать вас. Это единственный шанс, который он может вам дать.

Мейсон хмуро смотрел на сержанта Голкомба, прислушиваясь к звукам лифта.

— У вас есть ордер?

Голкомб торжествующе улыбался,

— Нет, мистер Мейсон, ордера у меня нет, но я могу через десять секунд получить его.— Он взял телефонную трубку.— Соедините меня с конторой прокурора.

Мейсон пожал плечами.

— Хорошо. Я пойду с вами к окружному прокурору.

— Теперь уже слишком поздно,— отрезал Голкомб.

— Не думаю,— холодно возразил адвокат.— Я никогда не отказывался побыть в вашем обществе. Просто спросил: имеется ли у вас ордер на мой арест?

Голкомб положил трубку.

— Хорошо, мистер Мейсон, идемте.

Мейсон заглянул в приемную.

— Герти, я ухожу к окружному прокурору, а вы без меня должны кое-что сделать. По делу «Смит против Смита» подготовьте показания под присягой,— Герти нахмурилась, но тут же сообразила, что Деллы в конторе нет. Она-то хорошо знала, что у Мейсона нет никакого дела «Смит против Смита».

— Да, мистер Мейсон, что еще?

— По делу «Джон против Реглунса» подготовьте на завтра план перекрестного допроса. Если я не вернусь, составьте заметку от моего имени. И получите согласие.

— Хорошо, мистер Мейсон. А если согласия не будет?

— Тогда обращайтесь прямо в суд.

— Как я узнаю, следует ли это делать?